Волк в ее голове. Книга II - Андрей Терехов

– Не матерись…

– Раз в четверть пиздопляски в актовом зале, где какой-то прыщавый мудень, который на год младше, будет щупать мою грудь. Нет её у меня, нет!

– И поэтому надо свою жизнь прокакать?

Диана моргает.

– Моя жизнь, мне и прокака… кивать.

– Не будь ребёнком.

– Не изображай взрослого, – огрызается Диана и резко садится. – Ты для этого меня искал? Срать в мозги? Спрашивать про мою маму, будто я мало про неё думаю? Прочитать свои нотации? О, как я по этому скучала!

– Я уже говорил, зачем.

– Тогда пошли меня, как следует, – она пальцем тычет себе в грудь, затем на дверь, – и вали на хер.

– Сама вали! – не выдерживаю я.

– Это. Моя. Комната.

«Это комната на заброшенном складе», – хочу я съязвить, но чудом сдерживаюсь и говорю другое:

– Вот и замечательно. Пообщались. Можешь послать меня ещё пару раз, у тебя это хорошо получается. Пока! Удачи! Всего хорошего!

Я разворачиваюсь и с грохотом открываю дверь. Руки чешутся от желания дёрнуть выключатель – оборвать слои скотча и погрузить каморку в немое забвение.

Но ведь электричества нет.

Она и так застыла в этом немом забвении. В безвременье. В беспространстве.

В темноте и пустоте.

Я отворачиваюсь от заклеенного выключателя и медленно, ощупывая ступеньки, спускаюсь по лестнице.

– Не уходи, – доносится голос Дианы, и следом раздаются шаги. – Пожалуйста. Я… я тут торчу днями и ночами – крыша едет. Сама не знаю, что несу.

Лицо моё будто ошпаривает кипятком. Смысл слов доходит с трудом, обрастая страхом и грустью. Я снова зачем-то вру о «делах», которых не существует, а в голове так и подрагивает образ заклеенного выключателя. Он зовёт. Нет, призывает. И я хочу его услышать. Хочу остановиться, вернуться, вытащить наружу, вырвать из скотча, из себя этот чёртов выключатель со всеми его кишками, мясом и нервами, но какая-то сила, какая-то тупая, упорная сила тащит меня прочь.

Сон третий. Мёртвые птицы

1) Я не выспался. Как говорится, мой кофе срочно нуждается в кофе;

2) в первую половину ночи я продрых часа два от силы, и мне снились не заливные луга, а чёрно-белая девушка без лица;

3) вторую половину ночи я безуспешно затыкал протечку в кровеносных сосудах (спасибо, Диана, спа-си-бо);

4) после я дрых ещё минут пять и очнулся с паническим страхом, что куда-то опаздываю и, сколько ни ворочался, успокоиться уже не мог;

5) к утру страх достиг такого уровня, что я напрочь забыл об экскурсии.

Вспоминаю я о ней, когда запыхавшейся пулей вылетаю к гимназии.

Рассветает, и белёсый туман наполняет жёлтое с алыми краями сияние. Пахнет бензином, тарахтят краснопузые автобусы. Все звуки и предметы кажутся сотканными из клочков сна.

– Милый друг, неужели мы имеем счастье тебя лицезреть?

Я вздрагиваю – из дверей автобуса выходит царь Леонидас и оглаживает свою шикарную бороду. Левая половина его лица скрывается в тени, он в чёрной куртке с воротником-стойкой и для препода выглядит слишком круто. Капитан экипажа, отбывающего в ад.

– Здрасте! – Я прикладываю ладонь тыльной стороной к горячему лбу и стараюсь привести мысли в порядок. – Чё-то не очень себя чувствую.

Судя по кислой гримасе Леонидаса, он ни капли не верит, но Артура Александровича и впрямь лихорадит после вчерашнего.

– Температура и всё та-акое? .. – неуверенно добавляю я и, как под гипнозом, направляюсь к автобусу.

Из кармана куртки раздаётся петушиный крик и глохнет в тёплом влажном воздухе, в шуме моторов.

Моя рука на автомате нашаривает телефон и вытаскивает в утренний свет.

Ну да, 8: 47. Припозднился.

Шесть пропущенных от Леонидаса, белый прямоугольник СМС…

СООБЩЕНИЯ 1 минуту назад

+ 7985 377 3437

Насчёт денег

Мои ноги врастают в землю, и едва уловимое раздражение всхрапывает внутри.

– Артур, – Леонидас грузно сходит на дорогу; в голосе его звучит досада, – ты слышал о такой вещи, как совесть?

– Да-да, её внесли в Красную книгу.

Ветерок окружает Леонидаса клубами тумана и даёт время на раздумья.

«Насчёт денег»?

Вспышкой проносится зловещий разговор с женщиной-коллектором: слежка, угрозы о трупах.

Неужели это никогда не прекратится?

Поначалу я не реагирую на новое сообщение – слишком уж клонит в сон, да и не до разборок, не до ерунды, но затем память воскресает мёртвую девушку. Да, умерла не Диана. Да, чужой человек. Но Диана могла оказаться там, на месте безымянного тела, и я бы ничего не смог сделать. Вообще ничего.

От этой безысходности накатывает гнев и, словно злой дух, захватывает власть над телом. Пальцы вколачивают в экран: «Можно оставить в покое! Или подицию вызвать! ».

Стиснув до хруста телефон, я спешу к автобусу. Не то что бы Леонидас столкнёт меня в яму ударом сандалии, как киношный царь Спарты, но доводить новоявленного классрука, наверное, не стоит.

Телефон кукарекает и отображает следующе сообщение.

СООБЩЕНИЯ сейчас

+ 7985 377 3437

Уверен?

В глазах белеет от ярости, но тут сотовый выпрыгивает из руки. Меня разворачивают и подталкивают к автобусу.

– Евгений Леонидович? ! – Я едва не срываюсь на крик.

– Твой мобильник вместе с совестью внесли в Красную книгу. Получишь после экскурсии.

Леонидас опускает сотовый к себе в карман, а я возмущённым голубем вспархиваю по ступенькам, в проход между синими креслами. Взгляды десятков людей жалят, как пчелиный рой; багровые тени, вытянутые рассветом, хлещут меня по щекам.

Так, спокойно. Все нормально.

Мой кроссовок с хрустом наступает на зелёный медиатор.

Всё нор…

– Арсеньев, где такую косуху оттяпал? – интересуется Ливанова из «Б». – Адресок помойки, плиз.

– Глядите, хэви-металл! – вторит ей Мухонос.

О, Боги, за что?

Ну да, я надел олдскульную куртку Вероники Игоревны. Утром меня занимал не выбор гардероба, а сокрытие улик (то бишь, пореза) от бати.