Попаданки убегают в полночь, или Академия кривых зеркал - Оливия Лейк

– Откуда это у тебя? – Он взял двумя пальцами телефон, вывалившийся из кармана.

– Я…

– Ты была в человеческом мире?

– Нет, я…

– Тебе кто-то дал это? – Темнейший остро посмотрел на меня, мерцая изумрудными глазами.

– Нет, – выдохнула я и тверже добавила: – Нет. – Я не могла выдать Илана. Тем более сама виновата, что попалась.

Деон взмахнул рукой – я резко поднялась, словно веревочная марионетка, а он скомандовал:

– За мной.

Мы прошли через широкую галерею, поднялись вверх – так, этой дорожкой я уже ходила – и оказались у тяжелых резных деверей. Гостиная Темнейшего осталась такой же, какой я ее запомнила: камин трещал и отбрасывал магические тени на стены, интимный полумрак и запах сандала. Деон нетерпеливо прошел в другую комнату. Я последовала за ним с осторожностью: не в спальню же он меня ведет? Нет, в кабинет.

– Ты слышала про запрет, полукровка? – поинтересовался он, устраиваясь на краю стола.

Моим именем он не интересовался. Но мне в принципе было все равно.

– Да, Темнейший.

– То есть знаешь, что ни Темные, ни Светлые, ни даже полукровки не могут посещать подвластные миры без санкции высших норнов. Равновесие.

– Но у нас еще не раскрылся дар: мы не влияем на баланс света и тьмы! – И кто меня за язык тянул!

– Пренебрежение к правилам? – хмыкнул Деон. – Одобряю.

Фух!

– Знаешь, что ждет адепта, нарушившего запрет?

Черт, кажется, не пронесло.

– Отчисление.

Деон спокойно кивнул, а у меня рот наполнился вязкой слюной. Вот и закончилось мое обучение. Я не стремилась попасть в Академию темных, я вообще быть здесь не должна. Я не хотела всего этого и тем не менее уходить вот так – было горько. Я самой себе казалась жалкой.

– Ты можешь сказать, кто дал тебе это, – он кивнул на телефон, – и мы забудем об этом разговоре.

– Он мой. – Я была тверда в своем желании пойти ко дну с этим кораблем, и пойти достойно.

– Похвально, но не спасет тебя. – Деон скинул что-то на подобии редингота, оставаясь в рубашке и безрукавке. – Что же мне делать с тобой?

– Отпустить с миром? – предложила я. А что, вдруг прокатит?

– Ты любишь оказываться не в том месте и не в то время, – заметил Деон и опустился в кресло, точнее, вольготно развалился.

Он без капельки стеснения принялся разглядывать меня. Но в этом взгляде не было мужского интереса, только прикладной. Словно я вещь, механизм функционирования которой Темнейший изучал в данный конкретный момент. Я тоже не прятала глаза: если мы в последний раз видимся, можно и посмотреть. Сейчас вот еще свой курносый нос вздерну! Зеленые глаза Темнейшего вспыхнули, а по губам скользнула тень улыбки. Сейчас с Дмитрием Максимовичем они были очень похожи. Я вздохнула. И в том мире, и в этом они оба меня недолюбливали.

– Хорошо, – вдруг произнес Деон. – Мы забудем этот проступок, но запомни, если мне понадобится от тебя услуга, или я дам поручение, ты должна будешь исполнить его беспрекословно.

Что? ! Моему возмущению не было предела, но оно бурлило исключительно внутри. Вслух я лишь выдохнула:

– Но как же? ..

– Если ты – это лишь страх и сомнения, можешь уже сейчас собирать вещи.

Деон осмотрел меня с презрением и открыл какую-то книгу. Он словно забыл обо мне.

– Хорошо, – скрепя сердце, согласилась я.

– Можешь идти, полукровка, – он не удостоил меня и взглядом.

Следующие две недели я жила в ожидании, что вот сейчас мне придется выполнять прихоти Темнейшего. Он ведь заметил меня. Вот сейчас точно заметил. А ведь по моему собственному плану я не должна была выделяться. Или я выделилась уже тогда, когда прервала его утехи с той соблазнительной брюнеткой? Темнейший очень странно отреагировал на мою внешность. Интересно, почему? Только у кого спросить. Не у него же!

Долго рефлексировать, бояться и переживать я не умела. Я привыкла бороться и смотреть в будущее с оптимизмом. Если бы это было не так, то последние два года жизни доконали бы негативом и перманентным страхом. Я отпустила ситуацию. Все равно не могла на нее повлиять, так чего переживать? ! Нервные клетки не восстанавливаются, да и нервные седины не хотелось бы заработать. Или я теперь вечно молодая? Кукушка, кукушка, сколько мне жить осталось?

– Трансгрессируйте в Сумрачный лес, – приказал мастер Смоук, строго осмотрев нас черными глазами. – Те, кто не могут, в портал. – Он взмахнул рукой, начертив в воздухе круг – образовался небольшой вихрь. Не тот, стихийный, который переносил через миры и пространства, а более спокойный, ласковый, что ли.

Я никогда не видела трансгрессию.

– Алерно! – тихо произнес Илан и просто исчез. За ним повторили все, кроме нас, полукровок. Трансгрессия не считалась уникальной способностью, это врожденное, то, что было в каждом чистокровном норне. Вот создать вихрь, переместиться в подвластный мир или даже попасть на другую сторону – к Светлым или в Равновесие – это сложно. Этому долго учились. Если ты смог, значит, стал высшим. Или это могло быть уникальной способностью, силой и магией, как у Илана. Он умел создавать порталы разной мощи, а со временем, вероятно, проявится что-то еще.

Мы с Элли взялись за руки и подошли к вихрю. Мастер Смоук хмуро на нас глянул и сделал знак рукой, словно пинка волшебного отвесил. А выглядел, как респектабельный, уравновешенный педагог, слишком бледный на мой вкус, но не урод определенно. Нас затянуло, и через мгновение выплюнуло в густом тропическом лесу. И почему его назвали Сумрачным?

Вокруг все было насыщенно-зеленым с яркими вкраплениями удивительных цветов и растений. Гибкие гладкие стволы деревьев уходили высоко вверх, пушась на верхушках, а мощные корни вздыбливали землю, как гигантские змеи. Листья папоротников плотные, кожистые, сверкали глянцем, а крупные головки невиданных ранее цветов пестрели всеми цветами радуги. Воздух был влажным, насыщенным, сладковатым. Мы что, в тропическом лесу? !

– Пойдем, – потянула Элли, завидев мастера и адептов.

Мы вышли на расчищенную поляну. Я замерла, сжав руку подруги. Так, ну-ка выпустите меня из этого зоопарка!