Воплощение страсти, или Красота – большое испытание - Юлия Шилова

– Танька, ты мне подруга? – с надеждой в голосе произнесла я, потянувшись к открытой пачке сигарет с ментолом и вытаскивая из сумочки зажигалку.

– Само собой, – немного обиделась Танька и налила мне вторую рюмку. – А ты что, разве когда-то в этом сомневалась?

– Ты сможешь обеспечить мне алиби?

– Какое ещё алиби?

– Самое обыкновенное. Если вдруг ко мне закатят менты, ты сможешь честно посмотреть им в глаза и сказать, что я приехала к тебе за полночь и до утра просидела у тебя?

– Господи, а что же ты натворила? – всплеснув руками, испуганно спросила подруга.

– В том-то и дело, что я ничего не натворила. Творят другие, а мне приходится за эти творения отдуваться. Я просто работала с клиентом и честно отрабатывала свои деньги…

Неожиданно для себя я всхлипнула и, уткнувшись в ладони лицом, громко зарыдала. Танька молча гладила меня по голове, даже не пытаясь успокоить, понимая, что это бесполезно. Вдоволь наплакавшись, я осушила вторую рюмку и как на духу выложила подруге всё, что произошло со мной в этой злосчастной гостинице. Как только я закончила говорить, Танька почесала затылок и, протяжно вздохнув, произнесла:

– Да уж, приятного мало… Господи, что же теперь с тобой будет-то?

– Ничего не будет, если ты сможешь обеспечить мне алиби.

– Конечно смогу. Только… Может, было бы лучше, если бы ты сама пошла в милицию и честно всё рассказала?

Я посмотрела на Таньку вмиг округлившимися глазами и выразительно покрутила пальцем у виска.

– Тань, ты что, совсем умом тронулась? Разве я похожа на идиотку, которая бегает по ментам?

– Но ведь тебе нечего бояться! Ты же ни в чём не виновата!

– Хорошо. Только кто в это поверит?

– На то она и милиция, чтобы во всём разбираться и находить виновных.

Услышав последнюю фразу, я громко рассмеялась и чуть было не упала со стула.

– Танечка, милая, ну когда же ты хоть немного поумнеешь? ! Неужели ты думаешь, что менты поверят какой-то проститутке и докажут её невиновность? ! Да им только крайнего подавай! Сгребут меня в охапку и отвезут куда следует, вот и всё разбирательство. А ещё учительницей в школе работаешь! Да чему ты можешь детей научить, если сама-то жизни не видела и ничего в ней не понимаешь? ! Да благодаря таким, как ты, детки и выходят из школы, как слепые котята, а потом попадают в самые глупые ситуации!

Танька нахмурила брови и сделала крайне недовольное лицо.

– Можно подумать, что ты кого-то можешь чему-то научить! Тоже мне, знаток жизни! В постели, что ли, мудрости набралась?

– Представь себе! – с вызовом ответила я и посмотрела на Таньку. – Я через огонь, воду и медные трубы прошла, такого повидала, что тебе и не снилось.

– Ну-ну, то-то я гляжу, что теперь ты не знаешь, как вылезти из этого дерьма, в которое сегодня ночью залетела, – усмехнулась Танька и посмотрела на часы. – Ладно, мне уже пора собираться на работу. Ты у меня дома останешься?

– Понятное дело, не к себе же поеду! Иди, учи своих пташек, а я отосплюсь хоть немного, если, конечно, у меня это получится.

Танька махнула рукой, залпом осушила рюмку виски и торопливо стала чистить апельсин.

– Ну ты даёшь, подруга, ты же в школе работаешь, – покачала головой я. – А если твои ученики учуют, что от тебя алкоголем несёт?

– От одной рюмки ничего не будет, – отрезала Танька и ушла в другую комнату.

