У границы мрака - Василий Головачев

– Уверен!

– Добро, полковник. Но и вам придётся разделить с ним ответственность, принимая во внимание риск неблагополучного исхода миссии поисков. Первыми базу древних разумных могут отыскать и террористы. За случившееся со Шнайдером вас надо было уволить из рядов Коскора и отдать под трибунал.

– Я готов, – вытянулся Вересов.

– Но за вас заступился Василий Дементьевич, и мы решили доверить вам контакты с Вестником и поиск древних баз.

– Я готов, – повторил Вересов бесстрастно, встретив повеселевший взгляд Головина.

– Теперь собственно о базах. Возникли они, по словам Ломакина, около ста пятидесяти миллионов лет назад. Есть уверенность, что они сохранились? Имеются хоть какие-то намёки на координаты?

– Во времена той войны разумная цивилизация существовала не на Земле, а на Марсе. Земля являлась для марсиан всего лишь колонией, своеобразной лабораторией, где они возились с выращиванием разумных динозавров.

– Это со слов Ломакина. Ортодоксальная земная наука открещивается от «бредовых» инвектив.

– Я верю Ломакину.

– Я тоже, – поддержал Вересова Бугров. – Иван сообщает то, что узнал от Вестника, не подключая своё воображение. Его сведения абсолютно надёжны.

– Поэтому я считаю, – продолжал Вересов, – что искать базы надо в первую очередь на Марсе. Во вторую – на Луне.

– Почему на Луне? Она уже исследована вдоль и поперёк. Да, следы разумной деятельности там обнаружены, но баз стопятидесятимиллионного возраста нет.

– Древние марсиане вполне могли использовать Луну в качестве запасного форпоста. Но удар был нанесён с такой силой, что от цивилизации не осталось ни следа. Исчезла даже атмосфера Марса. И лунная база осталась невостребованной.

Строганов посмотрел на Савицкого.

– Даниил Эрнестович, не можем мы незаметно подвесить над Марсом нейтринные сканеры?

Директор департамента безопасности коммуникаций пожал широкими плечами.

– Особых проблем не вижу, но потребуется время.

– Займитесь этим вопросом немедленно.

– Есть.

Строганов глянул на Головина.

– Василий Дементьевич, поставьте на уши всю вашу разведку. Надо первыми добраться до баз, если они уцелели, во избежание грядущих конфликтов. В строжайшей тайне! Противников у России в Межкосмосе и в ООН предостаточно. Уже раздаются голоса, что мы стремимся завладеть Солнечной системой в обход протоколов ООН.

– Комар носа не подточит, – пообещал Головин.

– Виталий Семёнович, – перевёл взгляд директор СКБ на Бугрова, – вам тоже придётся принять участие в поисках баз.

– Экипажу нужен отдых, – флегматично сказал Бугров.

– Придётся потерпеть. В крайнем случае заменим наиболее уставших членов экипажа.

– Исключено!

Строганов нахмурился.

– Обстановка такова, капитан…

– Я имею в виду, что мои парни потерпят. Шнайдеров среди них нет. Поработаем.

Директор СКБ пожевал губами, высвечивая лицо капитана «Дерзкого» глазами читающего мысли экстрасенса.

– Я на вас надеюсь, – перевёл взгляд на Головина. – Жду от вас, Василий Дементьевич, плана действий. Ситуация тревожнейшая, главнокомандующий требует подробного описания контакта с Вестниками и разработки стратегии нашего поведения.

– Будет готово к концу дня.

– В таком случае давайте обсудим ещё одну проблему: как вытащить сведения из базы данных, сброшенных Ломакину Вестником. Похоже, мы недооценили важность материала…

Ещё при расставании в Космодоме полковник сказал:

– Знаешь, почему генерал и кадровик согласились с твоей кандидатурой?

– Нет, – признался Вересов.

– Только потому, что они надеются в случае неудачи свалить все шишки на тебя. Ну, и на меня, естественно.

– Строганов вроде не карьерист.

– Зато о Никаноре (речь зашла о директоре СКБ по персоналу Вуличе) ходят разные слухи. Так что отработай по максимуму.

– Постараюсь не попасть под шишки, – усмехнулся Вересов.

– Предупреди группу.

Вересов коротко кивнул.

– До встречи. – Голова начальника Коскора растаяла.

Вересов набрал другой номер.

Перед ним сформировалось лицо астрофизика и ксенолога экспедиции к Нимфе Ядогавы Хироси.

– Ядогава-сан, через час вылетаем.

– Я уже на космодроме, Даль-сан.

– Скоро буду.

Ядогава исчез.

После совещания в Космодоме Головин увёл Вересова к себе, и они обсудили состав его новой оперативной группы. В неё вошли пять человек, в том числе полковник специальных космических сил Хироси. Остальных подбирал сам Вересов и мог быть спокоен за свой выбор. Все парни являлись классными оперативниками, мастерами спецопераций.

Вересов связался с капитаном Мишиным, убедился, что группа под его командованием готовится к вылету, и вызвал флайт.

2

Звезда приблизилась – красный карлик с температурой хромосферы в три тысячи пятьсот градусов, в два с половиной раза меньше Солнца по размерам, – увитая тусклой паутинкой протуберанцев. На фоне её пылающего диска стала видна планета, окутанная сеточкой сияния – защитными полями, укрывающими её разумных обитателей от космических катаклизмов. Обитатели надеялись, что силовой щит отразит нападение любого агрессора.

Но агрессор, с борта которого и велась передача, не собирался нападать на планету. Его целью была звезда.

Слева и справа от наблюдателей, сидевших в кабине неведомого аппарата, вынеслись из-за их спин призрачные дымные шлейфы и устремились к звезде. Какие-то капельки свечения, собравшиеся в светлячковые стаи, метнулись им наперерез, но сгорели в мгновение ока, превратившись в облачка крошечных, огненных, тающих факелов.

Шлейфы, становясь всё тоньше, достигли звезды, вонзились в её экватор двумя шпагами. В местах попаданий загорелись пронзительные синие кольца света, начав увеличиваться в размерах, словно по поверхности звезды побежали гигантские волны, но не воды, а плазмы. А ещё через несколько мгновений звезда взорвалась!

Сначала она растрескалась, как трескается корка на лавовом поле, образовав сеть более ярких трещин. Затем по мере распространения ударной волны из трещин начали вырываться фонтаны сияющей плазмы и световые вуали. И, наконец, она начала разлетаться во все стороны огненными клочьями и дымными струями. Причём процесс шёл с виду неспешно, так как, несмотря на малость, диаметр светила достигал четырёхсот тысяч километров, а скорость разлёта плазмы и вовсе не превышала десятка тысяч километров в секунду.

Одна из плазменных струй достигла шарика планеты, накрытой сеточкой молний, и та скрылась в багровом огненном вихре…

Перед глазами сгустилась мутная сизая пелена, Иван вышел из транса.