Эликсир для избранных - Майк Логинов

Целуем вас очень горячо, крепко обнимаем, как самых дорогих и близких.

Всегда your Аня и Сережа Заблудовские.

Москва, наши дни

Я вошел в кабинет, и в ту же самую секунду на столе зазвонил телефон.

– Ну, сейчас, сейчас!

Я бросил сумку на стул, снял плащ и аккуратно повесил его на плечики. Телефон продолжал звонить. «Кто ж это такой настойчивый? » Я подошел к висевшему на стене календарю и передвинул красную пластиковую рамку. Отодвинул кресло и сел. Расстегнул пиджак. Бросил в корзину старые газеты. Окинул кабинет взглядом. Кажется, все, больше никаких причин оттягивать разговор не было. Я потянулся к трубке, и в этот момент телефон замолчал. «Ну, и ладно, – подумал я и включил компьютер. – Кофе, что ли, выпить? Спать хочется смертельно…» Но в эту секунду дверь кабинета приоткрылась, и в комнату заглянула секретарь редакции Маша Филимонова.

– Ты почему трубку не берешь, а? – сердито спросила она.

– Меня еще нет, – пробормотал я.

– Нет, ты уже есть, – возразила Маша.

– Это тело мое есть, Мария Викторовна, – сказал я, – а душа еще в пути. Не поспела! Вы, Мария, не смотрели картину «За облаками» с Джоном Малковичем? Там индейцы говорят: мы не можем идти так быстро, наши души за нами не успевают…

– Тоже мне Джон Малкович, – проворчала Маша. – Ну и где твоя душа? На парковке?

– Уже в лифте, – вздохнул я, – сейчас придет.

– Поторопи, – безжалостно потребовала Филимонова, – тут ее, душу твою, с утра какой-то татарин дожидается.

– Татарин? Почему татарин?

– Потому что Адель Гарипович Хабибуллин, – ответила Маша, сверившись с бумажкой. – Знаешь такого?

– Впервые слышу. Чего хочет?

– Тебя хочет.

– И где он, твой татарин?

– В приемной сидит.

Разговаривать ни с кем не хотелось, но деваться было некуда.

– Проси, – махнул я рукой.

– Слушаюсь, барин… – прошипела Маша и исчезла.

«Адель Гарипович? – подумал я. – Кто же это такой? »

Дверь снова отворилась, и на пороге появился молодой человек довольно высокого роста. Волосы у него были набриолинены, как у героев старых американских фильмов. Безукоризненный темный костюм, белоснежная сорочка, узкий галстук-«селедка». Я перевел взгляд на ботинки. Начищены до блеска. В руках гость держал черный кожаный портфель.

«Коммивояжер, – подумал я. – Нет, протестантский проповедник… Сейчас начнет раздавать Библии. “Покайтесь, ибо конец света приблизился! ” Хотя почему Библии? Он же, должно быть, мусульманин…»

– Алексей Петрович? – осведомился молодой человек.

– Да. С кем имею честь?

– Хабибуллин Адель Гарипович, – громко и четко произнес гость и, вытянув вперед руку, двинулся к столу.

Я встал и пожал его маленькую, почти детскую ладошку.

– Прошу садиться.

Хабибуллин сел на стул и расстегнул свой портфель. Оттуда он извлек маленький кожаный футлярчик, а из футлярчика – визитную карточку, которую протянул мне. Я взял карточку и стал ее изучать. В центре было крупно написано имя владельца, а вверху, рядом с каким-то невнятным логотипом, значилось «Фонд поддержки общественных инициатив».

«Это еще что такое? – подумал я. – За таким названием может скрываться все что угодно! Департамент благих начинаний! »

Пока я читал, Адель Гарипович вынул из портфеля какие-то бумаги и по-хозяйски разложил их на моем столе. Я отложил карточку и стал разглядывать посетителя.

«Совсем мальчишка, – подумал я, – лет двадцать, не больше».

– Так чем могу быть вам полезен, Адель Гарипович?

Юноша Хабибуллин приветливо взглянул на меня и начал:

– Как вы, наверное, знаете, Алексей Петрович, в этом году Казанский ветеринарный институт отмечает свое 145-летие…

Я, разумеется, этого не знал, но решил ни в чем не признаваться и просто кивнул.

– …В связи с этим в Казани пройдет большая научно-практическая конференция. Наш центр участвует в организации мероприятия…

«Ах, вот оно что! – подумал я. – Он – пиарщик».

– …Предполагается, что на конференции будут сделаны доклады, посвященные выдающимся выпускникам института, живым и…

Адель Гарипович на секунду запнулся.

– И мертвым, – помог я ему.

– Да, уже покойным, – сказал Хабибуллин и почему-то улыбнулся. – Доклады о видных ученых – выпускниках института и об их вкладе в мировую науку. Свое участие подтвердили уже более ста человек, среди них ученые с мировым именем. Мы сейчас занимаемся уточнением программы…

«Понятно, – подумал я про себя, – сейчас он предложит журналу быть информационным спонсором, попросит что-нибудь написать об этом чудесном собрании…»

– По результатам конференции предполагается издать сборник статей. И мы решили просить вас, Алексей Петрович, написать для него статью о вашем уважаемом предке… э-э-э… родственнике – академике Павле Алексеевиче Заблудовском, – бодро закончил свою речь Адель.

«Вот это номер! » – ошарашенно подумал я.

А вслух произнес:

– Видите ли, Адель Гарипович, это, конечно, очень лестно. И мне как члену семьи приятно, что в Казанском ветеринарном институте помнят и чтут прадеда, но я ведь не ученый, а – журналист, редактор… Я, конечно, имею представление о трудах Павла Алексеевича…

Это была наглая ложь.

– …но моих знаний, полагаю, недостаточно, чтобы участвовать в таком сборнике на должном уровне…

А вот это было чистой правдой.

– Одним словом, не стоит ли поручить это человеку более подготовленному? – выдохнул я.

– Алексей Петрович, речь не идет о научной статье в классическом, так сказать, понимании, скорее, о биографической! – воскликнул Адель, смешно всплеснув руками. – Задача конференции – дать широкую картину научной и общественной деятельности выпускников института. Тут не надо будет углубляться в детали. Наше мероприятие, скорее, просветительское и историческое… в смысле, посвященное истории… Тут ваши журналистские умения придутся как нельзя кстати.

Меня вдруг охватило чувство смутной тревоги, причину которой я не мог объяснить. Казалось бы, причин беспокоиться не было никаких – заслуженный прадед, почтенная конференция, безобидный Адель. В чем, собственно, дело? Неясно…

– Откуда вы… я хотел сказать, как вы меня нашли? – спросил я.

– Ну, это наша работа, – скромно сказал Адель, – мы разыскиваем людей, их родственников по всей стране…