Загадка белой обезьяны - Хенрик Тамм

Секретарь протянул руку к бронзовому ключу, всегда висевшему у него на шее, – просто чтобы убедиться, что тот на месте, – и похолодел. Где же ключ? Секретарь нервно перерыл карманы. Ключ исчез! Он тихо выругался. Как же он мог потерять ключ? Не мог ли ключ упасть во время битвы с этими проклятыми ниндзя в Сансории? Или он выронил ключ в море? Как он мог быть таким беспечным!

Секретарь снова выругался, а его тщедушное тело затряслось от слепой ярости. Если счастье ему недоступно, то пусть будет месть. Он покажет им, какую ошибку они совершили. И на этот раз они сами виноваты.

Он взглянул на берег. Среди деревьев виднелись сараи и шалаши. Бедняки. Он ненавидел бедняков.

Потом он увидел дом. Дом, в котором родился. Хижина стояла на берегу, тёмная и молчаливая. Секретарь нахмурил лоб, увидев, что дом почти развалился. Лодка подплыла к глинистому берегу. Секретарь выпрыгнул на берег, проклиная глину, которая тут же прилипла к его начищенным ботинкам.

Вдохнув сырой воздух, он скорчил недовольную гримасу. Здесь даже воздух был пропитан бедностью. Пройдя несколько шагов, он остановился на лужайке, где, должно быть, играл в детстве. Наверное, гонял дурацкий мячик с соседскими ребятишками. Он встал на колени и провёл рукой по траве. Да… Но эти воспоминания исчезли, вытесненные прочь, в сумрак. С того самого рокового дня, когда появился Писатель, сделав его несчастным, вызвав у него страх, а потом ненависть. Писатель указал ему на то, что кожа у него белая как снег. Он не такой, как все. Необычный. Неестественный. С этого дня всё переменилось. Пока Секретарь стоял, погрузившись в свои мысли, дверь старого дома отворилась. Секретарь спрятался в тени деревьев. В дверях возникла маленькая хрупкая фигурка, и женский голос крикнул в темноту:

– Эй! Кто здесь?

Она сделала шаг вперёд.

– Эй!

Секретарь стоял, словно окаменев, а сердце его отчаянно билось. На лбу выступил холодный пот.

Эта женщина, стоявшая в дверях, была его матерью.

Беззвучно, не дыша Секретарь сделал несколько шагов назад. Он видел, как пожилая дама посмотрела в его сторону, но потом повернулась, вошла в дом и закрыла за собой дверь.

Секретарь исчез среди теней.

Глава 5

Тимми слышал голоса, раздававшиеся со всех сторон, – грубые окрики и смех, возгласы и ругань. Повязка у него на глазах съехала набекрень, и в узкую щёлочку он мог наблюдать, что происходит вокруг. Когда друзей вели с корабля на пристань, он заметил сарай и полуразвалившиеся здания. Хотя стояла ночь, воздух казался тёплым и каким-то липким. Потом кто-то заметил, что повязка у Тимми съехала, и поправил её. Когда он спотыкался, его пинали и толкали, обзывая «богатеньким», «папенькиным сыночком» и ещё по-всякому. Друзей привели в одно из зданий и грубо толкнули на пол.

Голоса становились всё тише, перешли в шёпот и наконец совсем стихли. Теперь слышались лишь шелест одежды и побрякивание оружия. Потом открылась дверь и зазвучали шаги. Они приближались. Каждый шаг сопровождался глухим ударом. Половицы заскрипели, и Тимми услышал ровное дыхание. Внезапно с него сорвали повязку, и он смог видеть.

Капитан Мольбригг.

Капитан оказался очень высоким и статным, у него был орлиный взгляд и пышные усы цвета чернее ночи. Одежда на нём была из дорогого шёлка, но залатанная во многих местах. Тут Тимми понял, что глухие удары издавала деревянная нога капитана, стучавшая по полу, когда он шёл. Мольбригг оглядел Тимми орлиным взглядом, потом повернулся и медленно отошёл. Тимми прищурился при слабом свете. Комната была маленькая и просто обставленная, мебель в ней явно не раз чинили. Его удивило, что всё здесь такое потрёпанное. Разве пираты не гребут золото лопатой?

Вокруг них столпились пираты, а в углу стояла Эстер и смотрела на них со злой улыбкой на губах.

– У тебя очень необычное судно, парень, – начал Мольбригг. – Давненько я не видел ничего подобного. Лично я не очень верю в то, что можно путешествовать под водой. Я больше доверяю кораблю с парусами.

Голос у него звучал тихо, почти как шёпот. Говорил он высокопарно и на старинный манер, хотя и был грубым пиратом. Потом он повернулся и взглянул на друзей с широкой улыбкой.

– Но, с парусом или без, это ведь теперь мой бриг, так ведь?

Флорес, стоявшая рядом с Тимми, замерла.

– Нет, не твой, проклятый вор! – крикнула она, буквально выплёвывая слова. – Это подводная лодка-самолёт, и она наша. Мы сами её построили!

– Надо же, какая бойкая девчонка! Сильно сомневаюсь… Богатый папочка банкир купил тебе эту забаву, вот что я думаю.

– Как я уже говорил пантере, у нас нет золота, – прервал Тимми. – Почему все упорно думают, что оно у нас есть?

– Послушай, ты, сухопутная крыса! Я пират. И не какой попало, а сам капитан Мольбригг, которого все боятся. И я забочусь о репутации. Я граблю суда с самого детства, а в это время года банкиры и прочие богатеи обычно проплывают мимо с бочками, доверху набитыми золотом. Если вы не богаты, то да, тогда нам от вас нет никакой пользы, и значит, вам ужасно не повезло. Пойдёте прямой дорогой к акулам!

– Мы не богатые банкиры, – заговорил Тимми. – Мы команда ниндзя. Но мы добрые ниндзя. Наша миссия – спасать и людей, и зверей.

Мольбригг расхохотался.

– Ниндзя? Но вы же всего лишь жалкие маленькие зверюшки. Не поймите меня неправильно – в моей команде много отличных зверей. Эстер, например, пантера. Она – один из моих лучших воинов. Но, как вы наверняка заметили, эти звери побольше вас будут. А что может маленький котёнок? Да к тому же котёнок-ниндзя? Из всех зверей на семи морях вы выбрали стать именно ниндзя? И, что совсем грустно, с налобным повязками? Все знают, что ниндзя неуклюжие, голова у них соломой набита, и к тому же они все преступники!

Последнюю фразу он закончил с такой широкой ухмылкой, что зубы сверкнули при слабом свете свечей – видимо, он остался очень доволен своими словами.

Но на этот раз Флорес не смогла промолчать. Прежде чем Тимми успел её остановить, она разразилась таким потоком брани, что родители Матильды поскорее зажали дочери уши: