Зимняя роза - Дженнифер Доннелли

– Вы уверены? Доктор Гиффорд всегда требует полной подготовленности.

– Сейчас этой женщиной занимается не доктор Гиффорд, а я.

Гиффорд категорически запретил им брать хлороформ, но у Индии был свой пузырек. Пусть и немного, но она рассчитывала снять у миссис Стокс боли. Тогда роженица прекратит кричать и начнет дышать. Схватки окажут необходимое действие: матка расширится и распрямится, связки и деформированные кости немного раздвинутся, и это позволит Индии вытащить младенца живым.

Элла смочила марлю хлороформом, капнув чуть-чуть, словно жидкость ценилась на вес золота, затем поднесла марлю ко рту и носу миссис Стокс. Страдающая женщина схватила ее руку и облегченно заплакала. Индия мысленно обругала Гиффорда.

Когда лекарство начало действовать и миссис Стокс успокоилась, Индия с Эллой усадили ее на край кровати. Индия слышала от опытных акушерок, что сидячее положение, при котором женщина упирается спиной в стену, или хождение по комнате ускоряли роды. За годы учебы Индия старалась найти таких женщин и внимательно прислушивалась к их советам. Акушерки – многих из них правильнее было называть повитухами – учили ее делать роженицам массаж, рассказывали о благотворном действии лекарственных трав. Они же советовали ей не мешать роженицам кричать. Если хотят – пусть воют. Это тоже облегчало роды.

Индия и Элла провели с миссис Стокс всю долгую ночь. Водили по комнате, когда ей позволяли силы, а когда силы кончались, помогали снова лечь, выслушивая ее сетования вперемешку со слезами. Они массировали ей виски, руки и ноги, прикладывали горячие компрессы, поили мятным и имбирным чаем, давали касторовое масло и растягивали скудный запас хлороформа.

Время тянулось еле-еле. Миссис Стокс ненадолго уснула. Индия с Эллой едва стояли на ногах. Обе были голодны. Элла вспомнила, что захватила остатки дневного обеда. Она развернула бумагу. Обе обрадовались хоть какой-то еде, пока не услышали сопение из угла, где спали дети. Самая младшая проснулась и жадно смотрела на еду. Элла перехватила ее взгляд, кивнула Индии и понесла их скудную трапезу голодному ребенку.

– А моя мамочка умрет? – спросила девчушка, быстро проглотив все, что было. – Я этого боюсь. Отец нас бьет. Мама всегда нас защищает, а он называет нас маленькими ублюдками и кричит, что мы не его дети. Мисс, это правда? Я маленький ублюдок?

Индия даже задохнулась от такого вопроса.

– Нет, дорогая. Ни в коем случае. Ты красивая. Очень красивая. А ты слышала историю?

– Какую?

– Есть чудесная сказка про гадкого утенка. Так его называли все вокруг. Утенка постоянно дразнили, отчего он был очень грустным. Но потом с ним случилось чудо. Когда мне было столько, сколько тебе, я очень любила эту сказку. Хочешь, я тебе ее расскажу?

– Очень хочу!

Индия усадила девчушку на колени и стала рассказывать сказку про гадкого утенка. Под конец сказки, когда гадкий утенок превратился в прекрасного лебедя, глаза девочки радостно сияли.

Индия любила эту сказку не только за красоту сюжета. Когда-то она сама была таким же утенком. Ей вспомнилось, как в пять лет, найдя гнездо дрозда, она помчалась по лужайке, торопясь показать находку отцу. Отец тогда вырвал гнездо у нее из рук и отругал за то, что она собирает разную грязь. В десять у нее впервые появились очки, которые Мод назвала гадкими. В шестнадцать мать заявила ей, что красотой она не блещет и никогда блистать не будет, а потому должна учиться искусству очаровывать мужчин. Слишком редко Индия по-настоящему ощущала себя лебедем, и слишком мало было таких мест. Детская, где няня Ходжи рассказывала ей сказки и истории. Потом вечера с Хью, когда он обнимал ее в темноте и называл красавицей. И наконец, медицинская школа.

