Запрещенная реальность. Перезагрузка - Василий Головачев

Рассредоточились вокруг моста согласно схеме операции.

За то время, пока они устраивали позиции, по мосту и вообще по дороге на Орловское проехал лишь один автомобиль – пошарпанный милицейский «уазик», и это позволяло не думать о вариантах, усложняющих обстановку при появлении случайных прохожих или автомашин.

Начало светать.

Заговорила рация Ухватова:

– Кум, кортеж выехал. Объект находится в «Форде», с ним ещё трое, все – американцы. В «Саксоне» четверо, все украинские силовики, водитель – тоже укроп.

– Принял, Деверь. Куда доставить объект?

– Ты не понял приказ, Кум? ! Ликвидировать!

– Мы своих не сдаём, Деверь! Получится освободить – освободим!

Рация принесла порцию мата. Ухватов помолчал.

– Вернёшься – пойдёшь под трибунал… Если всё пройдёт тихо, довезёте до Кирилловки и сдадите нашему человеку, кличка Шахтёр. Координаты те же.

Ухватов выглянул из укрытия – он прятался за разбитой трансформаторной будкой, – оглядел мост, кустарник по сторонам дороги, рощицу чахлых берёзок, но никого из своих бойцов не увидел. Позиции они выбрали профессионально, а «оборотни» – костюмы из метаматериала, избирательно отражающего и поглощающего свет, – вообще делали их практически невидимыми. Тем не менее майор сделал перекличку:

– Лось.

– На месте, – отозвался лейтенант.

Одна из звёздочек на забрале шлема, на который проецировались данные с каждого шлема бойца, мигнула.

– Чук.

– На месте.

– Ю.

– Есть.

– Зур?

– Я, – гортанным голосом откликнулся Захид Гаргаев, чеченец, ещё год назад служивший в охране президента Чечни. Как он попал в бригаду «Возмездие», Ухватов не знал, но парень зарекомендовал себя исключительно мощным рукопашником и ни разу группу не подвёл.

– Кир.

– На месте, – ответил штатный подрывник отряда Алексей Кириллович Шарыгин. – Сюрприз готов.

– Беда.

– На месте.

– Ждать команды!

Звёздочки на забрале шлема дружно мигнули.

Через пятнадцать минут издали прилетел усиливающийся лязг и гул моторов.

– Едут! – доложил Ю.

Местность была открытая, поэтому жёлто-коричневые пятнистые вездеходы были видны издалека. За ними тянулись недлинные хвосты пыли. Первым полз тупорылый «Саксон» с пулемётом на крыше, за ним переваливался с боку на бок «Форд Ренджер» с огромной решёткой бампера и угловатыми бортами.

Бронеавтомобили подошли к мосту, притормозили.

Из «Саксона» вылез ражий мордоворот в казачье-полевой форме Добровольческой Украинской Радикальной Армии, сдвинул фуражку с чёрно-красной кокардой на затылок, огляделся и вразвалочку поднялся на мост.

Ухватов затаил дыхание.

Но разведчик не ждал никаких сюрпризов и ничего подозрительного не заметил. Ему было важно, что мост в исправном состоянии и по нему можно проехать. Попробовав сапожищами прочность настила, он пожурчал с моста в реку и вернулся в английский БТР. «Саксон» взревел, первым выполз на мост, медленно переехал его и остановился. За ним двинулся «Форд».

Однако, если старенький англичанин перебрался на другой берег реки свободно, американцу не было суждено повторить его успех. Точно на середине реки под ним вдруг провалился целый кусок настила – взрыва никто не увидел и не услышал, Кир сделал подрыв с ювелирной точностью, – и «Форд» ухнул мордой в провал, уйдя в него чуть ли не до середины корпуса.

На «Саксоне» откинулся кормовой люк для десантников, оттуда выскочили бойцы первой группы сопровождения, бросились к застрявшему «Форду», дверцы которого справа и слева оказались зажатыми фермами моста.

Ухватов посчитал вылезших из БТР «казаков» ДУРА, кивнул сам себе: выбрались все четверо, в самом броневике остался только водитель.

Подбежавшие к «Форду» боевики батальона «Ганьба» начали размахивать руками, кричать друг на друга и на тех, кто сидел в кабине машины. Попытались вытолкать её из ямы, но только загнали глубже; «Форд» с пассажирами, защитными дугами и усиленной противоминной защитой весил не меньше трёх тонн.