Я с грустью посмотрела на полупустую бутылку и, поднявшись, поставила её обратно в бар. Всё-таки здорово, когда существуют друзья, на которых всегда можно положиться. Несколько лет назад мы с Танькой вместе поступали в педагогический институт и мечтали стать учителями. Теперь даже смешно об этом вспоминать. Танька оказалась настырной и защитила диплом. А я… Я бросила институт на третьем курсе и стала зарабатывать деньги. Вот такая у нас странная дружба: учительница начальных классов и профессиональная путана. Хотя дело вовсе не в социуме, а в обыкновенном человеческом факторе. Наперекор всему мы лучшие подруги, и совсем неважно, что ремесло у нас оказалось разным. Если бы не я, то смогла бы учительница начальных классов иметь классные шмотки и бар с дорогими напитками…

В этот момент на кухню вновь зашла Танька и посмотрела на меня подозрительно.

– Послушай, ты в порядке?

– Насчёт порядка не скажу, но, по-моему, я немного отошла.

– Постарайся уснуть, тогда ты будешь чувствовать себя гораздо лучше. И ещё, если тебе захочется выговориться, то телефон учительской ты знаешь.

– Ты же не служба доверия. Сей спокойно разумное, доброе, вечное и не забивай себе голову моими проблемами.

– Мне кажется, твои проблемы уже давно стали моими, – обиделась Танька.

Я улыбнулась, чмокнула подругу в щёку и проводила её до дверей. Закрывшись на замок, я не придумала ничего лучшего, как сесть прямо на пол и обхватить голову руками.

Глава 2

Память услужливо, одну за другой, вытаскивала из своих запасников изрядно подзабытые сцены студенческой жизни. Мы с Танькой, тогда совсем ещё юные девчонки, поступившие в вуз сразу после школы, активно грызли гранит педагогической науки. Старательно посещали скучнейшие лекции и методологические семинары, до дыр просиживали дешёвенькие лавсановые юбки в институтской библиотеке, писали какие-то дурацкие рефераты (некоторые из них, кстати, хранятся у меня до сих пор, выбросить почему-то не поднимается рука), дважды в год ездили на практику в отдалённые районы Московской области (без билета, как правило, потому что денег катастрофически не хватало даже на еду). Не считая некоторых досадных мелочей (чисто символическая стипендия, отсутствие мальчиков на факультете, вечно чёрствые булочки в институтской столовой), жизнь казалась нам радужной и прекрасной, но… Но к третьему курсу я, в отличие от Таньки, полностью разочаровалась в будущей профессии.

Торчать целыми днями в школе, а вечером, возвратившись домой, до одури проверять исписанные корявым детским почерком тетрадки?

Расписываться в ведомости за смешные суммы? Нет, это не для меня, всё чаще думала я и по-прежнему ходила на лекции.

Однажды к нам на факультет заглянула забравшая документы сразу после первого курса девчонка, наша с Танькой ровесница. Не снимая норковой шубки, она покурила с нами в закутке у туалета и пригласила покататься на новенькой иномарке, которая, как выяснилось позже, принадлежала лично ей. «Оторвала себе богатенького мужа? Устроилась на работу в престижную компанию, где платят нормальные бабки? Получила наследство от троюродной тетушки, благополучно почившей за океаном? » – предположений, в том числе и самых фантастических, было хоть отбавляй. Всё оказалось гораздо прозаичней. Маринка продавала своё тело, путанила, проще говоря. Начинала она так. Купила газету «Из рук в руки» («вот уж судьбоносное название! » – горько усмехнулась я) и дала объявление: «Молодая длинноногая москвичка без комплексов, с тонкой талией и красивой грудью в любое время дня и ночи готова выполнить любое желание интеллигентного клиента, не выходящее за рамки традиционного секса». На следующий день ей позвонили. Потом ещё и ещё. «Презерватив и никакой групповухи», – требовала она, но все же умудрилась подцепить сифилис. Разумеется, были и разборки с криминальными кругами, от которых пришлось ежемесячно откупаться по установленной таксе. Поднакопив денег, она стала более разборчивой. Знакомилась только с иностранцами, да и то не со всякими. Обзавелась связями в суперэлитных гостиницах, ресторанах… Одевалась в дорогих бутиках, купила машину, драгоценности… На всякий, по её выражению, сброд смотрела свысока… Годам к тридцати планировала завязать и открыть собственное дело. Замуж не собиралась, во всяком случае пока…