Ход королевы - Уолтер Тевис

Шахматные наборы были на том же месте, лежали в витрине, но подойдя поближе, Бет обнаружила, что они очень низкого качества. Белый ферзь оказался на удивление легким. Бет перевернула фигуру – она была полая и сделана из пластмассы. Бет как раз ставила фигуру назад, когда к ней подошла продавщица и спросила:

– Могу я тебе чем-нибудь помочь?

– У вас есть «Современные шахматные дебюты»?

– У нас есть шахматы, шашки и нарды, – сказала женщина, – и большой ассортимент детских настольных игр.

– Я про книгу говорю, – пояснила Бет. – Это книга о шахматах.

– Книжный отдел напротив.

Бет вошла в лавку с книжными полками и принялась изучать названия – ничего о шахматах там не было, и продавца, у которого можно было бы спросить, тоже не наблюдалось. Она вернулась к женщине за прилавком с играми и долго ждала, пока та не соизволила обратить на нее внимание.

– Я ищу книгу о шахматах, – сказала Бет.

– Мы тут книги не продаем, – отрезала женщина и уже хотела отвернуться, но Бет поспешно спросила:

– А книжный магазин тут поблизости есть?

– Сходи в «Моррис». – Продавщица отошла к целому штабелю коробок и начала их подравнивать.

– А где это?

Женщина молчала.

– Где находится книжный магазин «Моррис», мэм? – громко спросила Бет.

Женщина обернулась и сердито уставилась на нее, но все-таки ответила:

– На Аппер-стрит.

– А где эта Аппер-стрит?

На секунду Бет показалось, что женщина сейчас взвоет от ярости, но затем ее лицо расслабилось, и она сказала:

– В двух кварталах от Мейн-стрит.

Бет на эскалаторе спустилась к выходу.

* * *

«Моррис» стоял на углу, рядом с аптекой. Бет толкнула дверь и оказалась в большом помещении, набитом книгами – такого их количества она никогда в жизни не видела. На табурете за конторкой сидел лысый человек, курил сигарету и читал. Бет направилась прямо к нему и спросила:

– У вас есть «Современные шахматные дебюты»?

Человек, оторвавшись от томика в руках, устремил на нее взгляд поверх очков.

– Вот это вопрос, – произнес он приятным голосом.

– Есть или нет?

– Кажется, есть. – Он встал с табуретки, зашагал в глубь магазина, а минуту спустя вернулся к Бет и принес книгу – точно такую же, как у нее была, в таком же красном переплете. Бет на секунду задержала дыхание, увидев ее.

– Вот, прошу, – сказал продавец, протягивая книгу.

Бет взяла ее и открыла на сицилианской защите. Чудесно было снова прочитать знакомые названия – вариант Дракона, вариант Левенфиша, вариант Найдорфа… Они звучали в голове, как заклинания, как имена святых.

Прошло какое-то время, прежде чем она услышала, что продавец о чем-то ей говорит.

– Ты всерьез увлекаешься шахматами? – донесся до нее вопрос.

– Да, – сказала Бет.

Он улыбнулся:

– Я думал, эта книга написана для гроссмейстеров.

Бет помедлила, но все-таки спросила:

– Кто такие гроссмейстеры?

– Гениальные игроки, – сказал лысый человек. – Такие, как Капабланка, но его времена давно прошли. В наши дни блистают другие шахматисты, я не знаю их имен.

Она никогда не встречала никого похожего на этого мужчину – он держался непринужденно и говорил с ней, как со взрослой. Ближе всего к нему был, наверное, Фергюссен, но тот все-таки вел себя более официально.

– Сколько стоит эта книга? – спросила она.

– Довольно дорого. Пять долларов девяносто пять центов.

Бет ожидала и боялась услышать нечто подобное. После сегодняшней второй поездки на автобусе у нее останется десять центов. Она протянула книгу продавцу:

– Спасибо. Я не могу себе это позволить.

– Очень жаль, – сказал он. – Положи ее на прилавок.

Бет положила.

– У вас есть другие книги о шахматах?

– Конечно. Там указатель «Игры и спорт». Иди посмотри.

В глубине магазина оказалась целая полка с названиями «Пол Морфи и золотой век шахмат», «Выигрышные шахматные ловушки», «Как улучшить свои навыки игры в шахматы», «Усовершенствованная шахматная стратегия». Бет взяла книгу «Атака и контратака в шахматах», начала читать партии и представлять их в голове, не глядя на диаграммы. Она долго стояла у стелажа – приходили и уходили покупатели, но ее никто не тревожил. Бет читала одну запись партии за другой, порой удивляясь головокружительным ходам – жертве ферзя или «спёртому мату». В книге было шестьдесят партий, и все с заголовками в верху страницы, например: «В. Смыслов – И. Рудаковский. Москва, 1945» или «А. Рубинштейн – О. Дурас. Вена, 1908». В этой, венской, партии белые провели пешку в ферзи на тридцать шестом ходу, угрожая черным вскрытым шахом.

Бет осмотрела переплет. Книга была меньше «Современных шахматных дебютов», а на стикере, прилепленном к задней крышке, стояла цена: $2. 95. Она принялась читать с самого начала. Стрелки часов на стене книжного магазина показывали половину одиннадцатого – через час ей нужно будет уйти, чтобы успеть добраться до школы к началу экзамена по истории. Продавец, снова усевшийся на табуретку, не обращал на Бет внимания – он был поглощен той книжкой, которую сам читал. Бет сосредоточилась и к одиннадцати тридцати выучила наизусть двенадцать партий.

В автобусе по пути в школу она мысленно разыгрывала эти партии. В отдельных ходах – не в таких захватывающих, как жертва ферзя, а в каком-нибудь простом продвижении пешки на одно поле, – ей открывались бездны коварства, от которых тоненькие волоски на шее вставали дыбом.

Бет опоздала на пять минут, но никого, похоже, это не волновало, к тому же экзаменационную работу она сдала раньше всех. Оставалось еще двадцать минут, и до конца экзамена она мысленно воспроизводила партию «П. Керес – А. Тарновский. Хельсинки, 1952». Это был дебют Руи Лопеса, и белые делали ход слоном, который, как она поняла, означал косвенное нападение на черную королевскую пешку. На тридцать пятом ходу белые вывели ладью на седьмое поле коня самым неожиданным и поразительным образом, так что Бет чуть не завопила от восторга, сидя за партой.