Научи меня любить - Кара Колтер

– Потому что юная Софи немного влюбилась в тебя?

Ланкастер нахмурился.

– Ударение на слово «юная». И мы можем быть раскрыты. В силу своей юности она будет задавать много вопросов, и наша легенда просто не выдержит.

Уорд напомнил себе, что работа Ланкастера просчитывать все варианты и везде видеть угрозу. Всегда быть начеку.

Но он понимал, что хочет, чтобы Мэдди и Софи присоединились к ним не только потому, что ему хотелось найти эти горячие источники, а потому, что это была возможность прикоснуться к другой жизни. Той, что он не мог иметь. Или мог, но только на короткий срок. Возможно, эти последние дни его анонимной жизни могли дать ему шанс увидеть, каково это – веселиться с обычной девушкой в обычном мире.

– Прошу тебя, Ланкастер, не лишай меня возможности сделать несколько нормальных вещей. Да, я хочу водить машину такую, как эта. И я хочу провести время с милой девушкой. Танцевать с ней на концерте. Может, у меня только один шанс, чтобы пожить нормальной жизнью.

Они подошли к машине, и Уорд занял место водителя. Их маленький островной дом не подходил для такого транспортного средства. И честно сказать, Уорд редко пользовался машинами. Он включил передачу и наслаждался мощью мотора.

– Я понимаю, ваше высочество, – сказал Ланкастер, – это действительно единственный шанс почувствовать вкус свободы. Через несколько недель вы будете женатым человеком.

– У меня никогда не было свободы, – тихо сказал Уорд. – Не важно, женат я или нет. Всегда все одно и то же. Но я принял решение. Я не женюсь на принцессе Аиде.

Глава 4

– Но… но ваш брак уже решен, – пробормотал Ланкастер после долгой паузы.

– Я всегда понимал то, что я должен служить народу, забывая себя. А это определенно требует жертв.

– Принцесса Аида – красивая женщина. Вряд ли это жертва.

– Она меня не любит.

– Любовь? – Ланкастер бросил на него взгляд. – А это тут при чем?

Любовь. Уорд понятия не имел, что это такое. Его отец, король, не любил ни его мать, ни его самого. Их общественная жизнь была хорошо срежиссированным спектаклем, где все вели себя вежливо и приветливо друг с другом. Наедине же они были холодны и далеки друг от друга.

Самого Уорда отправили в частную школу, когда ему исполнилось шесть лет. Так что любовь была для него непонятным словом. Он не испытывал этого чувства и не ждал его.

Эдвард думал об Аиде с нежностью, как о младшей сестре. Когда она пришла к нему и сказала, что любит другого, он испытал чувство зависти. И он понимал сложность того, что ему предстояло сделать. Его народ хотел одного. Его семья требовала другого. Совесть же настаивала и вовсе на третьем.

Он не мог заглушить тот свет, что исходил от Аиды, когда она говорила о Дрю Муртауне, мужчине из ее личной охраны, которого полюбила.

– Если бы мы поженились, то это она бы принесла жертву, – медленно проговорил Уорд. – Я понятия не имею о любви. Мы оба знали, с самого детства, что от нас ожидается и какая польза будет для наших стран. Как и я, она сделает то, что от нее требуется. Но, Ланкастер, она любит другого. Я не могу так поступить с ней.

– Вы хороший человек, – вздохнул Ланкастер, и принц Эдвард Александр Четвертый знал, что получил самые высокие комплименты от того, кто редко их говорил. – Но это будет не так просто, как вы думаете. Ваш отец…

– Будет давить. Я знаю.

– Мне не нравится перспектива идти за вами по проходу с мечом в руках. – Ланкастер пошутил. – Итак, чем планируете заняться? Я знаю, что всю поездку вас что-то сильно беспокоит. И кажется, невозможно выбраться из этого. Если только вы решили не возвращаться?

– Успокойся, Ланкастер. Тебе нет нужды разрываться между долгом перед твоим королем и обязательствами передо мной. И нет никакой нужды силой тащить меня на остров. Я всегда знал, что моя судьба там. И принимаю это. Я люблю Хейвенхерст.

– Тогда что?

– Я должен помочь Аиде. И я думаю, есть только один способ сделать это.

– И что это?

– Я должен жениться на какой-то другой женщине. Прежде чем мы вернемся на остров.

– Другими словами, в течение нескольких дней?

– Да.

– Фиктивный брак?

– Что-то вроде. Но союз будет достаточно длительным, чтобы дать возможность Аиде выйти замуж за своего парня без осуждения и возмущения со стороны двух королевств.

– И тогда осуждение и возмущение навалятся на вас.

– У меня широкие плечи. После того как все утрясется, можно будет потихоньку разойтись.

Ланкастер помолчал, а потом заговорил:

– Но вам потом все равно придется жениться. Брак не обсуждается.

Да, не обсуждалось, что Эдвард женится и в этом браке появится наследник трона. Это было запланировано.

Вот только никак не ожидалось то, что Эдвард когда-нибудь узнает ту любовь, что светилась в глазах Аиды, когда она говорила о том, что любит другого. Не ожидалось, что Эдвард, с его положением и богатством, о котором большинство людей могло только мечтать, будет ощущать странную пустоту: как будто он что-то упускает из своей жизни.

– Возможно, я никогда не женюсь.

– В таком случае вас ждет очень одинокая жизнь.

– А ты женишься снова, Ланкастер? – тихо спросил Уорд, вспоминая того человека, которым когда-то был Ланкастер. Человека, верившего в людей, в доброту, в крепкий, долгий брак.

– Я так не думаю, – сказал Ланкастер, глядя вдаль.

Жена Ланкастера и его маленький ребенок погибли при пожаре коттеджа. Ланкастер был на военных учениях, за пределами острова, когда это случилось. Весь остров оплакивал потерю его семьи, и сейчас, спустя пять лет после трагедии, Ланкастер все еще носил траур и горевал по родным.

– Нет, я больше не женюсь, – категорично заявил Ланкастер. – Но вы… вы должны вступить в брак.

– В моем положении трудно найти пару.

Ланкастер фыркнул.

– Как только женщины поймут, что вы доступны и в поиске, они сами будут бросаться к вашим ногам, ваше высочество.