Крик усилился. Боевики заспорили: подогнать ли «Саксон» и попробовать вытащить застрявший вездеход либо бросить его на мосту, пересадив пленного в броневик. Победила вторая точка зрения. С помощью кувалды и ломика выбили заклиненную заднюю дверцу «Форда», помогли сидевшим там американцам и закованному в наручники пленнику вылезти на мост.

Ухватов ещё раз сосчитал всех действующих лиц и бросил в микрофон рации одно слово:

– Упали!

Раздался дружный залп из семи стволов: вооружены бойцы группы были американскими винтовками «М? 14» последней модификации, с лазерными прицелами и компьютерной подводкой на цель, а у Лося была винтовка «Баррет М107» калибра двенадцать и семь десятых миллиметра, и ни одна пуля не пропала даром. С воплями боевики ДУРА и американские коммандос попадали на настил моста, двое из них сорвались в воду.

Пленник, услышав стрельбу, мгновенно сориентировался, присел под защиту «Форда», завертел головой, пытаясь разобраться в происходящем. Он был опытным военным и ждал лишь удобного момента для бегства.

К мосту с четырёх сторон метнулись тающие, смазанные, разбрасывающие мелкие блики «призраки».

Пленник вскочил, бросился к перилам моста, собираясь прыгнуть в воду.

Один из американцев, раненный, но ещё опасно активный, встал на колено, направляя ему в спину ствол такой же «М? 14», какими были вооружены и бойцы Ухватова. Раздался выстрел, и майор увидел, как руку американца буквально снесло вместе с винтовкой. Пуля «Баррета», выпущенная Лосем с расстояния всего в три десятка метров, обладавшая колоссальной убойной силой, оторвала руку противника.

Пленник перемахнул через перила моста, нырнул в воду.

Оставались в живых ещё трое сопровождавших его бойцов, но подбежавшие к ним Чук и Зур без жалости добили всех троих.

Зашевелилась вдруг турель пулемёта на «Саксоне». Водитель, сориентировавшись в обстановке, ухитрился незаметно выбраться на крышу броневика через верхний люк и развернуть пулемёт к мосту.

– Алярм! – рявкнул Ухватов, стреляя по «Саксону».

Бойцы сыпанули с моста вслед за пленником, хорошо зная цену промедления.

Ударившая по мосту и «Форду» очередь заставила подскочить несколько трупов, но никого не зацепила. А затем сквозь грохот пулемёта щёлкнул ещё один выстрел: Лось сменил позицию, встал во весь рост и спустил курок.

Очередь оборвалась.

Пуля снайперской винтовки прошила защитный бортик пулемётного гнезда и поразила стрелка.

Наступила тишина.

Пленник вынырнул в пятнадцати метрах от моста, забарахтался, пытаясь грести ногами к берегу, но ему мешали скованные наручниками за спиной руки, и он то и дело скрывался под водой.

– Беда! – крикнул Ухватов.

Сержант, нырнувший с моста первым, ловко бросил винтовку Зуру, в несколько взмахов догнал пленника, помог ему доплыть до низкого топкого берега.

– Кто вы? ! – прохрипел заросший рыжеватой щетиной, растрёпанный, со всклокоченными седоватыми волосами мужчина лет сорока пяти, у которого под глазом и на скуле лиловели кровоподтёки.

– Свои, – коротко ответил Беда.

– Трупы в воду, – скомандовал Ухватов, отметив, что бой длился ровно четыре минуты. – Садимся в «бэшку».

Приказ исполнили за секунды, заняли места в броневике. Нашли ключ от наручников пленника, сняли с его посиневших запястий.

– Крутим педали назад и сворачиваем на просёлок к Чемалику, оттуда – в Кирилловку.

– Есть, командир, – отозвался Беда, севший за рычаги «Саксона».

– Кто вы? – повторил вопрос успокоившийся пленник, растирая запястья. – Не думал, что доживу до этого момента.

– Кум, – подал руку Ухватов.

– Понятно, работаем втихую. ГРУ или СВР?

– Ни то ни другое.

– Значит, «Возмездие»? – Пленник с любопытством посмотрел на сидевших рядом бойцов группы. – Слышал я о ваших подвигах! Многих сволочей положили. Жаль, большие погоны сбежали за границу. Офигеть можно! Вы-то зачем вмешиваетесь в наши дела?