Хроники Реликта. Том II - Василий Головачев

Координатор в темпе пулеметной очереди перебрал диапазоны видения локаторов и остановился на мягком рентгене, в котором наконец удалось разглядеть, что же собой представляют «семечки» уплотнений. Ратибор изумленно причмокнул: перед ним в облаке серебристого тумана висела уменьшенная копия омеги Гиппарха, тех самых остатков звезды, по которой прошелся луч Большого Выстрела, – те же колоссальные кружева «мха», та же пенная структура в глубине сфероида и плоские диски на тонких ножках, уходящих в неведомую толщу верхнего слоя объекта, словно листья кувшинок на длинных стеблях.

– Диаметр сфероида – около пяти тысяч километров, – сообщил координатор, имевший полную информацию о стародавнем походе Берестова на омегу Гиппарха. – Ощущаю внутри него высокую концентрацию энергии, подходить ближе опасно.

– Сам вижу. Попробуй отстроиться от тумана, плохо видно.

– Это не туман, какой-то квантово-полевой эффект, пространство вокруг сфероида «мерцает», «пенится».

– А где тот приятель, сигналы которого мы запеленговали?

– По-видимому, вот он, даю вариацию.

Тонкая световая нить очертила часть поля зрения слева, как ее ощущал Ратибор, переместилась в центр, изображение в ней стало расти, укрупняться, уходя краями за световую нить, один из «листьев кувшинок» заполнил собой все поле зрения, и Ратибор увидел на его серо-мраморном фоне полупрозрачный шар. Впрочем, не полупрозрачный, а скорее зеркальный… или все-таки? … Через несколько секунд стало ясно, что шар постоянно меняет плотность, то становясь прозрачным, то металлически твердым, то рыхлым и белым, как вата, и делает это в такт дыханию радиошума.

– Это не К-мигрант, – сказал Дар, – и не чужанин. Могу предположить, что, судя по описаниям, это…

– Серый призрак! – прошептал Ратибор, ощущая головокружение. – Грехов встречался с ним… с таким же, как этот, не узнать его невозможно. А ну крутани программу контакта на всех волнах и последи за обстановкой, идем к нему.

«Голем» рванулся сквозь туман неизвестных физических реакций к сфероиду с мохообразным ландшафтом, в четверть часа преодолел стокилометровую толщу атмосферы с упругим сопротивлением среды и вышел точно над зонтичной структурой с шаром серого призрака, не обращавшего никакого внимания на земной аппарат с включенными передатчиками.

Серый призрак был невелик – шар диаметром в две сотни метров, но у Ратибора возникло такое чувство, что он видит перед собой разверзающуюся бездну, еще миг – и она его поглотит, засосет! ..

– Пси-поле с широким спектром, – отреагировал координатор. – Эта штука излучает пси-поле, как целый город!

Какая-то черная тень упала на «голем», Ратибор невольно поднял голову, но никого не увидел, лишь через несколько мгновений понял, что внутри него сработало чувство опасности.

– Держись, уходим! – предупредил Дар, начиная вираж возвращения до того, как пилот понял, в чем дело. – Резко возрос волновой фон. Говорил же, что объект опасен…

Ландшафт под аппаратом заколебался, вспух и расплылся дымом.

Ратибор успел заметить, как серый призрак растянулся в ленту серебристого сияния, направляясь к «голему», после чего пилот и потерял сознание от тяжелого удара, причем не внешнего, а, как показалось, внутреннего, превратившего тело в надутый воздухом шар…

Человек был виден как сквозь струящееся марево – размытый нечеткий силуэт в ореоле свечения. Потом он перестал дрожать и расплываться, и Ратибор криво улыбнулся.

– Опять вы? Бред!

– Ни то ни другое, – невозмутимо ответил «Грехов».

Ратибор отметил про себя, но не придал значения, что, когда собеседник говорит, лицо его выступает четко и рельефно, зато другие части тела становятся зыбкими и расплывчатыми.

– Кто же вы? Еще один посол? – Берестов невольно рассмеялся, заметив, что не слышит собственного смеха.

– В какой-то мере посол. – Собеседник никак не реагировал на смех, оставаясь вежливым и корректным. – Хотя то, что вы видите, – фантом, фигура для беседы. У меня мало времени, спрашивайте.

Ратибор вдруг вспомнил предыдущую ситуацию, и в сознании включился колокол тревоги.

– Вы серый призрак! Что случилось? ! Мне показалось, что я налетел на скалу… или она на меня упала… до сих пор тело рыхлое!

– Вы слишком близко подошли к «нервному узлу» Конструктора, да еще в момент передачи «массивного нервного импульса». Я успел в последний момент.

– Что значит «массивного импульса»?

– Конструктор принадлежит к разумным системам с нулевой информационной энтропией, а эволюция подобных систем определяется уже не электромагнитными взаимодействиями, а гравитационными и даже совершенно экзотическими «суперструнными». Поэтому информпотоки внутри Конструктора энергетически мощны, «массивны», как говорят ваши ученые.

– И масконы, то есть нервные узлы, перераспределяют эти потоки?

– Вы неплохо схватываете суть даже в сумеречном состоянии.

– Да, признаюсь, чувствую я себя скверно… однако это не главное, я, кажется, нашел способ выполнить свою миссию посла. Помогите мне… или посоветуйте, как избежать энергоудара вблизи маскона, я попытаюсь передать в узел всю записанную специально для Конструктора информацию. Может быть, он сможет воспринять хотя бы часть ее, это очень важно…

– Я в курсе ваших проблем. Конструктор же давно впитал все, что вы хотели сообщить, я имею в виду вас и К-мигранта, так что можете считать свою задачу выполненной. Единственное, на что я не могу дать ответ, – как и когда прореагирует Конструктор на эту информацию. Вы даже не представляете, насколько вы, люди, правы, назвав его бесконечно сложным объектом! Возвращайтесь.

– Как? – хотел спросить Ратибор, но голос сел.

«Грехов» внимательно вгляделся в него, хотя Берестов так и не разобрался – видит ли собеседника по видеоканалу рубки или изображение передается ему прямо в мозг, минуя глаза.

– Пожалуй, для вас это действительно проблема. И честно говоря, вы меня приятно удивили: далеко не каждый человек способен работать за пределами человеческой выносливости, по крайней мере я знаю всего одного такого индивида – Габриэля Грехова.

– И я его знаю. Но вы ошибаетесь, многие мои товарищи способны работать в запределье, выполняя свой долг. Извините, но мне почему-то кажется, будто мы с вами уже встречались недавно… разговаривали…

– Вы говорили не со мной, а, очевидно, с одним из своих пси-отражений в одной из интеллект-ячеек Конструктора… собратьев которого вы совершенно напрасно назвали Звездными Конструкторами: они не создавали ни звезд, ни галактик, они сделали только одну вещь – четырехмерный континуум, рассчитав эволюцию нашего галактического домена с точностью до нейтринного порога. Но и они всего предвидеть не смогли, в том числе и появления человека на заурядной пылинке материи под названием Земля. До встречи, опер.