Коронованный череп - Фергюс Хьюм

– Я хотел бы, чтобы мой старый друг сэр Тревик выдал свою дочь замуж за моего сына Моргана по известным ему причинам…

– Простите, – перебил адвоката сэр Ганнибал, подняв свою белую руку. – Мне не известны причины, по которым подобный брак должен был бы состояться. Если это непременное условие для того, чтобы получить наследство, я от него отказываюсь.

– Это не условие, – спокойно ответил мистер Граттон. – Вы в любом случае наследуете имущество. Но мой покойный клиент желал бы, чтобы мисс Тревик вышла замуж за молодого господина Боуринга, – и он посмотрел на Моргана, который неожиданно с интересом уставился на Дерику.

Девушка по-прежнему казалась совершенно равнодушной, словно речь шла вовсе не о ней.

– Что будет, если мисс Тревик откажется от него? – спросила миссис Крент.

– А она непременно откажется, – твердым, ясным голосом добавила Дерика.

– Если так, – Граттон пожал плечами, – ничего не изменится. В любом случае сэр Ганнибал получит наследство.

– А я стану нищим? – спросил Морган, впервые подав голос.

– Нет. Сэр Ганнибал, согласно завещанию, должен выплачивать вам двести фунтов в год, а также любые дополнительные суммы, которые сможет найти уместными.

– Выходит, мой бедный мальчик не получит ни одного пенни! – возопила Мария, вытирая покрасневшие глаза. – Ах, господа, простите, что я так говорю о Моргане, но я нянчила его много лет, еще с тех давних времен в Африке. Он мне как родной, и я с ужасом думаю, что он будет выброшен в этот беспощадный, безумный мир с его жестокостью, бесчестностью, ужасами…

Но прежде чем пожилая экономка закончила, вмешался баронет.

– Вы преувеличиваете, – резко объявил он. – Морган будет получать двести фунтов в год и еще столько, сколько будет необходимо, в разумных пределах.

– И это из шестидесяти тысяч в год! – с холодной яростью вспыхнула женщина. – Спасибо и на том вам, сэр Тревик. Что за злодейское завещание!

– Однако я думаю, будет лучше, сэр Ганнибал, если вы выполните пожелание покойного и выдадите мисс Тревик замуж за господина Моргана Боуринга, – продолжал адвокат.

– Выйти за него замуж! – взорвалась Дерика, неожиданно вскочив на ноги. – Вы в своем уме, господин Граттон? ! Этот человек не приспособлен для семейной жизни.

Однако ответил ей не адвокат, а сам младший Боуринг.

– А если я люблю тебя? – неожиданно пролепетал он. Однако прежде чем он успел сказать что-нибудь еще, госпожа Крент усадила его назад на место.

Дерика побледнела. Было что-то животное в полубезумном взгляде, которым окидывал ее Морган. Дикий взгляд, неуверенные движения, бледное лицо с алыми губами и слабый подбородок – в целом он выглядел отталкивающе, словно болотная змея. И хотя девушка была сильной духом, под взглядом безумца ее природная женская робость вышла на поверхность. Кусая губы, чтобы подавить надвигающуюся истерику, мисс Тревик поднялась со своего места и выбежала из комнаты. Тощая мисс Уорри немедленно последовала за ней. Сэр Ганнибал не растерялся.

– Моя дочь не сможет выйти за вас замуж, господин Боуринг, – холодно сказал он. – Она уже обручена.

– Но вы не сможете взять деньги моего отца, если она не выйдет за меня, – прорычал Морган.

– Эти деньги не ваши, а мои, – поправил сэр Тревик, глядя на молодого человека, который теперь стал нищим, словно на голодного пса. – Но вы можете не беспокоиться, о вас будут хорошо заботиться.

– Я не хочу находиться под присмотром, – пробормотал тот. – Я свободный человек. Мне не нужно никакого присмотра!

– Тише, тише, милый, – прошептала его сиделка. – Ни кто вас запирать не станет. Вы будете жить с вашей любимой Марией.

– Это целиком и полностью зависит от того, как вы будете себя вести, миссис Крент, – злобно проговорил Ганнибал. – Если я буду вынужден принять меры, чтобы оградить господина…

Рычание Моргана заставило его остановиться и откинуться на спинку стула. Мария начала что-то нашептывать безумцу на ухо, бросив предупреждающий взгляд в сторону баронета.

– Если вы выведете его из себя, я не буду нести никакой ответственности за его поведение, – резко сказала она, – и даже если вы захотите меня прогнать, я не уйду, пока ваша дочь не выйдет замуж за Моргана.

– И я, – проворчал Боуринг-младший.

Сэр Тревик растерялся. Речь и внешний вид этого существа были так ужасны, что одна мысль о том, чтобы выдать за него дочь, вызывала омерзение. И теперь, испугавшись, старый аристократ не знал, что сказать. Он ужаснулся, подумав, что его Дерика может оказаться рядом с подобным созданием. Впрочем, он вспомнил, что ему уже не придется идти на подобную жертву, чтобы заполучить деньги, и эта мысль придала ему храбрости.

– Вы закончили? – спросил он Граттона ледяным тоном.

– Почти, – ответил адвокат и продолжил зачитывать различные инструкции, касающиеся недвижимости, а также подробности содержания миссис Крент, которой полагалось по завещанию сто фунтов в год. Кроме того, ее можно было или отпустить, или оставить в качестве опекуна Моргана, на усмотрение сэра Ганнибала.

– Два фунта в неделю! – вновь закричала Мария. – Как жестоко! И это Джон Боуринг, которому я честно прослужила столько лет!

– Я прослежу, чтобы вы не остались в обиде, – великодушно объявил сэр Ганнибал.

Экономка вновь зыркнула так, словно была готова наброситься на счастливого наследника состояния Боуринга. Но тут ее внимание переключилось на других присутствующих, которые тоже надеялись получить какие-то деньги, но оказались разочарованы. Они все как один возмущались, что сэр Тревик, хоть и не связанный кровно с господином Боурингом, должен был унаследовать все. Некоторые даже стали намекать, что слова госпожи Крент могут оказаться правдой. Баронет поморщился. Все эти разговоры были ему неприятны. Он поднял руку.

– Мне нет необходимости говорить что-то в свою защиту, – спокойно объявил аристократ. – Всем известно, что во время убийства я находился у себя дома. Мы как раз устраивали благотворительную ярмарку. Более того, у меня не было никаких причин убивать своего друга.

– Вы сделали это, чтобы получить деньги, – злобно отрезала Мария.

– Если вы скажете это еще раз, – спокойно ответил баронет, – то я отошлю вас, и вы не увидите ни гроша сверх ста фунтов в год.