Трое вне игры - Рекс Стаут

– Могу одолжить вам доллар.

Он перестал играть.

– Спасибо. Вообще-то, меня тут кормят и голод мне не грозит… Кстати, вам интересен комментарий по этому поводу мисс Марси?

На сей раз он задействовал обе руки, в результате чего получилось не треньканье, а довольно бойко журчащее воркование. Это была мисс Марси – мисс Марси до кончиков ногтей, со всеми ее интонациями и вариациями, хотя в композиции Пола не улавливалось даже признаков мелодии.

– Тютелька в тютельку! – сказал я, когда он закончил. – Я узнаю ее с закрытыми глазами. Превосходно.

– Благодарю. Между прочим, Луэнт говорил вам, что я без ума от мисс Рифф?

– Нет. В самом деле?

– О да! Если бы я сыграл то, что испытываю по отношению к мисс Рифф, вас бы прямо-таки обуяли чувства, чего, увы, нельзя сказать о ней. Я потому и попросил Луэнта приехать, что испугался, не имеет ли она видов на дядю. Я и теперь еще боюсь. А вы… вы и Луэнт… вы все испортили.

Я ответил, что не согласен, и объяснил почему. Прежде всего Луэнт считал, что попытка настроить женщин против него не помешает, а поможет делу. Выяснив с моей помощью имя претендентки, он собирался начать ее обрабатывать и враждебность предпочитал в качестве стартовой позиции безразличию. Таер стал возражать, но расслышать его было трудно, потому что он продолжал аккомпанировать себе на рояле, и я попросил его пересесть обратно на кровать. Мы поговорили еще немного. Он не мог сказать ничего разумного по вопросу, на который мне предстояло найти ответ, поэтому я решил не тратить времени понапрасну, откланялся и запрыгал вниз по ступенькам.

На площадке четвертого этажа мне встретилась горничная с толстым слоем помады на губах. Сперва я хотел затащить ее в швейную и там хорошенько допросить, но потом решил, что это терпит.

Этажом ниже я оказался перед искушением. Правая дверь вела в комнату Луэнта; дверь, специально расширенная, чтобы проходило кресло-каталка, – в комнату Хака. Можно было постучать, если ответят, заглянуть и о чем-нибудь спросить, а если нет, то войти и слегка осмотреться. Имея соответствующую подготовку, человек за пять минут способен заметить многое. Порой это оказывается совершенно простая деталь типа фотокарточки или записки на полке между рубашками. Но я сказал себе «нет» и спустился еще на этаж.

В коридоре не было ни души. Здесь находился кабинет Хака, но он мне был ни к чему, поэтому я продолжил свое путешествие вниз и очутился на первом этаже. Он тоже пустовал, но из-за приоткрытой двери доносились какие-то звуки. Я потянул ручку и вошел в комнату. У меня есть давняя привычка не стучать каблуками.

На экране телевизора мужчина и женщина пожирали друг друга взглядами, причем она тяжело дышала, а он что-то бормотал. В кресле, спиной ко мне, сидела миссис О’Ши. Она потягивала из бокала какой-то напиток. Я погрузился в стоявшее неподалеку от нее кресло и тоже уставился на экран. Она, конечно, заметила мое присутствие, но виду не подавала.

Минут двадцать мы, затаив дыхание, следили за перипетиями сюжета. Когда фильм закончился и началась реклама, она подошла к телевизору и щелкнула выключателем.

– Неплохое изображение, – сказал я тоном знатока.

Она окинула меня взглядом:

– Да, наглости вам не занимать. Вы хотели меня видеть?

– Я подумал, что нам надо переговорить без свидетелей.

– Не сейчас. Ближайшие полчаса я буду занята на кухне.

– Хорошо, пусть позже. Между прочим, мистер Луэнт пригласил меня остаться на обед, но я хотел бы сперва узнать, не будет ли вам это в тягость?

– Мистер Луэнт – гость мистера Хака и волен приглашать, кого хочет. Мистер Хак ест в своей комнате.

Я ответил, что в курсе, и она удалилась. Через минуту я вышел следом.

Решив предупредить Луэнта, что он якобы пригласил меня остаться на обед, я снова поднялся на два этажа к его двери и постучал. Никакой реакции. Пока я стоял в замешательстве, в десяти шагах от меня раскрылась дверь лифта, и оттуда выкатилось кресло-каталка. Заметив меня, Хак притормозил свою колесницу и спросил:

– Вы еще здесь?

– Да, сэр. Если вы не возражаете.

– С какой стати мне возражать?

Он коснулся кнопки и покатил к себе в комнату. Я посмотрел на часы, поднеся их поближе к глазам из-за тусклого освещения: было две минуты шестого. Подумав, что Луэнт мог прилечь вздремнуть, я постучал еще раз и, не получив ответа, сдался. Я вернулся к лестнице, спустился, вышел из дому, дошагал до Мэдисон-авеню, миновал еще квартал вниз до аптеки, нырнул в телефонную будку и набрал номер.

Ответил Вулф. Я отчитался:

– Никакого прогресса. Совсем ничего. Разве что на случай болезни могу порекомендовать сиделку, которая отворкует от вас любую хворь. Я не вернусь домой к обеду. Собственно, я звоню, чтобы поставить вас об этом в известность и проконсультироваться.

– Насчет чего?

– Моих мозгов. В них, видимо, сели батарейки, иначе я бы никогда за такое не взялся.

Он фыркнул и повесил трубку. Я набрал другой номер, попросил позвать Лили Роуэн и сообщил ей, что предпочитаю остаться дома и порешать кроссворды, чем идти к ней на свидание. Она все же вытянула из меня, что я занят расследованием, и сказала, что будет ждать затаив дыхание, пока я снова не позвоню.

Вернувшись в дом, я спросил у впустившей меня гренадерши, где можно найти мисс Рифф. Она не знала. Мисс Марси? Она не знала. Мистера Луэнта? Она не знала. Я горячо поблагодарил ее за информацию и направился к лестнице, гадая, куда это мог запропаститься мой клиент. Должно быть, он дрых, и это меня возмутило.

Добравшись до третьего этажа, я громко и отчетливо постучал в дверь, подождал пять секунд, повернул ручку и вошел.

Я чуть было не наступил на него. Он лежал на спине возле самого порога, почти касаясь открытой двери, слегка подогнув одну ногу и вытянув другую.

Я закрыл дверь, нагнулся, расстегнул на нем пиджак и сунул руку под рубашку. Сердце не билось. Его голова была вывернута под странным углом. Я пролез под нее кончиками пальцев, но у основания черепа, вернее, там, где оно предполагалось, рука не встретила никакого сопротивления. Лишь слегка выпирал край проломленной кости. Разрыва на коже я не почувствовал, и крови на пальцах не осталось.