Бертик и чмух - Петра Соукупова

Бегемот переодевается наверху. Вообще-то он уже не такой толстый. Из-за мамы он сидит на диете и по утрам бегает. И стал почти нормальным. Но когда они познакомились, он был такой жирный, противно было смотреть. А сейчас у него кожа болтается. Может, я даже теперь переименую его в Шарпея.

Понятное дело, Бегемотом я называю его только про себя, а вслух никак. Если бы мне приспичило, я сказал бы «Рихард», хотя знаю, что им с мамой больше нравится «Риша», как все говорят.

2. Носуха

Я оставляю наверху вещи, и мама велит мне идти к детям на улицу. Мне неохота, но Рихард предлагает во что-нибудь с ним поиграть, – уж лучше тогда к детям.

– Попинаем мячик? – спрашивает Пепан. Я качаю головой.

– Я не умею играть в футбол.

– В смысле – вообще? – спрашивает Пепан.

Я пожимаю плечами.

– Ну, не особо.

– Блин, ещё одна девочка, что ли? – говорит Пепан и уходит с мячом к своему папе; они сразу начинают пинать мяч. Вообще не понимаю, что все находят в этом футболе. В школе на физкультуре я всегда стою на воротах, но и это совсем не весело.

Рыжие устроились на лавочке за домом играть в куклы. Маленькая Геленка крутится рядом.

Я стою поодаль и наблюдаю. Вот вляпался: что мне тут с ними делать?

– Берт, иди сюда, – зовёт меня Андула.

Я подхожу с независимым видом.

– Берт, хочешь посмотреть на моего кролика? Мне его бабушка отдала, его зовут Винни. Хорошее имя для кролика, правда?

– Хм…

– Хочешь посмотреть?

Я пожимаю плечами. Посмотреть хочется, конечно, – зверей я люблю. Правда, крупные лучше, чем какой-то жалкий кролик.

Кролик забился в дальний угол клетки и не собирается вылезать. Девочки пытаются его выманить, но у них не получается. А я бы, наверное, справился, я умею обращаться с животными.

– Я попробую, – говорю я, но Зузана возражает, что к чужому он точно не пойдёт, наоборот испугается. Я ей говорю, чтоб не лезла не в своё дело.

– Пойдём играть в школу? – спрашивает Геленка.

– Глупость какая – на каникулах играть в школу, – смеюсь я.

– Школа – это круто! Я хочу в школу, – говорит Геленка.

– Ты просто пока не представляешь, как там тухло. А знаешь, что самое тупое? Туда нужно ходить каждый день, даже когда неохота, когда дождь и слякоть и хочется играть дома. Каждый день. И так лет пятнадцать, наверное.

Геленка сердито насупилась, а рот сделался совсем маленьким.

– Эй, так не говорят детям, которые ещё не ходят в школу, – делает мне замечание Зузана.

– Конечно, мамочка, – отрезал я. Этой даже в школу не надо ходить: и так слишком умная.

Возвращается Пепан.

– Слушай, Рихард сказал, что у тебя есть «Нинтендо». Дашь поиграть?

– Я её дома забыл, – приходится врать. Раз я хочу, чтобы так думали мама с Рихардом, не могу же я теперь признаться, что «Нинтендо» у меня, хотя мне не жалко дать Пепану поиграть.

– Ну вот, – Пепан разочарован. – Тупо. Пошли на скалы? – предлагает он Геленке, но за ними увязываются и рыжие.

– Давайте, – говорит Зузана: наверное, она тут за главную.

– Ты идёшь с нами? – спрашивает Пепан тоном командира, а я говорю «нет». Вот ещё. Чтобы мной командовал Пепан, который только и умеет в свой дурацкий футбол гонять. У них уже своя компания, а я новенький – они меня милостиво принимают, чтобы потом не досталось от родителей. А я так не хочу.

– Пойдём! – позвала Андула. – Там круто, скалы.

– Ну и что?

– Ну и не ходи, – отрезала Зузана.

– Пойдёшь играть в «Нинтендо», да? – говорит Пепан. – Ты просто не хочешь её никому давать.

– Неправда, – говорю я, но звучит это по-дурацки: сразу понятно, что вру.

Пепан показывает мне язык и берёт Геленку за руку.

– Ну, пошли.

– Точно не пойдёшь? – ещё раз спрашивает Андула.

– Да ну его, он дурак, пошли, – окликает её Зузана, и они уходят.

Я остаюсь стоять; на столе валяются куклы, которых они тут бросили. Вообще-то можно взять этих кукол и постричь, чтоб у девчонок глаза на лоб полезли. Но я не стал этого делать, просто промелькнуло в голове. Когда меня кто-то бесит, у меня часто такие мысли. Мама говорит, что я вспыльчивый и, прежде чем что-то натворить, надо подумать, иначе это плохо кончится.