Очень большой лес - Василий Головачев

Вскрыв палету с тушёнкой, он опорожнил её, использовав треть пакета с хлебцами (смочил водичкой и жуй), кинул в рот таблетку мышечного активатора (усталость как рукой сняло) и направился дальше, не теряя прежнего направления. Увидел вереницу бабочек (ищут они его, что ли? !), припустил за ними и внезапно вырвался на край кратера в окружении не слишком высоких, но пузатых, как баобабы, деревьев. Сквозь частокол «тростника» между ними сверкнул металл. Сердце ёкнуло. Металлический отблеск мог означать присутствие техники. Может быть, это вертолёт? Или какой-нибудь инопланетный танк? Антенна связи, наконец? Почему бы для разнообразия не встретить в этом неземном заповеднике знакомые по компьютерным играм сооружения?

Он продрался сквозь заросли «тростника» между оплывшими к основанию складками пузатыми «баобабами» и остановился, готовый к любой неожиданности.

Это был не вертолёт, не танк и не антенна. На дне кратера глубиной не меньше двадцати метров и шириной около пятидесяти лежало металлическое, в заклёпках, смятое от удара и треснувшее яйцо с оперением наподобие ракетного. Длина его достигала метров пятнадцати, ширина в самой широкой части – около пяти. И оно очень походило на космический аппарат инженера Лося из романа Алексея Толстого «Аэлита», на котором Лось летал на Марс с товарищем Гусевым. Сравнение возникло в голове само собой. Максим читал в детстве этот роман и помнил его до деталей.

– Звездолёт! – пробормотал он с недоверием.

Глава 5

Мамаево побоище

Летели на предельно низкой высоте и с максимально возможной скоростью. Африканские государства практически не имели радиолокационных станций для прикрытия всей территории. Контролировались радарами только столицы и крупные города. Но на материке было полно американских и натовских баз с хорошо развитыми радарными системами, и группа получила задание обследовать лагерь археологов в Баире так, чтобы её никто не заметил. Вертолёт (МН? 6 Little Bird) вылетел с базы на территории Конго сразу же после прохождения над Баиром американского спутника, в запасе у группы до его следующего появления было всего полтора часа, и пилоты «маленькой птички» торопились: надо было добраться до цели, в темпе изучить обстановку и взлететь.

Кроме пилотов, капитана Маринова и лейтенанта Почкина, на борту «вертушки» находилась спецгруппа российских Сил специального назначения под командованием майора Пущина, всего пять человек. Она участвовала в операции по охране российского посольства в Сенегале, где началась очередная затеянная американскими спецслужбами «оранжевая революция», но по приказу из центра её спешно перебросили в Конго. Экипировка на всех была американская – спецкомбезы «Хамелеон», и вооружены все были американскими, немецкими и израильскими винтовками. Это был необходимый камуфляж спецгрупп ГРУ, участвующих за рубежом в опасных операциях.

Обычно подобные задания спецназ выполнял ночью во избежание ненужной огласки. Однако на этот раз требовалось выполнить приказ в предельно сжатые сроки, днём, соблюдая при этом все меры предосторожности. Внизу шла межплеменная война, оружия у противоборствующих сторон было немало, имелись в том числе и ПЗРК американского и европейского производства, и риск был максимален. По низко летящему вертолёту мог пальнуть кто угодно, даже ради спортивного интереса.

В район срединного течения реки Чуапы вышли в четырнадцать часов семь минут по местному времени.

Сделали круг над берегом реки, на котором одиноко торчали две жёлто-коричневые палатки. С высоты в сто метров обнаружили три десятка свежевырытых круглых ям, выемку в песчано-глинистом берегу и не заметили ни одного живого существа.

Пущин тщательно заснял пейзаж на спецкамеру.

– Садимся!

Вертолёт легко, как парашютик одуванчика, сел на берег реки.

– Периметр!

Выпрыгнувшие бойцы рассредоточились таким образом, чтобы держать под дулами винтовок заросли и реку, а также прикрывать спины друг друга.

– Перебежками!

Двинулись к палаткам, вблизи выглядевшим так, будто их трепал сильный ветер. Наткнулись на ямы, окружавшие палатки и усеявшие берег реки. Диаметр каждой доходил до пяти-шести метров, а глубина не превышала полуметра, иногда и меньше. Причём дно каждой было ровное, как у могилы. Пущину невольно пришло в голову сравнение ям со следами, оставленными гигантской женской расчёской, прокатившейся по поляне. Штырьки этой расчёски размером с газовые трубы и оставили вмятины.

– Осмотреть палатки! Ястреб, Гусь – обследуйте опушку леса!

Двое бойцов побежали к палаткам, ещё двое, лейтенант Почкин и сержант Утолин, свернули к стене джунглей, окаймлявших поляну.

Пущин сфотографировал ямы, достал датчик ионизирующих излучений. Но экранчик прибора остался бледно-зелёным, сигнализируя об отсутствии радиации.

– Вепрь, – позвал его Почкин, – посмотри.

Пущин подошёл к нему, вглядываясь в просветы между деревьями и направив на зелёную стену ствол своей «Кар? 15».

– Ну?

– Деревья.

– Что деревья? – Пущин осекся, только теперь разглядев, что стволы стоящих на опушке леса деревьев все как один искривлены, наклонены в глубь леса, будто их развернула туда какая-то сила да так и оставила.

– Что за хрень? !

– Видно, здесь бабахнуло что-то в воздухе. Вся поляна окружена таким вывороченным лесом.

– Если бы бабахнуло, от палаток бы ничего не осталось. Да и спутники не зафиксировали взрыва.

– А как ещё можно объяснить этот бихевиоризм?

Пущин помолчал.

– Осмотрите лес, но глубоко не забирайтесь, ищите следы.

– Есть.

– Вепрь, здесь никого, – послышался голос сержанта Хавтоева (кличка Мирзо). Он выбрался из палатки. – Спальники и личные вещи на месте, разбросаны. Следов борьбы и крови нет.

Майор вернулся к палаткам, заглянул внутрь, снял всё на камеру, сделал несколько фотоснимков.

– Ещё раз пройдитесь по поляне.

Бойцы начали ходить кругами, обходя странные ямы, обнажавшие почву с миллионами мелких кустарниковых и травяных корней.

Пущин спустился к воде, напрягая зрение, чтобы не пропустить какой-нибудь важной детали. Однако ничего интересного не обнаружил, кроме стёсанного, словно лезвием бульдозера, песчаного бугра. Вода из реки уже заполнила образовавшуюся десятиметровую ложбину, мутная, коричневого цвета. Уголок ложбины был покрыт пятном перламутровой слизи, и Пущин понял, что это след солярки: в этом месте стоял катер.

Что же здесь произошло, чёрт побери? Куда подевались люди, инструмент, аппаратура, техника? Неужели правы уфологи, давно твердившие о реальности НЛО, приводящие примеры похищения пришельцами подвернувшихся под руку свидетелей их появления? Может, и здесь произошло то же самое? Сели на берег, похватали всех, забрали катер и «вертушку» и убрались в космос. А ямы – следы опор их корабля…