Небо одно на всех - Дарья Кожевникова

Ваня с окровавленным ледорубом в руках? Она поежилась, когда осознала, что вполне может представить его таким. Было в нем что-то… опасное, что ли? При всей его образованности и приятности в общении проступало порой, как набежавшая тень, чтобы снова скрыться. Но не исчезнуть. И как только у Лоры хватило смелости обратиться к этому человеку за помощью? ! Но ведь не отказал… Ей, наивной маменькиной дочке, перед которой он во время ночных перекуров на мойке, оказывается, не позерствовал, как она подозревала, а наоборот, многого недоговаривал. Очень многого. Так, касался самой верхушки айсберга в порыве ночной откровенности. И теперь, после услышанного от Лунева, туманные слухи о том, что бывший владелец сервиса покончил с собой по Ваниной вине, не казались Лоре такими уж сказками, как раньше.

– Что загрустила, Лорка? – спросил у нее Лунев уже в автобусе. Стоя с ней на задней площадке возле окна и не сводя с нее глаз.

– Не загрустила, а растревожилась, – ответила она, не уточняя причин охватившей ее тревоги.

– Не дрейфь, все будет хорошо, – пытаясь успокоить девушку, он похлопал ее по руке, лежащей на поручне. – Сейчас с тобой все обстряпаем. Машина исправна, я ее проверил. Провожу тебя, потом прослежу издали, пока ты ментов будешь вызывать. Если приедут, то светиться перед ними рядом с тобой не буду, меня в их среде слишком хорошо знают. Ну а как с ними все дела перетрешь, так снова подойду. Хочешь, даже до дома помогу тебе доехать.

– Там видно будет, если не устанешь ждать, – уклончиво ответила Лора, расценившая его предложение как намек на предстоящий вечер вдвоем. Не ошиблась!

– Не устану, – ответил он. – Я столько лет ждал… Да какое там ждал! Даже надеяться не смел, так, мечтал вечерами. А теперь смотрел бы на тебя и смотрел!

Лора потупилась в ответ, избегая его пылкого взгляда. И дальше они ехали молча, лишь иногда она ощущала руку Лунева на своей руке и его ободряющие пожатия.

Ване Лорка позвонила тогда, когда увидела свою машину целой и невредимой. Вид милой ласточки так ее обрадовал, что она почти без содрогания набрала его номер, несмотря на все то, что узнала о нем в последнюю пару часов. Доложила:

– Ванечка, машина передо мной, все хорошо! И ключи на месте.

– Прекрасно, Лоретта. Ну, тогда набери меня еще раз, когда уже будешь возле дома. И все, прощаемся.

– Не прощаемся, я тебе еще деньги должна вернуть.

– Вернешь, как сможешь, но сегодня обязательно позвони.

– Вань, мне очень неловко тебя лишний раз беспокоить. Я и так…

– Лоретта, – перебил он ее, – если я за что-то берусь, то довожу это до конца. Поэтому отзвонись, это много времени не займет. А с деньгами и в самом деле можешь потом не торопиться. Все, жду звонка, а сейчас звони в полицию, если еще не сделала этого. – Он отключился.

Лунев, внимательно слушавший их разговор, согласно кивнул:

– Звони, Лорик. Вряд ли они станут с тобой заморачиваться, у них таких висяков до фига, но раньше начнешь – раньше закончишь. А что заяву все-таки надо сделать, чтоб к тебе потом не цеплялись, – это Ледоруб прав.

Как выяснилось, правы были они оба. Ваня – своим советом, а Лунев – предположением, что никто в полиции не станет долго возиться с возвращенной машиной. Так что Лора в конце концов села за руль, сама не веря своему счастью и не думая сейчас о том, что машина вышла ей в итоге дороже где-то на треть. Куда больше в данный момент ее смущал посторонний запах, витающий в салоне. Долго ли машина была в чужих руках? А уже вся успела им пропитаться! Так что срочно надо повесить сюда «вонючку»!

– Может, давай, я поведу? – предложил Лунев, тоже усаживаясь в машину, без приглашения.

