Каменные небеса - Н. К. Джемисин

Когда ты начинаешь замечать изменения местности, предвещающие начало пустыни, – редеющие голые леса, более плоский рельеф, постепенное истощение грунтовых вод среди пластов, – ты решаешь, что пора, в конце концов, поговорить с Юккой.

Сейчас вы зашли в каменный лес: в высокие острые черные пики, порой цепляющиеся за небо и за тебя, когда группа идет через чащу. Такого в мире мало. Большинство попадали от землетрясений или – когда Эпицентр еще был – нарочно были уничтожены черномундирниками Эпицентра по запросу местных общин. Понимаешь ли, ни одна община не живет в каменном лесу и ни одна приличная община не желает такого поблизости. Кроме тенденции каменных лесов обрушиваться, погребая все внутри, они часто изрыты сырыми пещерами и прочими проделанными водой формациями, в которых замечательно гнездится опасная флора и фауна. Или люди.

Дорога идет прямиком через этот каменный лес, что хреново. Скажем так, никто в здравом уме не стал бы прокладывать дорогу через подобное место. Если бы губернатор какого-нибудь квартента предложил потратить налоги на такую опасную бандитскую приманку, он слетел бы кубарем на следующих выборах… или его прирезали бы ночью. Так что ты сразу понимаешь, что с этим местом что-то не так. Во-вторых, в лесу слишком мало зелени. В такую пору Зимы ее вообще везде мало, но тут вообще нет никаких ее признаков. Это означает, что этот каменный лес недавний – настолько недавний, что ветер и вода еще не успели источить камень, чтобы что-то выросло. Такой недавний, что до Зимы его не существовало.

Третий намек тебе дают твои собственные сэссапины. Большинство каменных лесов – известняковые, созданные водной эрозией в течение сотен или миллионов лет. Этот же обсидиановый – вулканическое стекло. Его зазубренные пики торчат не прямо вверх или вниз, но более изогнуты; здесь есть даже несколько не обрушившихся арок прямо над дорогой. Близко рассмотреть их невозможно, но ты сэссишь общую схему: весь этот лес – цветок лавы, застывшей во время выброса. Тектонический выброс ни на йоту не сместил дорогу. Действительно, красивая работа.

Ты застаешь Юкку в разгар спора с другим членом общины. Она велела остановиться в сотне футов от леса, и люди сгрудились вокруг, не понимая – это просто передышка или пора начать разбивать лагерь, поскольку уже довольно поздно. Эту общинницу ты, наконец, узнаешь – это Эсни Опора Кастрима, спикер функционал-касты. Она бросает на тебя беспокойный взгляд, когда ты останавливаешься рядом с ними, но затем ты снимаешь очки и маску, и лицо ее смягчается. Она не узнала тебя из-за того, что ты набила тряпок в пустой рукав, чтобы сохранить тепло. Ее реакция – приятное напоминание о том, что не все в Кастриме злы на тебя. Эсни жива, поскольку самая опасная атака – когда реннаниты пытались прорубиться сквозь Опор, обороняющих Смотровую Площадку, – закончилась, когда ты запечатала вражеских камнеедов в кристаллах.

Однако Юкка не оборачивается, хотя она легко должна была бы сэссить твое присутствие. Она обращается, как ты думаешь, к Эсни, хотя это годится и для тебя:

– Вот прямо сейчас я не хочу больше никаких споров.

– Хорошо, – говоришь ты. – Поскольку я прекрасно понимаю, почему ты остановилась здесь, и мне кажется, что это хорошая идея. – Это чуть громче, чем следовало бы. Ты смотришь на Эсни так, чтобы она поняла, что тебе нужно поговорить с глазу на глаз с Юккой прямо сейчас, и Эсни, возможно, не захочется быть этому свидетельницей. Но женщину, которая возглавляет защитников общины, нелегко запугать, так что ты не слишком удивлена, когда Эсни складывает руки на груди, готовая насладиться зрелищем. Юкка медленно поворачивается к тебе со смесью раздражения и неверия на лице.

– Приятно знать, что ты одобряешь, – говорит она ни в коей мере не приятным тоном. – Хотя мне на самом деле все равно.

Твоя челюсть твердеет.

– Тоже сэссишь, верно? Я бы сказала, что тут поработал четырех- или пятиколечник, хотя теперь и знаю, что дички могут обладать необычными способностями. – Ты намекаешь на нее. Это знак мира. Или просто лесть.

Она не поддается.

– Пройдем как можно дальше до ночи и разобьем там лагерь. – Она кивает на лес. – Слишком большой, чтобы пройти его за день. Может, мы могли бы его обойти, но тут что-то…

Ее взгляд расплывается, затем она хмурится и отворачивается, скривившись от того, что раскрыла перед тобой свою слабость. Она достаточно чувствительна, чтобы сэссить это самое что-то, но не знает, что в точности сэссит. Ты же провела много лет, учась читать подземные камни при помощи орогении, так что заполняешь пробелы.

– В том направлении находится покрытая листьями ловушка с кольями, – говоришь ты, кивая на давно мертвую траву, окаймляющую каменный лес с одной стороны. – За ней зона ловчих петель, не могу сказать, сколько их, но могу сэссить много кинетического натяжения веревок или проволоки. Если же мы пойдем в обход другим путем, там вдоль края подрезанные каменные колонны и камни, установленные, чтобы легко устроить обвал. И я могу сэссить дыры в стратегических точках по внешним колоннам. Арбалет или даже обычный лук и стрела оттуда могут нанести немалый урон.

Юкка вздыхает.

– Ну да. Значит, насквозь действительно лучший путь. – Она смотрит на Эсни, которая наверняка отстаивала обходной путь. Эсни тоже вздыхает, затем пожимает плечами, сдаваясь.

Ты поворачиваешься к Юкке.

– Кто бы ни сделал этот лес, если он еще жив, способен заморозить половину общины за несколько секунд почти без предупреждения. Если ты решительно настроена идти насквозь, нам придется установить круглосуточную посменную вахту – я имею в виду орогенов с лучшим контролем. Ночью вам придется не давать нам спать.

Она прищуривается.

– Почему это?

– Поскольку если кто-то из нас будет спать, когда начнется атака… – Ты совершенно уверена в том, что она начнется. – Мы будем реагировать инстинктивно.

Юкка кривится. Она не простой дичок, но все же слишком дичок, чтобы понять, что скорее всего случится, если что-то заставит ее орогенически среагировать во сне. Если кого не убьет налетчик, то вполне возможно, это сделает она, совершенно случайно.

– Дерьмо. – Она на миг отводит взгляд, и ты думаешь, что она не верит тебе, но, возможно, она просто думает.