Возвращение «Стопкрима» - Василий Головачев

В Самандаре счастливо уживались две крайности – мыслитель и человек действия. Он был дважды женат, но жёны не выдерживали его образа жизни, и последние лет пятнадцать Вахид Тожиевич жил один, изредка встречаясь с представительницами противоположного пола, по большей части – для светских бесед. Это был настоящий учёный, о которых уважительно говорят «яйцеголовый», с задатками экстрасенса и большим знанием древних воинских искусств, что делало его исключительным мастером рукопашного боя и Мастером Внутреннего Круга, способным одинаково успешно прочитать лекцию по астрофизике или продемонстрировать приём из арсенала «неотбиваемых».

Что касается знания приёмов – Василий Никифорович занимался рукопашным боем с младых ногтей и был не слабее Самандара и шире в диапазоне, так как практиковал универсальные техники единоборств, известные ещё предкам человечества. Завидовал он больше изощрённости ума Вахида Тожиевича, который мог свободно беседовать как с зэком, так и с учёным с мировым именем.

Уже более двадцати лет он совершенствовал теорию «бунта» Монарха Тьмы против своих родичей – Аморфов, пользуясь данными Внутреннего Круга, созданного задолго до появления на Земле вида хомо сапиенс, и преуспел в этом настолько, что даже Хранители древнейших артефактов прежних цивилизаций – модулей иной реальности (МИРов) и Великих Вещей – считались с мнением Самандара.

Кроме того, Вахид Тожиевич занимался ещё множеством других проблем и теорий, таких как квантово-механические модели «жизнь – не жизнь», нелинейные логики, масштабные состояния вакуума типа «разум – инстинкт», постразумные структуры и многими другими, и во всём был убедителен, а то и прав.

Гостя он встретил у ворот, освещённых узким лучом света от специального фонаря, видимого только водителю подъехавшего автомобиля. На бывшем комиссаре «Стопкрима» были серые полотняные штаны и голубая футболка с замысловатым китайским иероглифом сюньцай на груди. Выглядел он в этом наряде как гастарбайтер на отдыхе.

– Ты один? – спросил Василий Никифорович.

– В настоящий момент с тобой, – уточнил Самандар.

– Я имел в виду…

– Мне и одному хорошо. – Вахид Тожиевич понимающе улыбнулся. – Вторую Ульяну найти не удалось. С другой стороны, как говорил Лабрюйер: «Ce grand malheur, de ne pouvoir? tre seul».

– Переведи, я во французском не силён.

– Великое несчастье – не иметь возможности побыть наедине с самим собой.

– Мы не так уж часто и встречаемся.

– К слову пришлось.

– Заведи кота… или собаку, будет с кем вести философские беседы.

– Обойдусь, за ними ухаживать надо, а я привык, чтобы за мной ухаживали.

– Барин.

– А то. Хвоста за собой не привёл? – пошутил Самандар, черноволосый – ни единого седого волоска, крепкий, смуглолицый; годы на него практически не действовали.

– Есть основания? – оглянулся на освещённую фонарями улицу Василий Никифорович.

– Утром сегодня показалось, что за моей «Маздой» едет серая «Мазератти».

– Шпики на «Мазераттях» не ездят. Я помню только одного человека, который гонял на таких машинах.

– Граф.

– Горшин. Интересно, где он сейчас? Ты не знаешь?

– Правая рука инфарха, дважды погибший, дважды воскресший… дорого я бы дал, чтобы знать, где он сейчас.

– И что с «Мазератти»?

– Ложная тревога, я проверил, а червячок остался. Почему-то кажется, что за домом кто-то наблюдает.

Василий Никифорович подумал об Артуре, но почти сразу отбросил предположение. Суворов не стал бы таиться, имея задание президента, наблюдать за домом бывшего соратника, а сразу пришёл бы в гости.

– Кому мы нужны, отошедшие от дел?

– Не скажи, мы ещё очень можем поразбойничать, – хохотнул Самандар, провожая гостя в дом.

