Витязь Николай - Андрей Гальцев

– А если не успею? – слабым голосом вопросил витязь.

– На то и смекалка, чтобы успевать, – назидательно пропищала мышь.

– А потом?

– Он такой сильный и злой, он так размахнётся и вдарит, что топор глубоко вонзится в деревяшку, и немало времени Авдей потратит, чтобы вытащить его, но ты уже будешь на том берегу.

– Н-да, – покачал бедной головой витязь. – А на том берегу что мне делать?

– Искать меч.

– Где искать?

– Ищи. Я знаю, что на этой стороне его нет, я тут все клады знаю.

Они распрощались. Она юркнула в душистую траву, он поехал к реке, полный невесёлых дум.

Тем временем дома

Колю мучили вопросы. Всё-таки, откуда взялись Авдей и людоеды, если Коля их не создавал? Кто вмешался? Коварная сила завелась в его Краю. Прежде, конечно, орды врагов наступали, и Змей Горыныч, последний динозавр, лютовал, но автор знал, что это необходимо для сюжета, и он был уверен, что всё обойдётся. А теперь как обойтись? Кто ответит за результат, если автор не может ответить? Костя, что ли?

Глава 7. Баба Яга

Мост. При виде выгнутого моста на высоких тонких сваях витязь побледнел. Вышел из машины, отёр пот со лба. На середине моста стоял, руки в боки, злой силач Авдей. Зачем такие люди появляются на свет? ! Во взгляде жестокость, в челюстях – мёртвая хватка. У Авдея шея медвежья, голова бычья, ноги – словно бетонные тумбы.

– Эй ты, – крикнул Авдей громовым голосом, – плати за проход.

– А если денег у меня нет? – спросил Николай.

– Тогда и головы не будет.

– Ладно, только прошу вернуть её мне, – Николай старался не терять присутствия духа.

– Верну, ни один волос не упадёт. Чик и всё.

Авдей обрадовался долгожданному случаю отрубить кому-нибудь голову. Поплевал на ладони, примерочно махнул огромным топором и крякнул: «Хрясь! » Витязь поглядел с тоской вокруг. Ничем не примечательное место: по берегам растут ивы, под мостом бежит переливчатая вода, а под ней можно разглядеть длинные пряди донной травы. Как ему захотелось бежать отсюда! Но нельзя: в него люди поверили, не может он их обмануть.

Авдей жестом пригласил Николая расположиться поудобней. Николай сел на корточки, положил голову левой щекой на пень. Авдей вытер ладони о кожаный передник, взялся за топор, замахнулся с озверелым лицом и… Николай отпрянул. Топор вонзился в пустое место. Авдей потянул топор – да не тут-то было, крепко засел.

– Куда? ! – взревел Авдей, заметив, что путник бежит по мосту.

Невредимый витязь перебежал на другой берег. «Будь счастлива, малютка полевая! Поистине, мы не знаем, где найдём и где потеряем», – подумал он, шагая широким шагом.

От речки дорога повела его через берёзовые перелески, потом через дубовую рощу, мимо заросшего иван-чаем кладбища, мимо безымянного памятника, утонувшего в кустах, откуда он отчаянно тянул руку. По обочинам дороги красовались рекламные щиты с изречениями.

«Эта дорога – твой путь к успеху! » «Ты достоин лучшего! » «Отдохни в избушке на курьих ножках».

Николай огляделся: вправду ли это дорога для умных? Но другие пути не просматривались. «Купи леденец – выиграй меч-кладенец! » – прочитал он и ощутил путаницу в уме.

Запах пищи отвлёк витязя от изречений. За поворотом стояла харчевня, а может и корчма, или постоялый двор, или трактир. Курился дымок из трубы, из приоткрытых дверей выглядывала старуха – плечи укутаны платками, лицо смуглое, вяленое. Один зуб торчал наружу из проваленного рта, а маленькие глаза смотрели недоверчиво.

– Здрасте, хозяйка!

– Привет, голубок! Заходи, садись к столу. У меня можно в кредит.

На столе и на скамьях прежние гости оставили красноречивые следы своего пребывания: вырезали ножом скверные слова, изобразили пронзённое сердце, череп и кости, написали чернилами разного рода советы: «Береги свой череп с юности! » Значит, умели писать, значит, умные были гости.

– Хозяйка, вас как зовут? Часом, не Баба Яга?

– Она самая, – прошамкала пустым ртом.

– Отчего избушка не стоит на курьих ножках?

– Догадливый! Так называется мой придорожный буфет: «Избушка на курьих ножках».

– И она крутится?

– Бизнес тут крутится… на куриных окорочках.

– А где безногие курицы? – поинтересовался Николай.

– Ты у Шмарта спроси, он хозяин предприятия, – сказала Яга.

– Куриц разводит? – спросил непонятливый гость.

– Сам ты разводишь! Он доктор пищевых наук.

Витязь представил себе ферму, где толпятся окорочка.

– Бабушка, вы случаем не знаете, где хранится меч-кладенец?

– Там же, у Шмарта. У него, голубчика. Он всё к рукам прибирает.

Николаю померещилось, будто Шмарт отсекает куриные ножки мечом-кладенцом.

– А где его логово?

– Офис? Не скажу, миленький. Ты лучше ко мне подавальщиком наймись. И дом, и хлеб… Не хошь? Ну, как хошь.

Тем временем дома

– Коля, ты трясёшь головой, как лошадь! – засмеялся Костя.

– Всё из-за тебя! – Коля посмотрел брату в глаза, и тот потупился.

– Я для эксперимента запустил туда новых героев. Чего такого? – признался Костя, но из-за гордости решил прощения не просить. – Нечего на моего Шмарта все шишки валить! Если бы у твоих человечков не было собственных слабостей, им никто не был бы опасен. Ты сам виноват.

– В чём?

– Мог сделать их ангелами.

– Я не создаю рабов, даже крылатых, – ответил Коля. – Я дал им задаток души, и пусть они сами её доращивают. Некоторые выбирают зло. Выбор допустимый, хотя и необъяснимый.

– У тебя не просто сказка, у тебя, видишь, свободу раздают! – Костя важно кривлялся.

– Твой Шмарт и маленькой свободы не имеет: у него на уме однозначное зло, – огрызнулся Коля.

– Хорошо, давай мы его уничтожим, – предложил Костя.

– Как?

– Не знаю, тебе видней. Ну, выкинем в помойное ведро.

– Невозможно! – возразил Коля. – Он стал частью сказки, и теперь его можно только победить… или от него погибнуть.