Я стерва, но зато какая, или Сильная женщина в мире слабых мужчин - Юлия Шилова

– Мне очень приятно это слышать. Вам нужно почаще смотреть на солнышко, на облака, на небо. А хотите, сегодня ночью я покажу вам звёздное небо?

– Хочу, – не раздумывая, ответил дед.

– А вы хоть немного в созвездиях разбираетесь?

– Немного.

– Хотите, я вам их покажу?

– Хочу.

– А хотите, я к вам каждый день буду с утра приходить и показывать солнышко?

– Хочу. Тебе не так часто нужно будет ко мне заходить. День, два… Я чувствую, что угасаю и теряю последние силы.

– Я вчера была в церкви и ставила свечку за ваше здоровье.

– Мечтаю побывать в церкви, но это нереально.

– Почему?

– Я же лежачий. Жаль, что мне не хватает силы встать. Врачи только руками разводят. Вместе со мной только Бог и боль. Я часто молюсь, разговариваю с Богом, прошу забрать меня побыстрее. Ко мне приходил батюшка, я исповедовался. Знаешь, захотелось сбросить с себя груз. Мне стало как-то легче. Почувствовал себя более готовым уйти на тот свет.

Я ощущала, как слёзы капают всё сильнее, и ничего не могла с этим поделать.

– Знаешь, каким я был год назад? Здоровым, подтянутым, интересным. Любил играть в гольф. А сколько девок у меня было, ты даже не можешь представить! После того, как моя жена умерла, дал себе клятву никогда не жениться. И сдержал. Менял девок, как перчатки. Любил жизнь во всех её проявлениях. Летал по миру. А потом проклятая болезнь… Мне так трудно принять тот факт, что меня скоро не будет… Всё чаще и чаще в голове крутится одна и та же мысль – это несправедливо. Ведь у меня было столько планов и столько желаний… Болезнь сделала меня обозлённым на весь белый свет. Я боюсь смерти и с нетерпением жду конца мучений.

Дед наконец велел закрыть окно, и я быстро задёрнула шторы. Села с ним рядом, взяла за руку и опять заплакала.

– Ты плачешь? Почему?

– Потому, что ничего не могу сделать, чтобы подарить вам жизнь. Я плачу от бессилия.

– Прекрати немедленно.

Я тут же вытерла слёзы и прошептала:

– Извините.

– Не плачь. Если попаду в рай, то стану твоим ангелом. Я поделился с тобой своей болью, чтобы ты ценила собственную жизнь, потому что в ней каждый день может оказаться последним. Тебе повезло, ТЫ МОЖЕШЬ ЖИТЬ. А знаешь, сколько сейчас таких, как я… Тех, кто хватается за тоненькую ниточку жизни. Каждую минуту кто-то умирает, кто-то сгорает. Те, кому дана жизнь, очень часто жалуются, мол, она их покалечила, сломала, поставила на колени. Хотели бы они поменяться с такими, как я, местами? Прежде чем говорить, что всё плохо, нужно поставить себя на нужное место. Мне горько оттого, что я умираю и познаю страшные муки, а кто-то кричит, что ненавидит жизнь и готов на самоубийство. Их проблемы так ничтожны! Анфиса, обещай, что всегда будешь ценить жизнь.

– Обещаю. – Я вытерла слёзы. – А можно я исполню вашу мечту? Можно отвезу вас в церковь?

– Каким образом?

– Вызову «скорую помощь». Они положат вас на носилки и отвезут в церковь.

– Люди будут заходить и думать, что отпевают покойника.

– Плевать, что будут думать люди, – решительно произнесла я и вышла из комнаты.

Быстро переодевшись, я посмотрела на спящего Леонида, взяла сумочку, посчитала в кошельке деньги и попросила домработницу:

– Вызовите, пожалуйста, «скорую». Я не знаю, по какому номеру звонить.

– А что случилось? – заволновалась домработница. – Хозяину плохо?

– Ему уже год как плохо. Вызовите «скорую».

Женщина не стала спорить и позвонила. Но тут же сказала:

– У него есть свой лечащий врач. Нужно сообщить ему.

– Не надо никому сообщать. Нужна машина «скорой помощи». Хозяин мечтает съездить в церковь.

– Но он совсем плох. Он не может встать.

– А это и не нужно. Его внесут в церковь на носилках.

– Но ведь это такой стресс…

– В чём стресс? В том, что человек хочет пообщаться с Богом?

– Но…

– Никаких «но», хозяин хочет этого сам. Сейчас приедет «скорая помощь», узнайте, сколько нужно денег, чтобы Михаила Андреевича доставили на носилках в церковь, подождали там час и привезли обратно.

Ошарашенная домработница автоматически кивнула, затем встретила приехавшую бригаду врачей. Обговорив нужную сумму, они положили деда на носилки и повезли в церковь. Я сидела с ним рядом и, видя, как он закрывает глаза и корчится от боли, слегка сжимала свою руку.

Глава 6

Носилки положили посреди церкви, я села рядом с ними прямо на пол и увидела в дедовых глазах слёзы.

– Я могу уйти, чтобы вы смогли пообщаться с Богом.

– Ты не мешаешь.

За час, проведённый в церкви, мы не обмолвились ни словом. Оба слушали тишину. Я подложила ему под голову высокую подушку, чтобы было удобно смотреть на образа, и держала его за руку. Когда «скорая» доставила нас домой, мертвецки бледный дед посмотрел на меня, и прошептал:

– Спасибо за мечту.

В ту минуту, когда его заносили в спальню, появился ничего не понимающий заспанный Лёня.

– Ты куда моего деда возила?

– В церковь.

– Ты что, с ума сошла? ! Его же вообще нельзя кантовать.

– А я и не кантовала. Конечно, дорога немного его измотала и он устал, зато посмотри, какие у него счастливые глаза. Ведь он об этом мечтал.

Лёня взял меня за руку, вытащил в коридор и прошептал, округляя глаза:

– Послушай, откуда тебе знать, о чём мечтает мой дед? Ты тут без году неделю, а уже права качаешь.

– Я не качаю права. Я хотела как лучше.

– Тоже мне сестра милосердия! Я тебе ещё раз повторяю: деда нельзя кантовать. Он и так совсем дохлый. Не нужно его никуда возить. Вот он сейчас кони двинет, а мы ещё не знаем, переписал он на меня завещание или нет. Домработница сказала, вчера к нему вечером нотариус приходил, но я ещё никаких бумаг не видел. Не удивлюсь, если в завещании всё ещё фигурируют проклятые кошки. Завтра отец с матерью прилетают. Они с ним серьёзно поговорят. Дед совсем с катушек слетел, из ума выжил. В конце концов, я выполнил его желание.