Попаданки убегают в полночь, или Академия кривых зеркал - Оливия Лейк

А вот и мои чемоданы! Кассандра постаралась – подготовила меня. Тяжеленные, заразы!

– Привет, – я махнула рукой девушке, занявшей одну из кроватей. – Я Лиса. Это, – указала на развалившуюся в постели темную, – Илу.

– Салют, – не глядя, бросила та. Очевидно, образ высокомерной стервы покоя не давал.

– Я Элли, – девушка робко улыбнулась и принялась распаковывать вещи.

Тоже полукровка. Только в отличие от меня ярко-рыжая! С тугими кудрями чуть ниже плеч, торчавшими в разные стороны, и россыпью обворожительных веснушек. Симпатичная, худенькая, невысокая. Если у меня метр семьдесят, то она на добрых сантиметров десять ниже.

Ладно, хватит глазеть, мне тоже с чемоданами разобраться нужно. Так, а как этот шкаф открыть-то? ! Я подглядела за Элли и нашла такой же выпуклый рычаг: часть стены отъехала – вот тебе и полочки, и вешалки. Здесь даже что-то висело. Штаны, плотные, черные, куртка из мягкой кожи весьма необычного кроя и черная рубашка. Определенно хлопковая, но качество отменное и фасон интересный. Распаковывать оба чемодана я не стала: второй просто запихнула вглубь гардеробной.

Наступил вечер, и мы, уже достаточно намолчавшись, решили познакомиться поближе. Мы с Элли полукровки – моя догадка оказалась верна, – нам рассказывать особо нечего. Мне, конечно, было, но об этом я лучше промолчу. Я даже зеркало, которое дала Кассандра, не достала. Пока. Игнорировать ее долго нельзя.

А вот Илу, как оказалось, любила поболтать: она рассказала, что их с Иланом отец приближен к Темнейшему. Он служил в Министерстве судьбы и заведовал отделом ревизии судьбоносных решений. Многие темные по его милости, как поведала Илу, лишились постов за крайнюю недальновидность.

– А вы, – сделав вид, что мне не больно любопытно, поинтересовалась я, – планируете участвовать в испытаниях? Стать адептом Темнейшего – это здорово, наверное.

– И почетно, – деловито добавила Илу. – Но я пас!

– Почему? Это опасно? – Да, о своей шкуре мне думалось в первую очередь.

– Ну, никто, конечно, не умер еще, но больно было.

Элли закивала, добавив:

– Я даже читала, что адепты теряют рассудок.

– Бред! – фыркнула Илу, но задумалась. Мы все задумались.

– А ты, Лиса, спрашиваешь просто или решилась?

– Не знаю пока, – я повела плечом, обнимая подушку. А можно мне просто в сторонке постоять: не хочу, чтобы больно и с ума сойти не хочу!

– Девочки, – шепотом начала Илу, – а как вам мужчины?

Элли отчего-то залилась краской, что-то нечленораздельно пискнув, а я уточнила:

– Адепты?

– Фи! Зачем нам эти сосунки! – Илу мыслила, как стандартная человеческая женщина: мужчина должен быть старше! – Я про высших темных.

– И про Темнейшего? – не удержалась я.

– Ох! – Илу и Элли одновременно вздохнули. – Помечтать, конечно, можно, но я немного боюсь его, – Илу перешла на шепот. – В нем все слишком: слишком красив, силен, опасен – боюсь, такой букет сложно собрать, да еще и в вазу поставить. Но если выпадет возможность, – она закусила губу, – то я готова. А ты? – Илу обратилась почему-то именно ко мне.

Я широко зевнула и, объявив, что устала, спряталась под одеяло. И правильно сделала – в меня полетела подушка!

Утром перед лекцией я зашла в парадную залу. На помосте, откуда вчера вещали первые лица «государства», стоял постамент, а на нем какая-то серебряная чаша, инкрустированная драгоценными камнями. Я всю ночь взвешивала все «за» и «против» и поняла, что если хотя бы не подам заявку на участие в испытаниях, то Кассандра меня съест и не подавится. О том, что она сможет даже навредить родителям, я тоже думала. Вероятно, выиграть мне не удастся, но и в бездействии меня уже не обвинить! Главное, выжить.

– Ты куда суешься, полукровка? ! – насмешливо спросил этот Лэндо. Так, мы второй день в академии, а он меня уже достал.

Я, сложив руки на груди, наблюдала, как он с важным видом опустил лист со своим именем в чашу. Меня этот аристократ недоделанный наградил презрительным взглядом. Да иди ты пешком по ленте Мёбиуса! Я тебя тогда долго не увижу!

Когда Лэндо вышел, я бросила и свое имя. А теперь на лекцию. Кстати, а почему этот сосуд назвали именно «чашей выбора». Что она выбирает? ..

Глава 4. Будни обычной полукровки, или кого выберет чаша?

– Меня зовут мастер Иманила, – представилась женщина, с которой мы встречались на приветственной речи Темнейшего и ректора Кастроу. – Сейчас у нас лекция по истории Верховного мира.

Понятно, введение, так сказать. Я забежала в лекционный зал последней и упала рядом с Илу. Спасибо ей, что оставила для меня местечко рядом. Илан, кстати, подсел к Элли и тихо шептался с ней, за что получил не один грозный взгляд от мастера Иманилы. Удивительно, но чувствовала я себя комфортно – занятия в московском университете не сильно отличались. Нет, история у нас другая, но, по сути, лекция, как лекция. Правда, аудитории здесь фактурней.

Мы словно оказались в большой старинной библиотеке, стеллажи которой уходили высоко вверх. На столе Иманилы стояли любопытные вещицы, назначение которых мне было неведомо, а еще свитки. Древние, на пожелтевшей бумаге, с выгоревшими красными печатями. Прямо как в фильмах. Очень атмосферно!

А вот грызли гранит науки адепты за обычными столами, добротными, из мореного дерева, но никакой экзотики. Не на спинах драконов и слава богу! Хотя, судя по обилию изображений, к хвостатым ящерам здесь особая любовь. Надеюсь, они здесь представлены исключительно как абстракция.

– Как вы знаете, норны влияют на судьбы миров. Сильные – в большей степени, слабые – в меньшей. Темнейший и Светлейшая могут управлять тремя подвластными мирами. Какие миры вы знаете?

Кто-то даже усмехнулся в голос. Вроде как – легкотня.

– Лэндо? – мягко спросила Иманила.

– Мир под солнцем, мир под звездами и мир людей.

– Верно.

– Бертрис, как распределены силы относительно каждого из миров?

Иманила меня удивляла. У нас первое занятие, а она уже каждого адепта знает по имени! В МГУ к концу семестра преподаватели не всех знали. Но и студентов, которые появлялись аккурат под сессию, хватало. И как Иманиле это удавалось, тем более что мы были до жути одинаковыми! Шмотки, которые я обнаружила вчера в шкафу, оказались формой, и были едины для всех. Никаких гендерных различий. Но если парни и девушки равные, то почему живем мы в отдельных корпусах? Нет, я не напрашиваюсь, просто интересно.