Арабелла - Мария Саванна

Довольно быстро запас городской библиотеки иссяк, а мне было мало. Я стала ездить в столичные библиотеки почти каждую неделю. Я брала там книги, дома всё изучала, и вскоре ехала за новыми. Я могла объяснить почти любое физическое явление, кроме, конечно, того, которое так хотела понять. И примерно через год меня одолело отчаяние, и я решила вернуть все книги в библиотеку и больше туда не возвращаться. Тем более мои постоянные разъезды плохо влияли на отношения с мужем, которому я так ничего и не рассказала.

Мои планы нарушила одна удивительная случайность. Я уже сдала все книги и спускалась в холл библиотеки вниз по лестнице, в руках у меня была папка со всеми моими записями и расчётами. Я споткнулась на ступеньке и с грохотом упала на каменный пол. Папка вылетела у меня из рук, все записи разлетелись. Я вскочила и бросилась собирать бумаги. Тут ко мне подбежал приятной наружности молодой человек и стал помогать. Я и не возражала, но он задержал взгляд на одной моей записи. Это было по меньшей мере невежливо, поэтому я тут же забрала листок из его рук. Он извинился, а я поблагодарила за помощь. Дальше юноша уже собрался уходить, но тут повернулся, подошел ко мне и прошептал мне прямо на ухо: «Есть один человек, он думает, что раскол открывается не просто так. Существует способ его открыть. Вот его адрес». Он положил что-то в мою ладонь. Я стояла, находясь в состоянии глубокого потрясения. Молодой человек тут же развернулся и ушёл. Придя в себя, я побежала за ним, у меня была к нему как минимум пара вопросов. Но когда я вышла на улицу, там его уже не было.

Всё моё представление было в миг перевёрнуто. Оказалось, кто-то всё же знает о расколе, да ещё и строит теории. В тот же день, не возвращаясь домой, я отправилась по этому адресу. Мне нужно было сменить два поезда, потом ехать на автобусе. На дорогу я потратила почти все деньги, которые у меня были с собой, но новый поворот в этой истории просто вскружил мне голову. Я не могла думать ни о чём, кроме того, что скоро встречу человека, который сможет мне объяснить то, чего я так долго не могла понять. Через два дня я доехала до пункта назначения. Это был огромный деревянный дом чудаковатой формы. По правде, абсолютно всё, что окружало того человека, было странным, но сейчас не об этом. Я постучала к нему в дверь, когда на дворе было уже темно. Он долго не мог понять, что мне от него нужно, но когда я подробно описала мою встречу с молодым человеком, всё-таки впустил меня в дом. Он проводил меня на кухню и налил кружку чёрного кофе, который был очень кстати после бессонной ночи (? ) в дороге. Он был очень высоким широкоплечим мужчиной с густыми, тёмными, падающими на глаза волосами. На вид ему было не больше тридцати пяти. Его имя – Михаил.

Всю ночь мы с ним просидели на кухне. Я говорила, а он хмурился, улыбался, снова хмурился. Если говорить короче, той ночью я познакомилась с великим человеком. Михаил оказался учёным. Его невероятная судьба однажды свела его со Смотрителем. Он тогда ещё был ребёнком и поверить ему было гораздо проще, чем мне. Всю свою жизнь он провёл, исследуя эту тему. Сначала он был не очень рад моему появлению, но вскоре поняв, что я горю этим не меньше, чем он сам, посвятил меня в его исследования. До его уровня осведомлённости мне было далеко, но я могла в общих чертах понять, что он объяснял. Его основная теория заключалась в том, что расколы не возникают случайно, а их кто-то или что-то создаёт. Это значило, что и мы могли сделать нечто подобное.

Следующие пятнадцать лет прошли, как один день. Мы были увлечены. Я постоянно ездила к нему. Мы проводили целые ночи за расчётами и исследованиями, часами спорили. Самое сложное в этом всём было объяснить Алану, почему я постоянно пропадаю, но и с этим я кое-как справлялась.

Однажды ночью Михаил приехал ко мне домой. Этого не случалось ни разу со дня нашего знакомства. Я испугалась, что Алану это не понравится и выбежала на улицу в одном халате. Михаил был взволнован. Той ночью он нашёл способ попасть в Арабеллу и не собирался медлить ни дня. Я была потрясена и счастлива. Но когда Михаил предложил мне отправиться вместе с ним, я отказалась. Это решение было очень сложным, но главным аргументом против было то, что мы рисковали исчезнуть отсюда навсегда, а в этом мире у меня был Алан, и тогда были живы мои родители, я просто не могла их бросить. В общем, это решение стало самым сложным за всю мою жизнь. За пятнадцать лет непрерывной работы мы с Михаилом стали по-настоящему близкими людьми. Мне не хотелось его отпускать, но он был настроен решительно, да и я понимала, что теперь нельзя упускать шанс.

После той ночи я его не видела. Первые несколько лет я верила, что однажды мне придет от него письмо, что он вернётся целым и невредимым. Но шло время, и надежда угасала. Я тогда поддерживала связь с его братом Эдвардом. Им оказался тот самый молодой человек из библиотеки, который свёл нас с Михаилом. Он знал про экспедицию, но не был так заинтересован, как мы. У него была семья и он предпочел заботу о детях нашим исследованиям. Мы оба очень ждали возвращения Михаила. Но с течением времени я стала понимать, что Эдвард решил признать его пропавшим. Письма от него стали приходить всё реже и реже. Последнее письмо пришло через десять лет после того, как Михаил прошёл сквозь раскол. Эдвард писал, что не верит больше возвращение брата, что скорее всего Михаил сам не хочет возвращаться. Он попросил меня больше не писать ему, потому что скрывать от жены эти письма становилось всё сложнее.

Спустя время и я потеряла надежду увидеть Михаила снова. Я пыталась забыть о нём, жить своей жизнью и верила, что в Арабелле ему лучше. После этого прошло очень много времени. Я состарилась, а старик Алан помер. Жизнь была размеренной. Я занималась только огородом, да тобой, Иванна. Город я почти не покидала. И только однажды мне пришлось уехать достаточно далеко. Сестра Алана, Паула, сильно заболела, а кроме меня из родни у неё никого не осталось. Ты, наверное, и не помнишь, Иванна, но тогда мы уехали из города на полгода. Мы оставались с ней до самой её смерти.