Пять Осколков - Эйми Картер

– Какая гадость! – заорал он, забежав на верхний этаж, где располагался офис дяди Малкольма.

– Саймон… – начал было тот.

– Я не виноват, это всё Нолан! – откликнулся он, кидаясь вслед за братом и оставляя дядю ворчать в одиночестве.

Выбравшись из ямы, Саймон глубоко вздохнул и тут же понял, что вонь пропитала одежду насквозь. Восхитительно. В школе его и так не особо любили – а если он пойдёт на завтрак, воняя, как скунс, то даже друзья начнут его избегать.

Саймон поправил повязку на рукаве, переворачивая силуэт орла на внутреннюю сторону руки, чтобы его не было видно. Впервые в орла он превратился два месяца назад, и, хотя в целом летать было невероятно круто, в ПРИЮТе он был единственной Птицей. Его дедушка, Орион, предводитель Птиц, начал войну со зверями задолго до рождения Саймона, а поскольку школой управляли именно они, птиц в неё не брали. Саймона пустили только потому, чтобы он был братом Нолана.

– Помоги дяде Малкольму убраться в яме, – сказал Саймон, отыскав брата в коридоре верхнего этажа. Ученикам сюда ходить было нельзя, но поскольку Малкольм не просто директор ПРИЮТа, но и Альфа всего Звериного Царства, никто Саймона с Ноланом не ругал.

Нолан скривился.

– Сам помоги. Если бы ты превратился, не пришлось бы на тебя нападать.

– Говорил же, не люблю летать в яме, – ответил Саймон. И хотя он не соврал, была ещё одна причина – куда более важная, – по которой он не любил превращаться на людях.

Все анимоксы умели превращаться только в одно животное Пяти Царств: зверей, птиц, насекомых, рептилий или подводных животных. А Нолан был исключением. Он потомок Звериного короля, тирана, который мог превращаться в любое животное, из-за чего победить его было практически невозможно. И хотя прошло уже пятьсот лет с момента, как пять царств объединились и свергли его, род Звериного короля продолжился. К нему принадлежал отец Саймона и Нолана. Он был наследником Звериного короля – а потом его убили. Два месяца назад выяснилось, что способности перешли к Нолану, и именно поэтому дядя Малкольм запирал двери в яму, несмотря на очень раннее утро, когда на небе ещё даже не показалось солнце. Если бы кто-то узнал про существование потомков Звериного короля, Пять Царств снова бы охватила война – и на этот раз все пытались бы убить Нолана.

Саймон не мог этого допустить. Но вместе с тем не мог раскрыть и свою тайну – настоящую причину, по которой он не хотел превращаться, когда его кто-то видит. Не мог рассказать даже Нолану. Особенно Нолану. Несмотря на шаткий мир, наступивший после напряжённого знакомства. И это ещё мягко сказано! Саймон уверен – стоит Нолану выяснить, что он не такой уж и особенный, брат снова его возненавидит.

– Просто помаши немного крылышками, и дяде Малкольму этого хватит, – раздражённо сказал Нолан. – Не понимаю, чего ты упрямишься.

– Ничего, когда-нибудь перестанет, – раздался за их спинами голос Малкольма. Видимо, он пошёл за ними. – А ты перестанешь использовать только звериные формы и начнёшь превращаться в представителей других Царств.

– Я постоянно превращаюсь в других животных, – сказал Нолан, запихивая руки в карманы и останавливаясь перед дверью кабинета Малкольма. – Вчера – в ястреба, например, а позавчера – в аллигатора.

– Звери – самое маленькое Царство, – сказал дядя, – но во время тренировок ты практически всегда выбираешь его. Если хочешь научиться защищаться, то придётся отточить превращения в представителей всех Царств. И, – добавил он, – пора начать за собой убирать. Мне не открыть яму, пока в ней воняет скунсом.

– Пусть Саймон убирается, – фыркнул Нолан.

– Но ты же виноват, – ответил тот. – Нет уж, не буду я за тобой убирать.

– Но я же из-за тебя…

– Хватит. – Малкольм ущипнул себя за переносицу. – Нолан, иди уберись. Саймон, переоденься. Я запах даже отсюда чую. Но если в ближайшее время не увижу твоих крыльев, то убирать за скунсами будешь самостоятельно.

Саймон достаточно хорошо знал своего брата и прекрасно понимал, что Нолан будет пользоваться вонючей струёй при любой удобной возможности, просто чтобы заставить его убирать.

– Но это нечестно! – воскликнул Нолан. Малкольм положил руку ему на плечо и повёл его по коридору.

– Абсолютно честно. Хватит, пойдём посмотрим, нет ли на кухне пары лишних литров томатного сока.

Когда их голоса стихли, Саймон направился в сторону корпуса Альфы. Подземная часть ПРИЮТа называется Логовом и построена в форме пятиугольника – по стороне на каждое Царство. Поскольку Птиц в школу не допускали, в их корпусе проживал Альфа с семьёй. Как только Саймон переоденется, то останется в корпусе в полном одиночестве, если не считать нескольких волков в охране.

Но спать перед завтраком ему не хотелось. Ему и так не верилось, что появилось время на утренний отдых, и он прекрасно знал, на что потратить свободные сорок пять минут: на тренировки без Нолана и Малкольма. Его дядя хотел увидеть, как Саймон расправляет крылья, но он способен на большее.

В этом и есть секрет Саймона, который он оберегал ото всех, даже от Нолана. Он сам не знал, как так вышло, но брат оказался не единственным, кто унаследовал способности Звериного короля. Саймон тоже умел превращаться в кого пожелает. Но у него, в отличие от брата, не было возможности потренироваться, и при каждом превращении его терзало мучительное осознание того, что он может подумать не о том животном и раскрыть свой секрет. Именно поэтому он и отказывался превращаться в яме.

Но, несмотря на отсутствие практики, он понимал, что Малкольм отчитывает Нолана не зря. Если Саймон хотел защитить их с братом от людей, стремящихся уничтожить род Звериного короля, ему следовало научиться сражаться, используя облики представителей всех пяти Царств. И поскольку тренироваться в яме он не мог, оставалось только одно место.

Поприветствовав волков, стоящих неподалёку от высоких деревьев, растущих в корпусе Альфы, он поднялся по стеклянной винтовой лестнице и направился в спальню. Их корпус, изначально построенный для Птиц, занимал несколько этажей, и, хотя летать в нём Саймон мог без проблем, превратиться в кого-то другого у него бы не получилось. По крайней мере, пока за ним следили волки.