Тайны Дивнозёрья - Алан Чароит

Оставалось надеяться, что подруга не попросит о чем-нибудь этаком, чего Тайка сама не знает. Но ей повезло – Аленка прерывающимся от волнения голосом попросила о самом простом:

– А научи меня обереги делать от хворей всяких, от пожара и молний, от воров, злых людей… и от нелюдей тоже. Я рукодельничать очень люблю, на всех с запасом наделаю, чтобы тебе не морочиться. У тебя ведь забот и так хватает.

Радость Тайки была понятной (и даже немного эгоистичной): из нее самой-то рукодельница была так себе, а если Аленка за дело возьмется, можно будет и вышивку обережную делать на одежде, и пояса ткать, и куколок-благополучниц шить…

Она раздернула шторы, чтобы в комнате стало светлее.

– Отличный выбор, Ален. Ну, давай приступим!

* * *

Время до вечера пролетело незаметно, и Тайка спохватилась, когда за окном совсем стемнело:

– Ох, и засиделись мы с тобой! Я, конечно, Никифору с Пушком вчерашних щей оставила, но там мало, по полтарелочки.

– Тай, а когда мы в следующий раз позанимаемся? – Аленке явно не терпелось продолжить.

– Да вот так же, в воскресенье. А до этого сделаешь домашку. Я напишу тебе список травок, которые надо будет собрать и засушить, – Тайка взяла карандаш и принялась записывать: душица, медуница, листья смородины…

– Для гербария? – Аленка заглянула в список через ее плечо.

– Для травницы-кубышки. Это тоже такой оберег, но от него еще и пахнуть будет вкусно. Очень полезная в хозяйстве штука.

Они еще какое-то время поболтали, прощаясь на пороге… в общем, когда Тайка добралась до дома, Никифор уже сам доваривал макарошки, а пустая кастрюля из-под щей ждала своего часа в раковине.

– И где это тебя носило, Таюшка-хозяюшка? Я уж волноваться начал, все ли в порядке, – домовой с хлюпаньем втянул макаронину с ложки и решил добавить в свое варево еще соли.

– Все хорошо, – Тайка сняла кроссовки и поставила их к печке. – Учила сегодня Аленку обереги делать.

– Добро! – Домовой поскреб в бороде. – Она девочка способная, старательная, подспорьем тебе будет. Ужинать-то хочешь?

– Не, – Тайка мотнула головой. – Я лучше спать пораньше лягу. Завтра в школу вставать ни свет ни заря, а я сегодня вообще не выспалась.

Она не стала говорить Никифору, что на самом деле надеялась в эту ночь снова повидаться с бабушкой, а то вчера они так толком и не пообщались. А все противный царь Радосвет, чтоб его!

* * *

Зеркальце в берестяной оправе лежало на прежнем месте под подушкой, но Тайка уже трижды засыпала и просыпалась, потому что ей снились какие-то глупости. То контрольная по алгебре, к которой она была не готова, то как они вдвоем с Аленкой ищут пропавшего Снежка, то очень недовольный Яромир, отчитывающий ее за опоздание… Вроде бы еще не кошмары, но все равно какие-то гадкие сны…

Небось, это царь решил ее в хрустальный сад пока не пускать, чтобы глаза не мозолила. Пф! Ничего, Тайка знала заклятие, позволяющее увидеть желаемый сон. Правда, бабушка говорила, мол, надо пользоваться им с осторожностью – а то вместе с нужным сном придут мары-кошмары, которые слетаются как мухи на мед, когда сновидец открывает свое сердце. Но Тайка все же решила рискнуть. Прижав бабкино зеркальце к груди, она забормотала:

«Мне б воды глоток, а второй – судьбе, пусть бежит клубок от меня к тебе. Путь заворожу кругом посолонь – тот, кого я жду, приходи в мой сон».

Веки вмиг отяжелели, будто свинцом налились. Тайка широко зевнула и… вдруг провалилась в мягкую густую траву. Метелки мятлика щекотали ее щеку, в голубом безоблачном небе сияло солнце, птицы весело пересвистывались над головой. Место было совершенно незнакомым.

– Уф, неужели получилось? – выдохнул кто-то совсем рядом.

– Лис? ! – Тайка ахнула, узнав этот мягкий вкрадчивый голос, и резко села. – Что это за шутки?

– О, нет-нет-нет, только не просыпайся! – Старый знакомец встал прямо перед ней и замахал руками, заслоняя солнце. Его лица Тайка не могла разглядеть из-за света, но голос чародея казался встревоженным. – Знаю, ты не меня хотела увидеть, но произнесла заклятие очень кстати. Мне пришлось немного поколдовать, чтобы пробраться в твой сон, но, клянусь, я хочу просто поговорить!

– А тебе мама не говорила, что вламываться в чужие сны невежливо?

Закусив губу, Тайка лихорадочно соображала, что же ей теперь делать. Здравый смысл подсказывал, что наилучшим решением будет ущипнуть себя за руку и проснуться, но, с другой стороны, ей было очень интересно узнать, чего хочет Кощеевич. Вряд ли он стал бы так морочиться из-за пустяка. Конечно, у него мог быть хитрый план – с него станется. Но у Тайки имелся рябиновый оберег от Яромира, а значит, если Лис захочет причинить ей вред, она так и так проснется. В общем, как и всегда, любопытство победило.

– Я тут, кстати, кое-что принес, чтобы загладить вину, – Кощеевич шагнул ближе, и Тайка заметила в его руках корзинку, прикрытую плетеной крышкой.

– У нас что, пикник? – поинтересовалась она с нервным смешком.

Лис невозмутимо опустился рядом на траву и, откинув крышку, принялся выкладывать на скатерку какие-то сладости, больше всего похожие на халву, но почему-то розового цвета, засахаренные орешки, яблоки, апельсины и даже один спелый гранат. И где добыл только!

Перехватив Тайкин недоумевающий взгляд, он пожал плечами и сказал, будто бы оправдываясь:

– Ну люблю я фрукты…

– Ты не отвлекайся, рассказывай скорей, зачем пришел. У меня мало времени, скоро в школу вставать, – она наблюдала, как ловко Лис чистит гранат, как выкладывает на тарелку спелые апельсиновые дольки, и невольно сглатывала слюну: уж очень аппетитно выглядело угощение. Но есть то, что принес враг, – пусть даже и во сне – было бы, пожалуй, неосмотрительно.

Лис дочистил последний апельсин и по привычке втянул руки в рукава своего безразмерного свитера. Тайку удивило, что Кощеевич так и остался в обычной человеческой одежде. Он же вроде в Навье царство собирался, а там наверняка другая мода. Кстати, интересно, какая?

Лис будто бы подслушал ее мысли:

– Мы с Радмилой сейчас прячемся в Дивьем царстве. Собирались в Навье, но оказалось, что за время моего отсутствия дома власть переменилась. Теперь всем заправляет моя старшая сестра, и, смею тебя заверить, с ней еще все хлебнут лиха.