Пилигрим. Кентарх - Константин Калбазов

Романов посмотрел на расколотую березу. Одна ее часть все еще продолжала возвышаться над ним. Зато вторая не выдержала и рухнула, приласкав по голове бегущего без оглядки Звана.

Стоило только подумать о прежнем хозяине тела, как голова тут же взорвалась таким потоком информации, что он вообще не мог ничего сообразить. Правда, на этот раз сознание не потерял. Но и собрать мысли в кучу или хоть как-то их упорядочить не получалось.

Сел, опершись спиной о березу, и закрыл глаза. Коль скоро беспамятство смогло помочь хоть немного прийти в себя, глядишь, сон и вовсе окажет благотворное влияние. Опять же, доктора советуют побольше спать.

Проснулся он, когда на землю опустились сумерки. Его разбудил урчащий живот, требующий пищи. Вроде бы в одном ему все же повезло. Он оказался в теле подростка. Как ни странно, теперь воспоминания не причиняли неудобств и не наваливались сметающей лавиной. Не успел удивиться этому обстоятельству, как тут же вспомнил сон. Странный такой. Он видел себя, разгребающего завалы книг и распределяющего их по полкам, занимающим огромную стену. Хм. Похоже, выражение «разложить все по полочкам» в действии.

В любом случае теперь ему было не в пример легче. В его распоряжении оказалась память прежнего Звана в полном объеме и полностью систематизированная. Михаил понятия не имел, как это ему удалось. Однозначно все произошло на уровне подсознания, а еще сказалась привычка Романова поддерживать порядок во всем: в содержании инструментов, складировании материалов, ведении и хранении документации. Только почему библиотека? Никогда не был читателем. Не суть важно. Главное, что оно есть, и он знает, как этим пользоваться. С остальным пусть разбирается Щербаков.

Хм. А ведь он, пожалуй, знает об этом крайне мало. И вообще все-то у него как-то вперед, бегом, скачками. К примеру, Михаилу не позволили подготовиться к переносу сознания, ознакомиться там с материалами по данной эпохе. Просто взяли и забросили наудачу. Макар Ефимович объяснил это тем, что они отрабатывают теорию эффекта бабочки.

Ну-ну. Ему виднее. Вот не сумеет Михаил тут закрепиться, помрет, и в следующий раз будут думать, что перед заброской нужна подготовка. Хм. Неужели не поняли на основе прошлых опытов? Дурдом «Ромашка». Господи, с кем он связался.

Итак, в его распоряжении память Звана, как говорится, в полном объеме, он может вспомнить все в мельчайших подробностях, до последней травинки и случайно оброненного слова. Со своей не все так радужно. Она у него пребывает в своем обычном состоянии. Здесь помню, тут не помню, там… Погодите, погодите… Нет, не помню.

Если коротко, то Зван, отрок четырнадцати лет, бежал без оглядки не просто так. Он убегал от половцев, взявших приступом их слободу. Испугался малец. Хотя до этого и дрался на стенах. Благо силушкой бог не обидел. Самолично проткнул рогатиной половецкого воина, взобравшегося на частокол. Может, и еще кого зашиб камнем или копьем, которые довольно споро метал в наседавших врагов.

Но когда те ворвались за стены и началось избиение защитников, храбрость его иссякла, и он побежал без оглядки. Воспользовался моментом, спрыгнул со стены и в лес. За одиночкой не погнались. А может, и не приметили. И вот когда спасение было уже так близко, услышал треск, а там его накрыла темнота.

Вновь заурчал желудок, напоминая о своих потребностях. Придется обождать. Нападение случилось утром. Сейчас только вечер. Бог весть, как долго длится разграбление поселения. Может, враги все еще не ушли, а может, уже и убрались восвояси, нагрузившись добычей и уводя полоняников. В любом случае поиск приключений на свою пятую точку в его планы не входит.

Поэтому он направился в противоположную сторону. Именно туда, куда и бежал подросток. Зван и впрямь бежал без оглядки, не разбирая дороги. Потому как в эту сторону далее как на поприще [4 - Поприще – старорусская мера длины, равная примерно 1514 метрам. ] он никогда и не хаживал. Аккурат до опушки березняка. Дальше начинается степь с перелесками. Ну чего там интересного для мальцов?

Еще две сотни сажен, и как раз выйдет на берег реки. Они туда с ребятами бегали ставить верши, а потом на гулянье рыбкой девчат баловали. Четырнадцать ему. На будущий год уже и о женитьбе придется подумать [5 - В то время на Руси девочек выдавали замуж уже в тринадцать лет, а мальчиков женили в пятнадцать. ]. Оно, конечно, родители деток не спросят, окрутят, как сами посчитают нужным. Но возраст уже как раз такой, что девки с парнями взаимные симпатии выказывают. Опять же, случается, что и по любви сходятся.

Ну да, это в прошлом Звана. Михаила же интересовали эти верши, потому что есть хотелось неимоверно. Шел, не забывая осматриваться по сторонам, вооружившись ножом, что висел на поясе. М-да. Лучше бы не надо никаких недругов. Боец из парня так себе. Силушка-то есть, но, опять же, против взрослого мужа он никто и звать его никак. Это если позабыть, что оружием он владеет из рук вон плохо. Одно дело орудовать рогатиной на стене да метать копья бог весть с какой результативностью. И совсем другое – сойтись в поединке.

А тут еще и телом своим владеет так, словно бутылку водки выпил. Причем без закуски и на голодный желудок. И это при ясной голове. Похоже, это адаптация его сознания с новым телом. С каждым следующим шагом он чувствовал себя уверенней, а к моменту, когда добрался до высокого берега, ощущение опьянения практически исчезло.

Ширина спокойного потока метров двадцать. Берега поросли камышом. Глянул вдоль русла. Влево просматривается примерно на километр. Вправо поворачивает уже метров через триста. И именно в этой стороне над деревьями в закатное небо поднимается столб жирного бурого дыма. Пожарище. Без вариантов. Даже если бы он доподлинно не знал, что это полыхает слобода. Когда горит лес или пал, дым совсем другой. А вот так чадит только человеческое жилье. На это Михаил за свои годы насмотрелся.

Все три верши обнаружились без труда. Десяток крупных рыбин. Ему одному этого за глаза. Еще бы знать, как можно сберечь улов. А так оставил себе только четыре штуки, остальных выпустил.

Повозился немного, устраивая нечто вроде лямок на верши, чтобы можно было нести за спиной. Не хотелось лишаться снасти. Иди потом, мастери новую. Нарезал ножом травы, обложил рыбу, окунул пару раз в воду, чтобы хорошенько промочить. Напился вволю.

Глупость, конечно. Вода в реке грязная по определению. Но есть хотелось нестерпимо. Это хоть как-то уняло резь в желудке. А ближайший ключ находится в стороне слободы. Вот уж куда Михаил не собирался возвращаться.