Твоя любовь – полынь, горечь на губах - Галина Турбина

– Саша, – попыталась оттолкнуть юношу Лиза, – мне тяжело, отодвинься.

Саша, пробормотав что-то, еще крепче прижал к себе Лизу, она пискнула и начала активно сопротивляться, пыхтя и шепотом ругаясь. Саша, ослабив объятия, сонным голосом пробормотал:

– Где ты научилась так ругаться? Раньше я не слышал таких слов от тебя.

– Если не слышал, это не значит, что я их не знала. Да отодвинься же ты, наконец.

Саша выпустил девочку из своих объятий и, растянувшись рядом, сладко зевнул.

– Как же давно я так хорошо не высыпался.

Лиза села на кровати, завернувшись в одеяло.

– Ты что делаешь в моей постели? С ума сошел? А если кто-нибудь зайдет?

– Не зайдет, дверь закрыта, а я, если что, успею уйти через потайную дверь.

– Зажги свет, надеюсь, это у тебя получится без разрушения половины дома.

Саша тихо рассмеялся. На прикроватном столике зажглись свечи в канделябре. Лиза, прижавшись к стене, рассматривала Сашу, а он смотрел на нее, закинув за голову руки и легко улыбаясь. Это был опять ее родной и дорогой сердцу Саша, а не вчерашний ледяной принц из сказки.

– Каким же ты стал красивым, – вырвалось у Лизы, – ой, что-то я не то говорю.

Саша громко захохотал, Лиза накинулась на него, закрывая его рот ладошками.

– Ты с ума сошел, сейчас всех разбудишь, отец прибежит, застанет тебя здесь и прибьет, а меня отправит в монастырь замаливать грехи молодости. И вообще, вылезай из моей кровати.

Саша легко поднялся и, еле сдерживая смех, взял стоящее у окна кресло, подтащил его к кровати и сел.

– Ты что так гремишь креслом, – зашипела Лиза, – сейчас же точно всех разбудишь.

– Успокойся, Лисенок, никто ничего не услышит, все спят. Да и я накинул полог тишины

– И что, нигде и ничего не взорвалось после этого?

– Лисенок, ты чего такая ершистая?

– Ничего, – буркнула Лиза, – просто вечером кто-то вообще меня не замечал.

– Прости, Лиза, я еле держался, буквально из последних сил, поэтому и ушел с ужина раньше.

– От чего держался? – недоуменно спросила девочка, – Так устал?

Саша пересел на кровать и, вытряхнув Лизу из одеяла, усадил ее к себе на колени.

– Лисенок, перестань брыкаться, – пытаясь удержать девочку и избегая острых кулачков, проговорил Саша, – успокойся, я ничего тебе не сделаю!

– Тогда отпусти меня, ты что, не видишь, я не одета!

Саша крепко, обняв Лизу, прижал ее к себе и зарылся носом в макушку девочки.

– Лиза, – глухо выговорил юноша, – я так соскучился, я так мерз без тебя, мне так тебя не хватало, Лисенок мой.

Девочка, притихнув, уткнулась носом в ключицу Саши.

– Я боялся, что там же в гостиной схвачу в объятия и никто не сможет вырвать тебя у меня. Мне так нужно твое тепло, я думал, что погибну без этого тепла, превращусь в огромную ледяную сосульку.

Лиза подняла голову и заглянула в лицо парня.

– О чем ты говоришь, Саша?

Юноша усмехнувшись, ответил:

– Забудь о том, что я тут наговорил, я просто очень соскучился, вот и все. Я буду приходить к тебе каждую ночь и спать в твоей кровати вплоть до отъезда.

– Ты сошел с ума? – задохнулась от возмущения Лиза, – Забыл, сколько мне лет? Я еще маленькая!

– Да нет же, это ты сошла с ума, раз в голову приходят такие мысли. Конечно, ты еще маленькая и я не собираюсь ничего с тобой делать. Я просто буду рядом спать, обнимая, как плюшевого мишку. Мне это очень надо, Лисенок. Я буду просто спать, как брат, клянусь, что ничего более, просто буду обнимать тебя во сне. Прошу тебя, Лиза.

Лиза смотрела в глаза Саши и видела в них боль, мольбу, надежду. И она согласилась. Он спал в ее кровати все две недели отпуска, приходил поздно вечером, часто Лиза уже спала, и уходил рано утром, просыпалась Лиза всегда одна.

Через два дня после приезда Саши был день рождения Лизы и небольшой праздник. Так как Лиза была еще ребенком, то это был, в общем-то, утренник для детей. Гостей было немного, Лизиных ровесниц среди соседей почти не было, а девочки постарше, считавшиеся невестами, не изъявили желание посетить детский бал. Но Саша присутствовал и танцевал почти все танцы с Лизой. Благо это был детский праздник, на взрослом балу это было бы невозможно.

И все время отпуска Саша прятался от Ангелины, старался не оставаться с ней наедине, как бы это не подстраивала девушка.

Князь почти не бывал дома, были какие-то проблемы с демонами, и дневал и ночевал он в Новограде в Альянсе Магов, где возглавлял большое ведомство «Магические изыскания по уничтожению демонов». И не видел, что его любимая дочь буквально преследует Сашу, а он всеми силами старается избегать контактов с ней. Но все это видела княгиня и ей это не нравилось. Она дала распоряжение гувернантке Лизы, чтобы девочка не оставалась без ее присмотра ни на минуту. Так что днем Лиза и Саша почти не оставались наедине.

С тех пор Саша, когда бывал у них в отпуске два раза в год, все ночи проводил в спальне девочки. А днем они почти не виделись, у Лизы были занятия, уроки, надзор гувернантки. А Саша наслаждался двухнедельной свободой от занятий, муштры, учителей, командиров, полигонов. Он целыми днями пропадал в лесу, на речке. Чем он там занимался, никто не знал, не видел. И он всегда ускользал от Ангелины, чтобы она не придумывала, как бы не старалась поймать его. Саша уже не был ее рыцарем без страха и упрека и все ее просьбы и пожелания равнодушно отклонял, иногда это было на грани хамства.

Вспоминая все это, Лиза подошла к большому зеркалу, совсем недавно поставленному в ее комнате. Разглядывая свое отражение, Лиза вздохнула. Ей исполняется восемнадцать, а выглядит как ребенок. Невысокий рост, тонкие руки и ноги. Хорошо, что грудь выросла, конечно, не как у Ангелины, но хоть что-то есть, а то год назад почти не было. Такая невзрачная, она, Лиза, просто затеряется на осеннем балу. Ангелина красавица, она очень похожа на мать, только ростом выше, а Лиза даже до матери не доросла. Никто никогда, увидев их рядом, не догадается, что они с Гелей сестры. Высокая, статная, белокурая, голубоглазая, красивая Ангелина и Лиза – мелкая, рыжая, худая. Саша не воспринимает ее как девушку, приходит ночью в спальню, когда гостит у них в имении, высыпается рядом и утром спокойно уходит, она для него, видимо, до сих пор маленькая сестренка или подружка детских лет и никем другим, похоже, не будет.