Шанс на независимость - Василий Головачев

– Один?

– С Алтыном.

– Тогда это не критично.

– Я тоже на это надеюсь, хотя он полез в самое логово Европейского отделения АПГ, в Брюссель. А там…

– Гловитц!

– Вот я и пытаюсь уяснить, где могут вынырнуть Рома с Алтыном… и с Юной, если им удастся её выдернуть. Все местные входы-выходы, автобаны, ЖД-станции и аэропорты Бельгии будут наверняка перекрыты, так что им останется только один шанс…

– В-портал!

– Понял теперь? Мы должны подготовиться к его выходу.

– Понял, но вряд ли буду полезен.

– Покумекай, может, придёт идея. В Нижнем сидит кто-то из эмиссаров российского Поводыря, коль там проявляются «культурные ценности» рептилоидов, может статься, что и терминал есть.

Связь прекратилась.

Афанасий сел в машину, размышляя о судьбе Романа Волкова, с которым успел сдружиться.

– Плохие известия? – заметил Крист его задумчивость.

– С чего ты взял?

– Или я не экстрасенс? У тебя лицо кафельное.

Афанасий улыбнулся сравнению.

– С лица воду не пить. Капрал, поехали.

Водитель завёл двигатель. Машина выехала на Лубянку.

– Смотря с какого лица, – сказал Крист философски.

– Не умничай, – укоризненно заметил Зяблик, оторвавшись от букридера: он читал с планшета какую-то книгу. – Лучше почитай что-нибудь интересное.

– Я не умничаю, – не обиделся Крист, – просто язык чешется. Что читаешь?

– Пелевина.

– Классику бы лучше почитал.

– Он и есть классик, хотя пишет неоднозначно, да и думать заставляет. Хочешь пример?

– Валяй.

– «Бюрократ освоил «коммунизм», освоил «свободу», он не только «ислам» освоит, но и любой древнемарсианский культ, потому что узурпировать власть с целью воровства можно в любой одежде и под любую песню».

– Круто! – восхитился Крист. – Хотя и непонятно, что осуждается.

– Бюрократизм осуждается. Или вот ещё, позаковыристей. – Зяблик полистал пальцем замелькавшие на пластине ридера страницы. – «Мою, блять, свободу ограничивают не мусора, которые раз в месяц приезжают сюда, чтобы перед десятью телекамерами свинтить на два часа трёх евреев и одного гомосека, которые с этого живут, а как раз ваш ебаный Европарламент, из-за которого мне нужно как последнему хуесосу неделями собирать бумажки для визы, а потом сидеть три часа в очереди, где негде поссать, зато играет Вивальди».

Крист засмеялся.

– Так и написано?

– Есть места похлеще.

– Да, это классик, раз не боится писать в таком стиле. Что это за вещь?

– Называется «Горькая вода для сильных мужчин».

– Дашь почитать?

– Да эти книги сейчас в минуту из Сети скачать можно. В моём ридере лежит сто тысяч текстов.

– Я в Сеть не заглядываю, полный отстой. Да, командир?

– Из Сети можно выловить и кое-что полезное, – рассеянно ответил Афанасий.

– А как тебе философия господина Пелевина?

Афанасий закрыл глаза, откинулся на сиденье. Он был поражён, насколько слова писателя, убери из них эпатажный мат, соответствовали оценке Олегом Харитоновичем происходящих в мире процессов. Но затевать философско-психологические беседы с экстрасенсами не хотелось.

– Понятно, – сказал Крист, не дождавшись ответа. – Писатель умный, ничего не скажешь, как говорится, обладающий магией ума, но по мне лучше почитать хороший боевик, чем психоделическую муть. Думать не надо.

– Вот-вот, это как раз и есть философия тупарей, с удовольствием выходящих на любые баррикады за небольшие деньги, – осуждающе бросил Зяблик. – Думать не надо, круши-ломай, всё оплачено.

– Спасибо за комплимент, – хмыкнул Крист. – Никогда не считал себя тупарём.

– Хочешь анекдот насчёт магии ума?

– Умный?

– Сам разберёшься. Один чувак не заметил, как попал в рай. Побродил по полям, устал, лёг спать под какое-то дерево. Проснулся голодный, подумал: «Вот блин, пожрать бы! » Глядь – на земле скатерть, на скатерти еда какая-никакая. Он удивился, но размышлять не стал, быстренько поел, оглядел импровизированный стол – запить нечем. Подумал: «Пить хочу». Тут же на скатерти появилось великолепное вино.

– В раю – вино? – скептически заметил Крист.

– Ну, пусть будет минералка. Вот напился он, лёг под дерево в тенёчек, стал размышлять. «Что происходит? Неужели я сплю и это лишь сон? Или вокруг злые духи, которые решили поиграть со мной? » Духи появились немедленно, очень злые и страшные. Чувак испугался и подумал: «Ну, всё, мне пипец! Они сейчас меня сожрут! »

Машину тряхнуло на повороте.

Зяблик замолчал.

– Всё, что ли? – спросил Крист.

– Ну, они его и сожрали.

Крист разочарованно махнул рукой.

– Не понял юмора.

– Это вообще-то не юмор, – сказал Зяблик. – Притча про ум. Чем твои мозги набиты, то с тобой и происходит.

– Так бы и сказал, проповедник. На тебя явно действует пелевинская магия. Да, командир?

Афанасий снова промолчал. Он был согласен с Зябликом, не обнаруживающим ранее склонности к философствованию. Однако чтение умных книг и его подвигало к размышлениям о смысле жизни и о собственном отношении к ней.

Выехали на Горьковское шоссе.

Афанасий задремал. Когда он проснулся, Крист и Зяблик разговаривали о современной архитектуре, приводя красочные примеры в поддержку своего мнения.

– Я был на Тайване год назад, – эмоционально размахивал руками Зяблик, похожий на растрёпанного воробья. – Там в городе Тайчжун построили небоскрёб высотой в триста метров, по замыслу архитекторов напоминающий дерево. На мой взгляд, на дерево он не сильно похож, несмотря на «листья» – смотровые площадки, но впечатляет оно не геометрией, а механистичностью. Что отнюдь не красиво.

– На Тайване я не был, – отвечал разомлевший от дороги Крист, – и дерево не видел, зато был в Швеции и видел у берега моря дом-корабль диаметром под триста метров. На корабль он тоже похож мало, скорее на суперстадион с четырьмя лепестками, но он и есть остров со своим стадионом и жилыми зонами. Издали очень даже ничего. Так что нельзя говорить, что архитектура деградирует, она просто изменяется.

Крист заметил, что Вьюгин зашевелился, снова обратился к нему:

– Да, командир? Сейчас архитектура на подъёме, потому что разработаны новые материалы и пришли новые технологии.