Синдром отмены - Александра Ронис

– Душа болит? – с пониманием хмыкнул тот.

– Ага, и водки просит, – в том же тоне, поворачивая ключ в замке зажигания, ответил Саша.

Через минуту внедорожник Воронова с ревом вырвался из тесного дворика.

Глава 11

– Не, мужики, извиняйте, но я домой, – слегка захмелевший Калинин отставил в сторону пустую стопку. На возражения сотоварищей возразил: – У меня дома гостья, нехорошо будет заявиться домой бухим.

Чтобы окончательно протрезветь, он решил до дома прогуляться пешком, благо, погода позволяла. В голове блуждало слишком много мыслей, которые дальше уже невозможно было гнать прочь. И мысли эти были отнюдь не о работе.

Он и сам не знал, почему так обеспокоился судьбой девчонки, почему не поручил помочь ей кому-нибудь из оперов. Все-таки он начальник розыска, а не рядовой сотрудник, чтобы решать проблемы каждого обратившегося. Последние несколько лет его работа, в основном, проходила в кабинете и заключалась в руководстве отделом и обеспечении правильной организации текущей работы, да в самом рутинном – оформлении документации. Но нет, никого он не отправил вместо себя к ней домой, все бросил и сорвался сам. А мог бы просто позвонить. Пожалел ее тогда, с месяц назад, и потом в груди что-то сжалось, едва увидел ее возле дежурки, потерянную и несчастную. Судьбу ее и так никак нельзя было назвать счастливой, а тут еще и новые неприятности. Не мог он ее оставить, лично хотел убедиться в том, что с ней все в порядке. А услышав про нерадивого соседа, доставляющего ей беспокойство и, вовсе, словно с катушек съехал. Мужику еще повезло, что его не оказалось дома, иначе огреб бы по полной программе. Да, пожалуй, место и, правда, было не самое благополучное для девушки. Зря он ее туда отправил.

Решение забрать ее к себе пришло спонтанно. Возвращать Аню обратно в злополучное место или искать новое жилище поздним вечером, да и таскать ее куда-то с наложенным на руку гипсом, было не вариантом. Кроме того, у него шло дежурство, и кататься с ней всю ночь он не мог себе позволить.

Девчонка, безусловно, растерялась от его предложения, но раздумывать он ей не дал. Времени не было, да и решение это казалось самым разумным в той ситуации. Комнат у него две, квартира большая, а дома он практически не бывал. Собственное жилище наводило на него тоску, казалось пустым и чужим, вызывая мысли, которые он старался избегать за рабочими делами. На работе и время бежало быстрее, и чувствовал он себя нужным, полезным, а дом существовал лишь для того, чтобы прийти ближе к ночи и завалиться спать.

С появлением Ани все изменилось. Возвращаясь вечером с работы, Калинин теперь улавливал непривычный для его жилища запах. Запах домашней стряпни. Нет, не пельменей, сваренных на скорую руку и съеденных под бутылку пива, а именно ужина. Такого, какие раньше готовила Лера. Только гораздо вкуснее. Недаром девчонка училась в кулинарном. От одного аромата, разносящегося по квартире, начинало урчать в животе и ноги сами несли его на кухню. Туда, где Аня, словно легкая бабочка, крутилась возле плиты, ловко обходясь одной рукой, чтобы помешивать кастрюльку с супом, а затем перевернуть котлетки на сковороде, да еще и не забывала заглядывать в духовку, где запекался очередной кулинарный шедевр. И Дима понимал, что скоро перестанет влезать в одежду и даже утренние занятия на тренажере его не спасут.

Поначалу девчонка, конечно, чувствовала себя неловко в чужой квартире, но вскоре нашла, чем себя занять и рьяно взялась за любимое дело. В отличие от Леры готовить она любила. Лера… Снова он проводил невольное сравнение с бывшей женой, которая для него никак не могла стать по настоящему «бывшей».

Теперь вечерами его всегда ожидал свежеприготовленный горячий ужин, состоявший из первого-второго-третьего, на утро – полноценный завтрак, да еще и на работу так и норовила что-нибудь завернуть ему с собой. Мало того, не осталось незамеченным его зорким взором и то, как заблестела его квартира с появлением Ани, словно она ежедневно проводила генеральную уборку. Грязная одежда, которую он закидывал с вечера в стиралку, на следующий день уже сушилась в зале, развешенная на сушке, а свои форменные рубашки майор находил выглаженными на вешалке в шкафу. Признаться, присутствие Ани оказалось весьма удобным. Словно у него в доме появилась незаметная и исполнительная домохозяйка. Но в то же время такая заботливость его немного настораживала. Слишком уж рьяно она его обхаживала. Ходила за ним по пятам, в глаза заглядывала, как преданная собачонка, и разве что тапки не приносила. Неужели, влюбилась в него девчонка? ! Он был первым, кто проявил о ней заботу, и она тут же ухватилась за него, словно тонущий за спасательный круг?

За то время, что Аня жила у него, она заметно изменилась. Когда он увидел ее впервые, та была испуганным подростком, «ежиком», готовым выпустить иголки при малейшей опасности, теперь же она превратилась в милую, улыбчивую девушку. Все-таки, как меняют человека жизненные условия! Оказавшись в покое и защите, девчонка даже внешне стала симпатичнее. Вместо потрепанных джинсов и толстовки дома она носила удлиненную футболку, достающую до колен, но не скрывающую красивые ноги. Длинные светлые волосы, раньше убранные в неряшливый пучок, теперь волной спадали на плечи и колыхались при малейшем движении. На щеках появился румянец, глаза заблестели. А когда она ставила перед ним тарелки и наклонялась совсем близко, Дима улавливал исходящий от нее аромат своего геля для душа, который смешивался с естественным запахом девушки и преображался во что-то удивительно приятное. И этот запах будоражил, вызывая желание, которое он не имел право к ней испытывать. Слишком велика была разница в возрасте, да и обременять себя новыми отношениями майор пока не собирался. Слишком свежа еще была рана, оставленная в душе от их брака с Лерой.

Вот и в этот вечер, едва переступив порог квартиры, Калинин тут же ощутил вкусные ароматы, доносящиеся с кухни. Несмотря на то, что желудок после посиделок с мужиками был полон, во рту тут же образовалась слюна. В кухне громко работал телевизор и не криминальные новости, что обычно смотрел майор, а музыкальный канал. Аня как обычно колдовала над кастрюльками и сковородками (кстати, раньше их не было в его доме в таком количестве), и слегка пританцовывала в такт музыке. Гипс с руки ей сняли накануне, и теперь у нее было больше возможностей для демонстрации своего кулинарного таланта.