Безмолвный дом - Фергюс Хьюм

Все вопросы касательно госпожи Врэйн с легкостью уладили. Права вдовы должным образом были доказаны, и ей выплатили двадцать тысяч фунтов. Так что богатая вдова с отцом собирались отправиться в Лондон. Когда все оказалось улажено, сыщик послал сообщение Люциану, извещая его, что вдова еще в городе. Симпатичная внешность молодого человека произвела сильное впечатление на госпожу Врэйн, и она решила возобновить знакомство, которое столь неудачно началось в кабинете полицейского отделения.

Со своей стороны Люциан не терял времени. Сделав запрос в страховую компанию «Сириус», он получил ответ, полностью снимающий подозрения с госпожи Врэйн, и стал уже думать, что слишком поторопился, осуждая маленькую вдову. Поэтому, получив приглашение, он немедленно отправился к ней и нашел ее не менее привлекательной, чем в первую встречу, хотя, несмотря на прошедшие три месяца, она все еще носила траур.

– Мне в самом деле очень приятно, что вы позвонили, господин Дензил, – живо заметила она. – Я ничего не слышала о вас с той самой встречи в кабинете инспектора Линка. Хотя оно, может, и к лучшему. С тех пор мне пришлось уладить кучу дел.

– Вижу, все эти неприятности не причинили вам большого вреда, госпожа Врэйн. Судя по вашей внешности, скорее прошло три минуты, а не три месяца.

– Ерунда. Теперь все в порядке… Но не стоит кричать, что ты болен, если лекарства не существует. Я хотела бы поинтересоваться у вас: как продвигается расследование у полиции?

– Они не узнали ничего нового, – ответил Люциан, покачав головой. – И, насколько я понимаю, нет никакой возможности узнать правду.

– Я так и знала, – вздохнула госпожа Врэйн, пожав плечами. – Мне кажется, в этой стране ничего не происходит. Однако думаю, что смогу сделать больше полиции. Я готова предложить награду в пятьсот фунтов тому, кто укажет, кто заколол Марка. Если его не найдут за деньги, его вообще не найдут.

– Вероятно, так и есть, госпожа Врэйн. Теперь, после того как прошло три месяца после убийства… С каждым днем шансы раскрыть преступление становятся все меньше.

– Однако, господин Дензил, скоро приедет Диана Врэйн.

– Диана Врэйн? Кто она?

– Моя падчерица – единственный ребенок Марка. Она была в Австралии, в диких районах на западе, и только совсем недавно узнала о смерти отца. Я получила от нее письмо на прошлой неделе, и, кажется, она возвращается для того, чтобы узнать, кто заколол ее отца.

– Боюсь, она тоже не преуспеет в этом деле, – с сомнением проговорил Дензил.

– Она постарается, – возразила госпожа В жав плечами. – Она упряма, как армейски стоит говорить, что она выберет собственный И госпожа Врэйн заговорила на другие темы они и обсуждали до тех пор, пока Люциан не кланяться.

Глава VIII

Диана Врэйн

Хотя с момента убийства Марка Врэйна прошло чуть более трех месяцев, о преступлении забыли и пресса, и люди. О случившемся помнили только на Женевской площади. Тут по-прежнему ходили сплетни и строились предположения о том, как было совершено это преступление.

Теперь стало известно, что убитый имел хорошее происхождение, но почему-то в припадке душевного недуга или какого-то подозрения оставил молодую жену. Еще говорили, что у него не было никаких врагов и он заперся в Безмолвном доме, чтобы спасти себя от воображаемых существ. Однако все сходились только в одном: Врэйн был безумен. Но даже это не объясняло причину его трагической и непредвиденной смерти.

С момента убийства всеобщий интерес к Безмолвному дому вырос десятикратно. Преступление, добавившись к слухам о том, что дом часто посещают неведомые гости, прибавило несколько штрихов ужаса, придав дому мрачный, угрожающий аспект. Поговаривали, что часть пола залита кровью, а по комнатам бродят призраки.

Придя в уныние от этой катастрофы, которая ухудшила и без того ужасную репутацию дома, владелец даже не пытался сдать его, поскольку хорошо знал, что ни у кого не хватит смелости снять его даже за минимальную плату. Госпожа Врэйн распродала всю мебель из двух комнат, в которых обитал ее несчастный муж, и теперь они были пустыми, точно так же как и остальные комнаты в этом доме.

Владелец же не предпринял никаких усилий, чтобы отреставрировать или отремонтировать особняк, считая такие расходы бесполезными. Так что дом номер тринадцать оставался пустым, словно проклятый Богом. Люди приезжали издалека, чтобы посмотреть на него, но никто не решился бы пройти через его двери, чтобы с ними не случилось ничего плохого. И все же люди тянулись к дому, словно хотели прикоснуться к кровавой тайне.

Госпожа Гриб часто разглядывала этот дом с другой стороны площади: пыльные окна с опущенными занавесками, трубы, из которых никогда не шел дым. Она часами размышляла об убийстве Врэйна и о том, что невозможно найти разумное объяснение случившемуся. Наконец она решила: всему виной призрак. Именно призрак, который часто посещал дом номер тринадцать, и совершил преступление. В подтверждение этой фантастической версии она рассказала Люциану много историй о том, как людей, уснувших в домах с привидениями, под утро находили мертвыми.

– С черными отпечатками пальцев на горле, – драматично добавила госпожа Гриб, и в глазах ее вспыхнули искорки страха. – Несчастные всегда пытались запереться, точно так, как делал жилец дома номер тринадцать… Это лишь подтверждает, что несчастного мог убить только призрак.

– Госпожа Гриб, вы, кажется, забыли, что нашего несчастного соседа всего-навсего закололи стилетом. Призраки не пользуются материальным оружием.

– Откуда вы знаете, что кинжал был предметом материальным? – поинтересовалась госпожа Гриб, понизив голос до пугающего шепота. – Кто-нибудь когда-нибудь видел этот стилет? Нет! Его нашли? Нет! Призрак забрал его. Подумайте, господин Дензил, то, что убило сумасшедшего Бервина, не имело ни плоти, ни крови.

– Тогда выходит, что полиция не повесит преступника. Призрака ведь нельзя повесить, – со смехом заметил Дензил. – Однако все это ерунда, госпожа Гриб. Я удивлен, что такая культурная и разумная женщина, как вы, верит в такую чепуху.

– Многие мудрые люди, гораздо умнее меня, верят в призраков, – упрямо настаивала на своем домовладелица. – Разве вы не слышали о доме на площади Уэст-Энд, где утром нашли мертвых собаку и человека, а камердинер дрожал и так и не смог рассказать ничего внятного?

– Ох! Ох! Это история для Булвера-Литтона.