Трое вне игры - Рекс Стаут

– Для начала со всеми.

– Сколько это займет? Вы управитесь сегодня?

– Постараюсь, но не знаю, как выйдет.

Хак посмотрел на меня, начал что-то объяснять, затем решил, что не стоит, и нажал кнопку. В то же мгновение его колесница рванулась вперед, точно дикая лошадь из загона, чуть не задев одной из своих дутых покрышек мою ногу. Остановившись перед дверью в коридор, он дотянулся до ручки, широко распахнул дверь, и кресло, вписавшись в поворот, исчезло в проходе. Я уже поднялся, чтобы последовать за Хаком, когда из коридора раздался его крик:

– Герман! Спустись-ка сюда!

Теперь я, конечно, знаю, что переполошило всех домочадцев: Пол Таер, племянник Хака, проговорился, что я – Арчи Гудвин, ассистент самого Ниро Вулфа, но в тот момент я еще ничего такого не знал и с интересом наблюдал, как они стягиваются к нам со всего дома. Дороти Рифф появилась из двери в конце коридора; миссис О’Ши поднималась по лестнице снизу; Луэнт и Сильвия Марси спускались по лестнице сверху. С лифтом возиться никто не захотел.

Увидев Хака, удобно восседающего в кресле-каталке, и меня в непринужденной позе чуть позади, они перестали волноваться и приближались уже спокойнее.

– Ты звал меня, Теодор? – спросил Луэнт, который стоя был точно такого же роста, как Хак – сидя.

Девушки расположились вокруг нас.

– Да, звал, – ответил Хак. – Мистер Гудвин обрисовал мне ситуацию, и я хочу, чтобы ты слышал, что я скажу миссис О’Ши, мисс Марси и мисс Рифф. – Его взгляд обежал женскую половину собравшихся. – Полагаю, всем вам известен частный сыщик по имени Ниро Вулф. Сегодня утром мистер Луэнт обратился к нему с просьбой провести одно небольшое расследование, и тот направил сюда мистера Гудвина для сбора предварительной информации. Мистер Гудвин выразил желание опросить вас троих, дорогие леди. Отвечайте, как считаете нужным, но при этом хорошенько подумайте. Вот, собственно, и все, что я хотел сообщить. Запомните: я не накладываю никаких ограничений на круг задаваемых мистером Гудвином вопросов и на то, что вам следует отвечать. Вместе с тем не забывайте: расследование, инициатором которого выступил мистер Луэнт, носит частный характер и за вами сохраняется полная свобода решать, какие факты могут иметь отношение к делу, а какие нет.

Меня это нисколько не волновало. Хак будто знал, зачем я явился к нему в дом, и теперь прилагал все усилия, чтобы я ушел с пустыми руками.

Он так и не дал повода для сколько-нибудь вероятной догадки, которая из трех прелестниц поймала его в сети.

Глава 3

Мы поднялись лифтом на два этажа в комнату, которая называлась швейной. Название, вероятно, сохранилось с давно минувших дней, потому что ни швейного оборудования, ни запасов материи там не было. Миссис О’Ши хотела рассадить нас вокруг стола, но я предложил сделать беседу более непринужденной, и мы опустились в мягкие кресла, стоявшие напротив дивана, на котором, облокотясь на подушки, удобно расположились две другие девушки.

Слушательницы они были отменные. Так как за внимание аудитории бороться не приходилось, я не спешил брать быка за рога. Рассказав о визите Луэнта в кабинет Вулфа, я коснулся истории его детства и периода раннего возмужания, сдержанно, не выжимая слезу, поведал об отсутствии материнской ласки и тепла. Я признал, что порой он вел себя безответственно, за что жестоко поплатился, оказавшись вычеркнутым из отцовского завещания. Серо-зеленые глаза мисс Рифф, карие глаза мисс Марси и темно-голубые глаза миссис О’Ши сосредоточенно смотрели на меня, подбадривая, прибавляя красноречия, но не позволяя удаляться от темы. Я рассказал об обещании, которое сестра дала Луэнту за год до своей смерти – что было, конечно, чистейшим вымыслом, – о его убежденности, что она сдержала слово, и о подозрении, что значительная денежная сумма наличными или в ценных бумагах была доверена ею кому-то для последующей передачи брату. Я добавил, что, по его мнению, хранительницей богатства могла стать одна из присутствующих и поэтому мне очень хотелось бы услышать их ответы на некоторые вопросы.

Миссис О’Ши констатировала, что Луэнт – безобразное маленькое ничтожество. Мисс Марси отметила, что все сказанное мной смехотворно. А мисс Рифф, вздернув носик, спросила:

– Но зачем же задавать несколько вопросов? Вы можете задать один: оставляла ли миссис Хак кому-нибудь из нас что-либо для передачи своему брату? Мы ответим «нет», и тема будет исчерпана.

– С вашей точки зрения – да, – согласился я. – Но ведь мистер Хак объяснил вам: я здесь для того, чтобы расследовать, а расследования так не проводятся. Например, если бы я расследовал нечто действительно серьезное, скажем убийство, и если бы Луэнт заподозрил одну из вас в отравлении его сестры, чтобы получить возможность выйти замуж за Хака?

– Вот это уже лучше, – одобрительно проворковала мисс Марси.

– Да! Но что тогда? Я спрашиваю, вы отвечаете «нет», и мы закрываем тему? Едва ли. По правилам я должен забросать вас вопросами о ваших отношениях с мистером и миссис Хак и друг с другом, о ваших передвижениях и о том, что вы видели и слышали, причем не только в день ее смерти, но и за неделю, за месяц, за год до этого. Можете отвечать или отказаться от показаний. Ответивших я проверю. Отказавшихся проверю дважды.

– Что ж, спросите меня о чем-нибудь, – предложила мисс Марси.

– Играть роль подозреваемой в убийстве по крайней мере увлекательно, – заявила мисс Рифф. – Но терпеть такое, да еще по милости Германа Луэнта… – Она элегантно передернула плечиком. – Право, увольте.

– Ладно, – доброжелательно сказал я. – Только не думайте, допрос будет с пристрастием. Однако сперва я хотел бы выяснить ваши соображения по поводу одной своей идейки. Мне кажется, что если бы миссис Хак хотела передать деньги брату, то логичнее всего ей было бы обратиться к своему мужу. Луэнт уверен, что она так не поступила, ибо, по его мнению, Хак – честный человек и не стал бы тянуть с выполнением завещания. Такое объяснение удовлетворяет Луэнта, но не меня. Хак мог оказаться чересчур честным. Он мог рассудить, что, оставляя солидный денежный куш брату, его жена игнорирует волю отца, а это неправильно, и не пойти на подобный шаг. Лично мне данный вариант кажется весьма вероятным, но вы, дорогие леди, знаете Хака лучше меня. Что он за человек? Мог он, по-вашему, так поступить?