Дочка миссис Стокс поцеловала Индию в щеку и поблагодарила за сказку.

– Интересно, а как это? – сонно спросила она.

Индия отнесла ее на груду тряпья, служащего детям постелью.

– Ты о чем спрашиваешь?

– Как это – быть лебедем?

Индия задумалась над ответом, но малышка уже заснула. Индия смотрела на ребенка, а сердце сжималось от болезненного желания рассказать о том, что не поддавалось словесному выражению.

– Индия, наша пациентка готова тужиться, – сообщила Элла.

Миссис Стокс вновь лежала на кровати, тяжело дыша и напрягаясь.

– Вот и хорошо, – обрадовалась Индия.

Она отошла от детей, свернула старое одеяло, дырявую простыню, добавила свой пыльник и подложила импровизированную подушку под спину миссис Стокс. Других подушек в доме не было.

– Миссис Стокс, а теперь подайтесь вперед. Изогните спину. Так. Упритесь подбородком в грудь и возьмите себя за бедра.

Миссис Стокс покачала головой.

– Не могу, – всхлипнула она. – Только не это. Не могу. В прошлый раз я думала, меня разорвет.

Индия видела шрамы.

– Мы этого не позволим. Мы все сделаем медленно, и вы отлично справитесь.

Миссис Стокс старалась заглянуть ей в глаза. Индия поняла: женщина ей не верит.

– Верьте мне. И помогайте. Когда я скажу тужиться, тужьтесь изо всех сил. Считайте про себя до десяти. Затем отдых. Понятно? – (Миссис Стокс кивнула. ) – Отлично. Вдохните поглубже и… тужьтесь!

Почти два часа миссис Стокс тужилась. Индия с Эллой держали ее за ноги и подбадривали. Она обливалась по? том, кричала, шумно дышала и после каждой схватки заявляла, что больше не может тужиться. Но потом Элла вытирала ей лицо, Индия убеждала поднапрячься еще немного, и миссис Стокс тужилась снова.

В половине пятого утра наконец-то показалась головка ребенка.

– Теперь уже точно недолго. Давайте, миссис Стокс. Вдохните… Почти вышел… – сказала Индия, осторожно берясь за младенческую голову.

Когда голова вышла полностью, миссис Стокс откинулась на импровизированную подушку и облегченно засмеялась.

Однако Индии было не до смеха. Пуповина обмоталась вокруг шеи младенца, отчего его личико посинело.

– Элла, пережмите пуповину, – распорядилась Индия.

Элла быстро зажала в двух местах подрагивающий шнур пуповины. Индия перерезала пуповину в пространстве между зажимами и освободила шею ребенка, затем вытащила и самого новорожденного. Мальчик. Он не шевелился.

– Давай, голубчик, дыши, – прошептала Индия, укладывая ребенка на кровать.

Пальцем она очистила ему рот и подергала за нос. Когда это не помогло, Индия подняла младенца и, левой рукой поддерживая его спину, правой взялась за ножки. Она осторожно согнула ему спину, заставив поднять грудь, чтобы внутренние органы опустили диафрагму и наполнили легкие воздухом. Затем также осторожно согнула его тельце в противоположном направлении, подтянув коленки к лицу и заставив принудительно выдохнуть. Ребенок не выказывал интереса к жизни. Чувствовалось, едва появившись, он был не прочь покинуть этот мир. Индия ему этого не позволила. Он был и ее ребенком. На протяжении долгой, изнурительной ночи она уговаривала его выйти на свет и не собиралась позволять ему ускользнуть в смерть. Еще два принудительных вдоха-выдоха, и снова никаких результатов. Еще три и… Каким-то чудом ребенок дернулся всем телом, заверещал, а потом и завопил. Индия слышала, как облегченно всхлипнула мать. Миссис Стокс и ее сыну досталось. Они оба безумно устали. Но они оба были живы.