Путь Спящих - Дмитрий Нелин

– Даже не знаю, зачем он тебе нужен. Он странный. Меня мама к нему водила в детстве – что в реале, что здесь. Жутковатая статуя, – Оксану аж передернуло, – но если ты хочешь, то пойдем.

Мы спрыгнули с моста и направились к мотоциклу. Я лихо запрыгнул на него и почувствовал, как мягкие женские руки обвивают мой торс.

Разгоняться не буду. Проскочим с фазовым ускорением. Я надавил на красную кнопку, и «Харлей» громко зарычал, но его благородный рев исчез в настолько громком гудении, что я чуть с мотоцикла не свалился. Я посмотрел вправо и с удивлением вытаращился на темные клубы дыма, вырывающиеся из всех трех труб «Авроры».

– Это нормально вообще? – спросил я, слыша звук корабельной рынды и далекие вопли матросов. Крейсер собирался отходить от места своей дислокации, причем без каких-либо буксиров! Конечно, ходят слухи, что это уже не та «Аврора», что этот корабль собрали из говна и веток и наглухо забетонировали прямо рядом с пристанью, но нет. У корабля только часть двигателя демонтировали да сделали новую обшивку. В общем, самостоятельно он двигаться не может. Но что я тогда вижу сейчас? На корабле включились прожекторы, и длинные лучи принялись шарить по глади черной воды и набережным.

– Быстрее, Сергей! – воскликнула ведьма. – Нам нельзя попадаться к ним на прицел!

– Стрелять будут?

– Еще как! «Аврора» патрулирует все широкие каналы и отсекает любые нападки иномирцев или агрессивных дримеров.

– Да ладно? А кто же управляет этой штуковиной? Или она сама по себе – один огромный спрайт?

– Как кто? Евгений Егорьев! Единственный и неповторимый командир корабля. Погибший в его недрах во время Цусимского сражения.

– Божечки-кошечки, – я покачал головой и дал по газам. Мотоцикл взвился стрелой в небо, и наши спины осветил яркий свет. Послышались крики, а потом раздался треск пулеметов. Пространство рядом с ними вспороли яркие трассеры. Мы плюхнулись на асфальт и погнали по проспекту. «Аврора», дымя и гудя, тронулась за нами, и я понял, что уходить от нее по набережной – глупая идея. Поэтому я дал влево и свернул к Фонтанке. Сюда этот крейсер точно не повернет. И я оказался прав. Корабль застыл напротив моста, дал пару очередей нам в спину, а затем медленно двинулся дальше.

– И кто-нибудь пробовал добраться до командира корабля? – спросил я.

– Зачем? Там почти пятьсот спрайтов матросов. Замучаешься пробиваться через всех. Света не хватит.

– А если не тратить свой, а просто иссушать их? И что будет с кораблем, если он утонет, например, или взорвется?

– Он появится на следующую ночь. Город восстановит его. Это я тебе точно говорю, потому что уже сталкивалась с подобным, но не с «Авророй», конечно, а с грифонами. Эти ночные стражи нередко нападают на ярких сновидцев, поднимают их высоко в небо, а потом бросают в Неву.

– Питаются эмоциями страха? – понял я и сбавил скорость.

– Вот именно. Мы с мамой умудрились одного победить, но на следующую ночь он появился снова.

– Спасибо за пояснения. Я тоже так думал. Это место очень похоже на Лимб. Не находишь?

– Если ты про мир сновидений, то да, согласна, а Лимб – это все-таки немного иное. Это отдельный уровень.

– Но ведь в него можно попасть через сны?

– Конечно.

Я сбавил скорость, а затем и вовсе остановился, заметив, что на земле появился снег. В воздухе начали падать белые пушистые снежинки. Это нормально? С погодой на этой стороне Петербурга творилось что-то неладное. Позади меня осень, а впереди зима. Такое ощущение, что в каждом квартале своя собственная климатическая обстановка.

– Поехали, – попросила ведьма, – здесь не стоит задерживаться.

Девушка указала на сгорбившегося мужика в грязном тулупе, тащившего что-то продолговатое за собой на санках. Я догадался о его ужасном грузе.

– Они очень голодны, Сергей, и опасны, – сказала Оксана, – иногда их здесь бывает очень много, а некоторые весьма проворные. Давай не будем задерживаться.

Я поехал дальше, а сам понял, что мне сейчас чертовски не по себе. Жутко. Темные тени людей и силуэты жались к домам, а в бездонных пропастях подворотен горели жадные сверкающие точки. И все это происходило в абсолютно мертвой тишине.

– Город переживает все свои кошмары, а их у него было немало, – прошептала мне на ухо девушка, – мы просто находимся в его сне. Представляешь?

– Слишком эзотерично. Это как у индусов. Спит Вишну, и мы ему снимся. Наша жизнь бессмысленна, потому что мы всего лишь спрайты его сна.

– А почему бы и нет? Было бы забавно, если это оказалось бы правдой. Через площадь не надо ехать. Лучше сверни обратно на набережную. «Аврора» уже уплыла далеко вперед.

– Откуда ты знаешь?

– А разве ты ее слышишь? Вот и я о том же.

Я послушался совета ведьмы, проехал немного рядом с тенями несчастных мертвецов, а потом повернул на Зимнюю канавку. Полминуты, и мы снова на набережной. Корабля нигде не было видно. Телепортировался, наверное. В этом странном месте вообще все что угодно может быть, но я не перестаю удивляться новому и радуюсь как ребенок. Будет весело, если «Аврора», например, умеет летать и бомбить город фугасными снарядами.

Вскоре появился и Медный всадник. Он светился золотом сам по себе, так как никакого солнца не было. Рядом с ним высились почерневшие сугробы. Мы остановились неподалеку от него и слезли с мотоцикла. Да, статуя сильно отличалась от оригинала. Конь также стоял на задних ногах, только вот почему-то у него были длинные сложенные крылья. Пегас, не иначе. Сам Петр не носил венок из листьев оливы, как римские императоры. Нет. На его царской голове покоилась шапка. Самая настоящая – подбитая мехом, блестящая и искрящаяся драгоценными камнями. Венец Мономахов. Также сразу бросалось в глаза то, что царь сидел чуть иначе. В реале у него левая рука поднята, а правая покоится у рукояти сабли, а здесь он держит ее в руке и указывает куда-то вперед. Словно командует идти в атаку. На астральных шведов, не иначе.

Гром-камень, на котором стояла статуя, светился слабым зеленоватым цветом, и это меня насторожило. Мы подошли еще ближе к памятнику, и я длинным прыжком перемахнул через кусты и пару сугробов.