Шаги по стеклу, или Я знаю о мужчинах всё! - Юлия Шилова

– Немедленно прекрати! Немедленно! Я засажу тебя за решётку! Я сниму побои и напишу заявление в милицию! Ты встретишь старость за решёткой! Тебе это будет дорого стоить!

– Да кто ты такая? ! – истерично рассмеялся садист. – Кто тебя будет слушать? Приезжая шлюха! Дешёвая провинциалка! Звездой она захотела быть! Да я таких звёзд знаешь сколько видел? !

– Сколько? !

– Да ты даже представить себе не можешь! И любая вела бы себя намного приличнее, чем ты! Возомнила из себя звезду! Звёзды уже снимаются в кино и играют на театральных подмостках, а такие, как ты, должны делать то, что им говорят, и не лезть на рожон. Я таких «звёзд» пачками имел, и все они были сговорчивыми! Тебе ли выбирать? Ты кто такая? Я тебе сейчас знаешь где звезду сделаю? !

– Ах ты, сволочь! Помогите! Помогите! !! Меня убивают!

Я и понятия не имела, что могло меня спасти в этот страшный момент, и всё же на что-то надеялась. Я подумала, что квартира коммунальная и за стенкой живут соседи. Они не могут не услышать моих криков и должны вызвать милицию, которая обязательно приедет и спасёт меня. Я ждала, что соседи по коммуналке начнут стучать в дверь, будут спрашивать, что случилось, а быть может, до приезда милиции их терпение лопнет и они вышибут дверь и спасут меня. Но на мои крики никто не реагировал, никто не стучал ни в стенку, ни в дверь. Никто не спрашивал, что случилось, и вообще не подавал признаков жизни. Создавалось впечатление, что за стенкой просто никого нет.

– Помогите! !!

– Не ори. Никто не придёт тебе на помощь.

– Соседи уже вызвали милицию!

– Соседей нет.

– Как это нет?

– Я тебе говорю, что в квартире пусто.

– Значит, мои крики услышат соседи сверху или снизу, но сюда всё равно приедет милиция!

– Дура ты! Никто сюда не придёт! Ублажи своего повелителя, и я буду добрым. Ты даже представить себе не можешь, каким я могу быть добрым и пушистым. Если Люси начнёт вести себя правильно, то её обязательно простят и прекратят наказывать.

– А ну-ка убери плётку, придурок! Я не Люси. Я Светлана!

В этот момент этот маразматик ударил меня с такой чудовищной силой, что мне показалось, будто стальной наконечник рассёк моё тело пополам. Я пронзительно заорала, голова у меня закружилась, а ноги подкосились. Зарыдав, я подняла на своего мучителя ничего не понимающий взгляд, осознавая, что сегодняшний вечер может стоить мне жизни. Этот человек, без сомнения, психически нездоров: он может запросто забить меня до смерти. За ним дело не станет. Умелец так ловко орудует плёткой, словно каждый день избивает таких же наивных, дурных и бестолковых девчонок, как я, мечтающих стать звёздами чуть ли не мирового масштаба и наивно согласившихся поиграть в служанок.

Я пыталась увернуться от плётки, закрывала лицо руками, кричала, что было сил. На руках моих была кровь. Много крови. Это говорило о том, что моё лицо сильно разбито. Именно это и привело меня в бешенство. Лицо – это ведь визитная карточка. И что же теперь с ним стало? Я понимала, что сейчас глупо переживать за внешность, потому что в первую очередь надо переживать за жизнь, а ведь она может оборваться в любой момент. Я уже не сомневалась, что он забьёт меня до смерти. Спасаясь от плётки, я бросилась в сторону и, схватив с полки железную статуэтку, что было силы ударила ею преследователя. Удар пришёлся по голове, он был достаточно сильным и резким.

– На, получай, гад ползучий! Ты же хотел, чтобы я тебя осчастливила? ! Так прими по полной программе, сволочь, подонок! !! Это тебе от всех служанок, от всех Люси, идиот! Ну, а теперь-то ты счастлив? Скажи, счастлив или нет? ! Счастлив? !

Пётр Степаныч вскрикнул, выронил плётку и рухнул на пол. Недолго раздумывая, я встала рядом с ним на колени и била его до тех пор, пока не пришла в себя и поняла, что уже пора остановиться.

– Ну что, получил? ! Успокоился? Больше плёткой махать не хочется? Я отбила у тебя это желание? Слышишь, козёл, ну что ты молчишь? ! Пропало желание говорить? Ну, скажи что-нибудь. Только не называй меня Люси, потому что если ты назовёшь меня Люси, то получишь ещё.

Наклонившись к лежащему, я попыталась его перевернуть лицом вверх, но с ужасом увидела кровоточащую рану на его голове.

– Послушай, ты это… Ты случайно ласты не склеил? Тебе больно? Ну скажи хоть что-нибудь. Ты что молчишь?

Пётр Степаныч молчал и не двигался.

– Эй, подъём! – Я принялась трясти его за плечи и перевернула с живота на спину.

– Я сейчас тебя перевяжу. Ты только подай хоть какие-нибудь признаки жизни…

Но он не отвечал. И не мог этого сделать, потому что у него полностью отсутствовал пульс. Пётр Степаныч был мёртв. Уронив безвольную мягкую руку на пол, я закричала от ужаса, но тут же зажала рот потной ладонью.

Глава 4

– Ой, мамочки, что ж теперь будет-то?

Я не обращала внимания на кровь на своём лице. Это было сейчас неважно. Меня сковал ужас. Я чувствовала, как по моим щекам текут слёзы.

– Хорошо же ты меня приняла, Москва. Спасибо тебе! Значит, так ты поступаешь с ненужными и неугодными тебе людьми? Понятно… Кого отправляешь обратно на малую родину, а кого прячешь за решётку. Видно, правду говорят, что души в тебе ни на грош не осталось. Что я тебе плохого-то сделала? Что? В тюрьму захотела меня упрятать? Да ничего у тебя не получится, я так просто не сдамся! Я не собираюсь ломать свою судьбу из-за какого-то сексуального маньяка. Не на ту напала!

Запустив руку в карман пиджака, висящего на спинке старенького стула, я извлекла ключ и бросилась к двери. Мне повезло: ключ подошёл, и я оказалась свободна. Добежав до конца коридора, я остановилась, чтобы прислушаться: нет ли кого в квартире, и убедившись, что она пуста, сморщилась от стоящей в коридоре невыносимой вони и заскочила в ванную. Мне стало страшно, когда я увидела в зеркале своё лицо… Тело также представляло одну сплошную кровоточащую рану.