Исчезновение - Кэтрин Уэбб

– Ты будешь моей служанкой и расчешешь мне волосы, – сказала она, – а потом поменяемся местами.

Френсис сделала так, как ей было велено, хотя волосы Вин были такими тонкими, что постоянно путались, и Вин вздрагивала при каждом движении. Но сидела она красиво и чинно, сложив руки на коленях, как фарфоровая кукла.

В следующую субботу Френсис отправилась навестить Вин и обнаружила, что у нее дома все совсем по-другому. Нижняя часть Холлоуэй представляла собой сплошной ряд обшарпанных строений, и к отдельным из них можно было добраться лишь по узким лестничным пролетам. Некоторым домам было несколько сотен лет, они стояли тут еще со времен Гражданской войны. Но большинство зданий являли собой осколки Георгианской и Викторианской эпохи. Единственным источником тепла здесь был камин с тлеющим углем в одной из нижних комнат, а наверху пользовались горячими кирпичами, завернутыми в тряпки и спрятанными под простыни. На порогах стояли ведра с золой, а в теплую погоду по всей округе распространялся запах уборных. Бичен-Клифф-Плейс был своего рода вотчиной семейства Вин. Мистер и миссис Хьюз жили с Вин и ее братом Оуэном в доме номер тридцать четыре; сестра Вин – Кэрис, которая была уже взрослой, – жила в доме номер тридцать три с кузиной Клэр и овдовевшей тетей Айви. Другие бабушка и дедушка Вин жили в семье еще одной тетки совсем рядом – в доме на Парфитт-Билдингс, который находился немного восточнее Бичен-Клифф.

Обмирая от страха, Френсис постучала в дверь. На пороге появилась миссис Хьюз со слюнявым младенцем на руках и окинула Френсис усталым взглядом, отчего та смущенно потупилась.

– Ну давай уже, заходи, – сказала миссис Хьюз.

Отступив в сторону, она придерживала дверь локтем и при этом пыталась вытереть руки о тряпку, в то же время умудряясь не уронить младенца, который, как догадалась Френсис, был младшей сестрой Вин – Энни. В передней комнате было прохладно и темно, несмотря на солнечный день. Вин стояла у камина и помахивала перед собой листом газеты, помогая пламени разгореться. Она раскачивалась из стороны в сторону и тихонько напевала, а когда вошла Френсис, весело улыбнулась. Миссис Хьюз исчезла в задней комнате, не сказав больше ни слова, и, прежде чем Вин успела заговорить, Френсис вздрогнула от мужского голоса.

– Ты никуда не пойдешь, пока огонь не разгорится.

Отец Вин, мистер Хьюз, тяжело опустился в кресло у камина. Массивный и жилистый, он имел, что называется, широкую кость, крупные колени и необъятные плечи, но лишнего жира не было вовсе. Невысокого роста, мистер Хьюз производил впечатление человека огромного. За все то время, что Френсис встречала его, улыбка появлялась на его лице лишь несколько раз, и Френсис никогда не могла понять, почему он улыбается. Его уэлский акцент на слух воспринимался как вовсе чужой язык, и казалось странным, что Вин говорила совершенно обычным образом. Мистер Хьюз был в нательной рубашке, из-под которой выбивались темные пряди волос на груди. Подтяжки, спущенные с плеч, путались вокруг бедер. Вин как-то поведала Френсис, что он работает на пивоварне на Бристольской дороге, грузит бочки в фургоны. В комнате стоял определенно очень специфичный запах, с каким Френсис никогда раньше не сталкивалась, и она подумала, не от мистера ли Хьюза он исходит.

– Огонь вот-вот займется, папа, – сказала Вин, глядя в камин.

И в ее голосе не прозвучало ни малейшего намека на скуку или недовольство. Из задней комнаты показалась голова миссис Хьюз. Она была весьма миловидной, но ее портило несколько тревожных морщинок на лбу.

– Не приставай к отцу, Винни, – сказала она. – У него опять со спиной чертовщина творится. Идите лучше поиграть на улицу.

– Мы не будем приставать, мама. Френсис ведь не пристает, правда, Френсис? – спросила Вин, и Френсис покачала головой, не смея ни с кем встречаться взглядом.

Френсис никогда еще не чувствовала себя так неуютно, и ей хотелось поскорее уйти. Но потом она вспомнила, какой смущенной выглядела Вин в коттеджах Магдалины и в «Вудлэндсе», и поняла, что здесь-то ее новая подруга была как рыба в воде. Ее тут любили. Это был ее дом.

Мысль эта вызвала у Френсис странное чувство. Она понимала, что не должна испытывать неприязни к этому дому и к этим людям, но ничего не могла с собой поделать. Она чувствовала себя ужасно неловко и видела, что мистер Хьюз наблюдает за ней и хочет, чтобы она ушла.

А потом в задней комнате заплакала малышка Энни. Вин застыла.

– Вот так! Все получилось, папа, – поспешно сказала она и сорвалась с места. Проходя мимо Френсис, шепнула: – Пора уходить. – Схватила ее за рукав и потащила к двери.

Лишь только дверь за ними закрылась, послышалось недовольное ворчание мистера Хьюза.

– Когда Энни плачет, лучше сразу убираться – это его злит. Он говорит, что задушит ее, но это не всерьез, – объяснила Вин, пожав одним плечом.

Выйдя на улицу, они остановились, чтобы посмотреть на тетю Айви, которая гонялась с метлой по улице за каким-то парнем. С крыльца соседнего дома за ними наблюдала пышная молодая женщина, и на ее губах играла легкая улыбка.

– Это Клайв. Он собирается жениться на Кэрис, моей второй сестре, – сказала Вин, указывая на молодую женщину. – Мама говорит, что он чертовски красивый, и это правда.

– На самом деле это я охочусь за тобой, Айви, – сказал Клайв, хватая Айви за завязки фартука.

– Если я еще раз увижу, как ты лезешь по этой водосточной трубе, я твои кишки пущу на подтяжки, – пригрозила тетка Айви.

– Ох, оставь его в покое, тетя Айви! – подала голос Кэрис. – Мы все знаем, что ты не серьезно.

– Не видать ему тебя как своих ушей, моя девочка, пока не женится, – ответила Айви.

Клайв рассмеялся и напоследок дернул тетку за фартук. У него был прекрасный смех – такой сам по себе заставляет улыбаться других. И Френсис тоже чуть было не улыбнулась, поскольку была рада, что находится вдали от мистера Хьюза. Клайв подмигнул им. Сунул сигарету в зубы и запустил руку в карман. Достав оттуда серебряную монету, Клайв щелчком отправил ее в воздух, поймал в ладонь, затем оценил результат и, пожав плечами, положил монету обратно.