Не снимая маску - Андрей Бильжо

как ты думаешь скажи

нет не кончится

нет не кончится

никогда

не кончится жизнь

никогда

ни сейчас не кончится

не кончится и потом

просто старый том

закончился

до конца ты его дочитал

ты на полку

на полку поставь его

и возьми теперь новый том

ты открой его

ты открой его

и его ты начни читать

мир не хуже

не хуже становится

он меняется

вот и всё

сколько нового

сколько нового

ты увидишь

увидишь ещё

ну а я по-другому устроен

не такой я как ты оптимист

старомодного я покроя

и я вижу не так всё

не так

слышу я

как волки воют

и войною веет

войной

и черствеет

и ноет

и ноет

и скулит

как щенок

больной

обманутая и уставшая

хвост поджавшая

и скулящая

не нашедшая себя

но искавшая

потерявшаяся душа

и готов я

готов я

готов я

на этот последний шаг

Последних строк Володя не слышал. Он резко, правой ногой толкнул табурет как раз в тот момент, когда с грохотом упала выбитая входная дверь и комната стала чёрной от человеческой биомассы.

Часть шестая, последняя

Командир БЛА-648 – четырежды герой Великой России, пятьсот первый лётчик-космонавт, выходивший в открытый космос сотни раз без привязи, проведший вне Земли пять с лишним лет в десяти космических полётах и женившийся там, первый человек на планете, зачавший ребёнка в открытом космосе, легенда маленького, но гордого народа Ичкерии Расход Доходов – посадил своего стального, изрыгающего пламя из заднего воспалённого прохода Змея Горыныча на планете Чудо так мягко, что пассажиры своими аплодисментами заглушили рёв мотора.

– Дорогие земляне, по техническим причинам мы присели на планете Чудо. Информация об этой планете скудная. У вас два часа. Будьте бдительны. Не рекомендуется отходить далеко от космодрома, особенно женщинам.

Мы заправимся и продолжим наш увлекательный полёт на Марс. Желаю вам с пользой провести время. Можно и в БЛА посидеть и посмотреть фильм легендарного режиссёра конца XX – начала XXI века Никиты Мухалкова «Моя любовь к руководителям Родины».

– Тань, пойдём прошвырнёмся, а то меня чего-то укачало. Доктор Малышев, не желаете нам составить компанию?

– Спасибо за предложение, но я уж тут посижу, посплю… слыхал я про это Чудо… – и доктор как-то загадочно улыбнулся.

Несколько пассажиров вышли покурить. И только Таня с мамой пошли гулять по незнакомой планете.

Космодром был невероятной красоты. Весь из розового золота.

– Тань, глянь, памятник на Вовку похож, только с тремя членами. А у Вовки сколько, если не секрет?

– Десять! Мам, ну что ты несёшь, честное слово, – Таня почувствовала тревогу. «Чёрт, я же видела этих «трихуистов» во сне. Или не во сне? И памятник… Вон ещё один, а вон ещё… Они действительно на Вовку похожи». Таня подошла ближе. «ЗЕМЛЯНИНУ ВЛАДИМИРУ УЛЬЯНОВУ ОТ БЛАГОДАРНЫХ ЧУДИКОВ», – было написано на золотой табличке.

– Охуеть! – это Таня уже вслух сказала.

Командир корабля Доходов всё сказал, кроме того, что время на этой планете течёт во много раз быстрее, чем на Земле.

Таня с мамой так увлеклись памятниками, что не заметили, как далеко отошли от космодрома. Вдруг раздался какой-то пронзительный свист. Небо вспыхнуло. Загорелось.

– Что это, дочка?

– А это, мама, мы опоздали и летательный аппарат улетел без нас на Марс. Пиздец! – Таня заплакала. Нет, зарыдала.

я домой хочу, мама, мама, мама,

мама я домой хочу…

в этот город

давно не родной

где не страшно вдвоём

и где страшно одной

на Арбате

в узбекском халате

на качелях качаться

весной

а потом оказаться

в больничной палате

неизвестной болезнью

больной

отведите меня

отведите меня

отведите меня к врачу

я хочу

видеть этого человека

я домой хочу

я домой хочу

я домой хочу

мне страшно

мне тошно

мама мне

больно

я на Землю хочу

я плачу мама

мама я плачу

я словно во сне

столько

дней

я молюсь у храма

и кричу

мама мама мама

* * *

– Ну, слава богу, коллеги, вроде выходит – пять суток без сознания, я уж, Алексей Викторович, думал, мы её не вытянем.

– Вы слышите меня, Татьяна Константиновна? Температура спадает. А вот обоняние долго будет восстанавливаться.

Таня открыла глаза. Люди в космических скафандрах склонились над ней.

– Где я?

– В Первой Градской… всё будет хорошо. Сейчас с каждым днём будет лучше и лучше.

* * *

надо что-то менять

надо что-то менять

в этом мире

и кому-то

надо быть первым

у тебя у меня

как канаты натянуты нервы

я стреляю

по тем

кто стреляет в тире

надо что-то менять

надо что-то менять

в этом мире

и кому-то

быть надо последним

не хочу никуда улетать

не хочу умирать

никого не хочу убивать

даже стерву

врущую мне

в эфире

надо что-то менять

надо что-то менять

в этом мире

не известно только

с чего начинать

не известно кто ты

на этом красочном пире

на котором тебя легко

могут нахуй послать

Шла очередная волна коронавируса, впереди было несветлое будущее.

Живая колея

В Стране, Вдруг Достигшей Просветления, или СВДП, Колеи были очень популярны. Более того, на Колею просто молились. И в прямом, и в переносном смысле.

Был и храм святой Колеи. И проспект Колеи. И площадь Колеи.

Колеи были очень популярны в СВДП. Ими все сведопчане гордились.

С раннего детства все они пытались найти свою Колею.

А потом боялись выбиться из неё. Боялись потерять её, родную. Всегда хотели вернуться в неё поскорей обратно из стран чужих, бесколейных.