– Нет, я сама! – взволнованная и счастливая Лора мотнула головой, отвергая его предложение и сожалея о том, что не может с такой же легкостью отмахнуться при этом от самого Вовки.

Бестактно она этого сделать просто не могла, характер с воспитанием не позволяли, а тактично не видела возможности. Впрочем, большая радость, как и пережитые ранее крупные неприятности, просила, чтобы Лора взялась ее с кем-нибудь разделить. Поэтому когда она припарковала машину в своем дворе, не решаясь ее сразу оставить, чтобы идти домой, Лунев уже не казался ей таким уж нежеланным гостем.

– Поверить не могу! – поделилась она с ним, стоя возле возвращенной машины и гладя ее по крылу.

– Ну так что, может, обмоем счастливое возвращение? – Он достал из внутреннего кармана куртки красивую бутылку с каким-то темным содержимым. И застыл, с пристальным откровением глядя Лоре в глаза.

– Ну… если только в меру, – замялась она. – И сразу предупреждаю, что завтра опять придется вставать по будильнику.

– Да, у тебя не забалуешь, – усмехнулся он.

– Мне теперь работать надо, чтобы долги возвращать, – напомнила Лора.

Не зная, как он связан с компанией угонщиков, она не стала его обвинять, что он тоже в этом замешан. Но он и сам догадался о ходе ее мыслей:

– Сейчас я ничего не могу разрулить, потому что эти деньги ушли в общак. Но в будущем постараюсь тебе помочь.

В будущем? Нет, Лора видела свое будущее без него. Все, что вчера у нее с ним произошло, было просто случайностью, нелепой ошибкой. Которую Лора сегодня, тем не менее, готова была повторить. Потому что не хотела сегодня оставаться в одиночестве. И еще потому, что любовник из Лунева был великолепный. У Лоры имелся не слишком обширный опыт общения с мужчинами, однако здесь его и не требовалось, чтобы распознать виртуоза. А еще она вспомнила, как льнули к Луневу разбитные девчонки из его компании в теперь уже далекие школьные годы, когда старшеклассники собирались по вечерам во дворе. Только теперь Лоре открылась истинная причина такого внимания! Потому что раньше она приписывала все тому мастерству, с которым Лунев умел играть на гитаре. Лично она именно по этой причине иногда задерживалась возле тех скамеек, на которых собиралась луневская компания: послушать его! Издали, обняв за ствол какое-нибудь деревце, чтобы еще меньше бросаться в глаза. Но с замиранием сердца! Ведь любой деревянный дрын со струнами в Вовкиных руках становился волшебным! И он, гитарист-самоучка, выдавал на нем такие переборы, перед которыми для Лоры меркли все концертные записи популярных групп. То, что липнувшие к музыканту девицы иногда мешали ему играть, искренне возмущало Лору! Она же, чистое и неиспорченное существо, не могла тогда знать, что нужна им от него совсем не музыка! И что он виртуозно может обращаться не только с гитарой. Теперь знала! И хотела бы повторить те пережитые ощущения, в глубине души испытывая к себе отвращение за эту свою слабость. За то, что Лунев проник к ней, как вор, вначале в ее дом, а потом и в кровать просочился, подло пользуясь ее сном, а она его за это не выгнала взашей, но, наоборот, снова кидается в эту интрижку. Да еще и вот так, без всякого чувства… Хоть без какого-нибудь… Ведь даже в школьные, предрасполагающие к романтике годы она не была в него влюблена. Часто сочувствовала ему, а иногда еще все-таки опасалась, несмотря на его снисходительное к ней отношение. Еще порой возникало чувство благодарности за его покровительство, но и только! Наверное, потому, что Лора испытывала неосознанную брезгливость к тем девицам, которые вольно чувствовали себя в Вовкиной компании, – Лунев и сам на это провоцировал стороннюю зрительницу своим пренебрежительным отношением к ним. И становиться на них похожей Лора ни в коем случае не хотела! Но, кажется, ее время тоже наступило, теперь. И она снова впустила его в свою маленькую квартирку.