– Старики-разбойники. Времена меняются, и мы меняемся вместе с ними.

– Не философствуй, это дозволено только мне. Вдруг кто-то о нас вспомнил, как Артур?

– Кто?

– Инфарх.

– Ну да, двадцать лет не вспоминал, а теперь вдруг ни с того ни с сего решил проверить, годимся мы на что-нибудь или нет.

– Всё выяснится рано или поздно.

Василий Никифорович невольно усмехнулся, подумав о жизненном опыте друга, позволявшем ему делать правильные выводы. Интуиция у Самандара никогда не дремала, он чувствовал подвижки тонких пси-полей вокруг даже после потери магического дара.

– Чай? – спросил хозяин, останавливаясь на пороге гостиной, освещённой только коричневым шёлковым торшером в углу.

– С мятой, – добавил Василий Никифорович, усаживаясь в мягкое плюшевое кресло с удобными подлокотниками.

Чай пили не торопясь, обмениваясь репликами о погоде и вспоминая общих знакомых. Потом Вахид Тожиевич спросил:

– И что Артуру было нужно от тебя?

– Ты следишь за обстановкой в стране? – вопросом на вопрос ответил Котов.

– По мере необходимости, – пожал плечами Самандар. – Зачем тебе это?

– Я тоже не особенно интересуюсь политикой, а также и экономикой. Но есть люди, которые анализируют социум. Артур дал мне интересную подборку фактов за последние три года, я привёз тебе флэшку, познакомься.

– И что там есть такого, чего не знаю я? – пренебрежительно осведомился Вахид Тожиевич.

– Чиновничий беспредел.

– Это не новость. Любая чиновничья структура любого уровня, решая поставленные перед ней задачи, сначала обслуживает себя и лишь потом на остатках средств сосредоточивается на проблеме.

– Виртуальный беспредел.

– Ты имеешь в виду болото Интернета?

– Создан «чёрный» подпольный Интернет, где вовсю идёт торговля наркотиками, оружием и жрицами любви. Существующие поисковые системы его сайты не видят.

– Он работает в форматах IT-технологий, для которых не решена задача поисковой логики. Я там не гуляю, но пароль узнать могу.

– Разрушительная миграционная политика. Ты знаешь, что Россия поделена между преступными кланами?

– Тоже мне новость, – презрительно бросил Самандар. – Ещё двадцать лет назад мы мочили ближнеазиатский криминал. Квартирными кражами занимались в основном грузинские группировки, рэкетом и вымогательством – дагестанские и чеченские ОПГ, уличным разбоем и грабежами – таджикские, узбекские и туркменские банды. Думаю, ничего в этом плане не изменилось. Это выгодно властным структурам, они пестуют трусливую политику политкорректности и заигрывают с азиатскими царьками, поддерживающими президента и правительство, вот мигранты и чуют у нас свободу. Без введения визового режима эту проблему не решить.

– Фармацевтика.

– Давно известно, что все так называемые забугорные пищевые добавки – отравляющая нас химия. Да и лекарства тоже.

– Хорошо, что ты скажешь о нашем так называемом Фонде национального благосостояния? Ты знаешь, что правительство вкладывает наши деньги за рубеж под половину процента годовых, а в долг берёт под семь-восемь процентов? На эти наши деньги Запад спокойно строит у себя дороги, мосты, больницы, торговые центры, всё, что необходимо нам самим!

– Многолетняя порочная практика, – согласился Вахид Тожиевич. – Давно пора прекратить вынимать излишки нефтедолларов из казны и начать вкладывать их в нашу экономику.

– Телевидение…

– Телевидение – инструмент оболванивания народа, как и все наши доблестные СМИ. На уровне государства поставлена задача вырастить в стране таких же моральных уродов, какие служат навозом для западных правителей, поддерживая любое их решение. Нужны тупые, агрессивные, злобные зомби, заточенные на достижение материальных благ. Эта программа запущена ещё до Рыкова, и она работает. Союзу Неизвестных легче управлять запрограммированным стадом, во главе которого стоят прирученные быки.