В игре. Партизан - Виктор Мишин

– Ну-ка вылезай сюда, ты арестован!

– А за что? – спокойно спросил я.

– За предательство и паникерство! За трусость! За…

– А вас в таком случае давно арестовать нужно, раз вы помогаете противнику путем уничтожения бойцов Красной Армии. – Вот я отмочил!

На политрука было страшно смотреть, он судорожно лапал кобуру, пытаясь выдернуть наган, да только я не стал ждать, а просто поднял свой автомат.

– Не глупи, политрук, скоро бой, лишних людей не будет, нам нужно приказ выполнять. Не мешай, – по-человечески, спокойным голосом проговорил я. Этот политически подкованный руководитель дернулся еще раз всем телом, а затем рванул к штабу полка.

– Зря ты так, Зверев, он не простит.

– Да клал я на него вприсядку, нехай жалуется. Мне жить осталось несколько часов, а какая-то падаль только из-за того, что у него нашивки на рукавах, пытается на моем горбу себе дорогу проложить. Хрена ему.

– Чего, и стрелять бы стал?

– Не знаю, – честно ответил я. А вообще, появилась подленькая мыслишка: вальнуть политрука по-тихому и решить проблему, но посмотрим, как жизнь повернется.

Повернулась она не тем боком, каким мне было нужно. Шестеро бойцов во главе с политруком шли прямо на меня. Стоя в окопе, я решал, что делать. Вальнуть я их всех сейчас могу, а что потом? При чем тут парни из комендантского, они-то не виноваты.

– Вылезай, оружие на землю, ты арестован! – еще издали начал орать политрук.

– Вот, я же говорил, вы и есть настоящий враг народа! – громко ответил я. – По законам военного времени…

Договорить я не успел. С неба послышался вой, и на наши позиции обрушился ливень из мин. Разрывы вспухали, казалось, на каждом квадратном метре. Я вжался в дно траншеи, щелей мы выкопать еще не успели, так что будем молиться, чтобы мина напрямую не залетела внутрь. Очень страшен и неприятен минометный обстрел. Падая, мина воет так, что реально не знаешь, куда она шмякнется и куда тебе бежать или ложиться. Вдруг именно туда и упадет. Спустя несколько бесконечно долгих минут минометного обстрела наступила тишина. Ее тут же сменил выстрел «сорокапятки», который ни с чем не спутаешь. К первому присоединился второй и третий, что-то маловато, вроде орудий я утром видел шесть штук. Захлопали винтовки и ППД, залязгал «дегтярь». Наконец схлынуло оцепенение, и я начал подниматься, стряхивая с себя кучу земли.

– Зверев, живой? – донесся голос сержанта.

– Да вроде да…

– Немцы мост штурмуют, там даже танки есть!

Выглянув, немного охренел. Четыре серые коробочки стояли за мостом, метрах в ста всего, и постреливали из пушечек. Нашей артиллерии уже не слыхать, наверняка фрицы подавили. Твою дивизию, благодаря таким вот политрукам пушкари тоже были не замаскированы, а стояли прямо в поле, возле рощи.

– Сержант, надо мост взорвать к бениной маме…

– Да кто-то уже полез, видно, командиры отправили.

– Я и забыл, что мы тут не одни. Где этот придурок, ты видел?

Сержант явно понял о ком речь.

– Как мины посыпались, так пропал, – сержант сидел в окопе справа от меня, но там был поворот, и мы друг друга не видели. – Двое из конвоя со мной, но не горят желанием тебя арестовывать.

– Зверев, нам даже не сказали, кого и за что, после боя, если доживем, повторят приказ – будем выполнять, нет – воюй дальше, – крикнул кто-то с той же стороны, где был сержант Черный.

– Ладно, сержант, наши все целы?

– Еще не знаю, спроси у себя слева, есть кто живой?

Крикнул, ответили. Значит, еще поживем немного. Немцы усилили огонь. К стрелковому присоединились минометы. Тьфу ты, до чего же противная штука! Воет, аж мурашки бегут по спине. Моя винтовка лежала на дне траншеи, присыпанная землей. Отложив автомат в сторону, начал отряхивать «мосинку». Тут до фрицев метров двести пятьдесят, автомат не помощник. Протер затвор, вставил патроны и высунул голову. Все это под выстрелы с обеих сторон и канонаду. У нас ожила одна пушка, а у немцев горел один из танков. Кстати, что-то маленькое, Т-2, наверное. Ага, вот и я вижу фигурки в серой форме. Короткими перебежками, при поддержке оставшихся трех танков, фрицы пытаются сблизиться с мостом. Прижав приклад к плечу, ищу цель – и тут… Не знаю даже как объяснить. Я отчетливо, как будто он был прямо передо мной, увидел немца, сидящего в танке на месте механика-водителя. Точнее, я вижу его глаза сквозь узкую смотровую щель.

«Как это? Чего это? » – Я зажмурился и тряхнул головой. Снова открыв глаза, взглянул на руки и обнаружил, что зрение обычное.

«Не понял, что это было-то? » – Я вновь прицелился и вновь увидел танкиста. Это что, у меня в голове оптический прицел с баллистическим вычислителем, что ли? Так-так, а что там говорили голоса в голове? Бонусы проявятся через сутки, если выживу… Так-так, а сутки-то как раз и прошли. Ну-ка, ну-ка…

Совмещаю прицел винтовки с переносицей фашиста. Выстрел, затвор, еще выстрел. Первой пулей я пустил трещины по триплексу, что ничуть не мешало видеть, как фашист дернулся в испуге, а вторая пуля, пробив стекло, разнесла голову механика-водителя.

– Вот это ни хрена себе! – аж в голос воскликнул я. Надо срочно повторить… Я не только вижу словно через оптику, у меня и руки будто сами пулю в цель несут.

Рядом лопнула мина, и я отчетливо видел, как осколки брызнули в мою сторону. Спасла винтовка. Раскаленный кусочек металла, ударив в цевье, отскочил в сторону. Укрывшись в окопе, я осмотрел винтовку. Черт, похоже, ствол погнуло. Глянув по сторонам, в поисках другой, ничего не обнаружил.

– Сержант, у меня винтовке хана, у тебя там запасной нет? – крикнул я.

– Вон от бойца осталась, забирай!

Метнувшись к сержанту, встретил того сразу за изгибом траншеи. Тот протянул мне винтовку и взглянул в глаза.

– Не ранен? Кровь у тебя на лбу.

Я провел рукой и взглянул на ладонь.

– Хрен его знает, не помню, чтобы меня зацепило…

Рванув назад, я вновь высунулся из окопа. Черт, винтовку-то не проверил! Дернул затвор и взглянул на блеснувшие патроны, порядок. Следующим я выбрал такой же Т-2, что был уже практически на мосту. Такими же меткими выстрелами я остановил и его. Интересно, это так и останется со мной или исчезнет? На возникший вопрос почти сразу появился ответ. В небе появилась авиация, естественно, противника. Два худых силуэта промелькнули в сторону наших позиций, а спустя пару секунд где-то за нами дважды что-то рвануло.