Святой из тени - Гарет Ханрахан

Они остановились у резных двойных дверей, украшенных родовым гербом Эревешичей. Кабинет посла. Теревант не мог не подметить венчавший щит свежий кованый прут – знак присутствия старшего Эревешича, главы семьи и носителя раки.

Йорас взял у Тереванта саквояж.

– Положу в вашей комнате, сэр. – Он неслышно двинулся по коридору, Теревант остался у порога один. Собрался постучать и уже поднял руку, но передумал и просто толкнул створку.

Ольтик поднялся с кресла у огня, отбросил книгу, которую перед этим читал, и широко шагнул навстречу.

– Тер! – громыхнул он.

Теревант отдал честь:

– Лейтенант Теревант Эревешич, направленный из Девятого Стрелкового, прибыл.

– Располагайтесь, у нас вы будете воевать с удобством! – Ольтик вернул честь, закрыл и запер тяжелые двери, указал на второе кресло возле камина. Позвонил в колокольчик у стола и, усаживаясь, похлопал себя по животу. – Проходи. Садись. Поешь. Кормят тут здорово. Тебе понравится, не то что на передовой. – Ольтик по-прежнему в боевой форме – а то как же. Он крайне собран и не даст себе поблажки, даже на дипломатическом посту. – Соскучился я по тебе, Тер. Какие новости из дому? Как доехал?

– Лис сказала…

– Не забывай, что в обществе ее полагается называть леди Эревешич. Она супруга посла, и фамильярный тон недопустим.

– Лис говорила мне…

– Но перво-наперво… – Ольтик напористо огляделся. – Где он? Где меч?

– Он у Лис. Она тайком переправляет его через границу, прячет в своем экипаже.

Пару долгих минут Ольтик не отвечал. Он так громко сопел, что Теревант мог поклясться – пламя в камине колыхалось вперед и назад в такт его вдохам.

– Ты взял и бросил меч Эревешичей – вместилище душ наших предков, основу нашего дома, семнадцатое сокровище Хайта? – Он не кричал, но Тереванту было ясно – брат в ярости.

– А что я должен был сделать? – в досаде Теревант плюхнулся в кресло напротив брата. – Леди Эревешич сказала мне, что брать его с собой в город опасно. Я полагал, что ты объяснил своей жене, как поступить с родовым мечом – вместилищем душ наших предков, основой нашего дома, семнадцатым сокровищем Хайта.

В запертую дверь постучали, запахло ужином.

– Убирайтесь, – закричал Ольтик и в придачу швырнул в дверь книгу.

– Слуги не виноваты.

– Конечно нет. Виноват ты. И она. Это мой меч. Я – старший Эревешич. – Ольтик зашагал по кабинету.

– Она сказала, что с мечом меня бы остановили, а так она переправит его попозже, или спустя несколько недель кто-нибудь из нас за ним съездит…

Ольтик взревел, скакнул через всю комнату и рванул дверь за ручку. Заперта, но под его силой тяжеленная створка чуть не треснула.

– Вали, вали отсюда, – рявкнул он, поворачивая ключ. – Уходи, покая я не натворил чего-нибудь неразумного… Недель! Несколько чертовых недель!

Воссоединение семьи проходит блистательно.

– Меня назначили проверять и готовить охрану посольства.

– Чтобы они наверняка угодили в засаду? Я читал рапорты из Эскалинда. Я тебя из-под трибунала вытащил. – Он настежь распахнул дверь. – Вали давай.

Теревант шагнул в коридор.

– К вашим услугам, ваше превосходительство.

– Даэринт! – проревел Ольтик. Тут же открылась дверь с другой стороны коридора – этот Даэринт, должно быть, ждал вызова. По возрасту он годился Тереванту в деды, но прошаркал до кабинета Ольтика с поразительной скоростью. Взгляд Тереванта пробежался по одеянию старика. Эмблему дома, которую он не опознал, украшали особенные завитки, значение которых он не припомнил. Лис усерднее их изучала книги по геральдике и запоминала почитаемых мертвых.

Дверь грохнула у Тереванта перед носом. С той стороны приглушенно заговорили.

Из тени выступил Йорас с подносом еды. Лицо скелета, разумеется, ничего не выражало.

– Ваши покои там, сэр. – Он махнул вдоль коридора свободной рукой. Теревант с Йорасом, не сговариваясь, пошли в ногу – муштра на косе Крушений приучила обоих к строевому шагу.

На стенах маячила атрибутика дипломатов прошлого и их великих свершений, лишний раз подчеркивая неспособность Тереванта вписаться во всеохватный распорядок Хайта. Каждый шаг по коридору отдалял его от брата, отдалял от остатков семьи – и от осколков рухнувшей карьеры. Куда теперь? Надо будет отказаться от назначения в посольство. Принять понижение в должности и вернуться в строй, отдать за Империю и жизнь, и смерть в каком-нибудь сражении на краю света. Закончить таким вот Йорасом – скелетом на страже дальней заставы шаткой Империи.

На минуту он представил падение Хайта. Вообразил лежащие в руинах дворец Короны и Бюро, развалины храмов мертвых. Кругом пустота, ни звука, кроме шороха костистых подошв по мрамору – последний неусыпный вечно на часах у могил. «Нет стыда в том, чтобы быть молителем», – уверял он отца. Обычные слова утешения для умирающих, никто не поверит им ни на миг.

Позади снова открылась дверь кабинета.

– Теревант! Подойди! – крикнул Ольтик.

Йорас остановился, вопросительно наклонил голову. Теревант помедлил долю секунды – проявил маленькое личное непокорство, прежде чем повернулся на каблуках и пошагал обратно. Ольтик ждал его в проеме.

– Теревант Эревешич, – по уставу обратился Ольтик, – соизволением Короны вы назначаетесь капитаном гарнизона при посольстве в Гвердоне, со всеми полномочиями и ответственностью принимаемой вами должности. Вы согласны?

– Я… – Возражений тысяча. Он не дипломат и не разведчик. Даже приблизительно не владеет нужными навыками. Ему не хочется оставаться в Гвердоне с разъяренным Ольтиком за плечами. Пребывать возле Лис и Ольтика, все равно что засунуть свои чувства в дробильную машину. Тысяча причин ответить «нет».

– Вы согласны, черт побери? !

Причина ответить «да» всего одна. Его долг – повиноваться, и хватит с него убегать от долга.

– Да.

Ольтик жестом пригласил его в кабинет. За столом старик споро заполнял необходимые формы.

– Подпиши здесь, – вздохнул Ольтик. – Твоя служба – командовать охраной посольства, защищать нашу территорию и персонал. Гоняй бойцов с утра до ночи, не пускай живых в самые непутевые бордели, кто заметно пьян – отстраняй от дежурства. Вот и все.

– А Эдорик Вант? Лис сказала… – Теревант осекся, исправляясь. – Леди Эревешич просила меня разобраться в этом деле.