Черная ведьма в Академии драконов - Надежда Мамаева

Лучше бы на меня напала льерна, чем один чокнутый дракон и его дружок с рыжей в придачу.

К слову, льерна была весьма мирной тварью из рода гигантских иглобрюхих полозов. Сожрет косулю или человека, и больше никого после трапезы не трогает пару месяцев. С льернами темным магам порою можно было даже договориться, если перед этим животное хорошо накормить. А вот с Фабиусом подобный трюк, увы, не пройдет. Подозреваю, что даже двумя освежеванными козами преподавательскую глотку не заткнешь…

Магистр между тем упражнялся в остроумии, некоторые адепты подхихикивали. Причем делали это не оттого, что шутки магистра оказывались столь уж остры и изящны, а скорее в надежде польстить самолюбию привередливого хрыча.

– Садитесь, адептка Блеквуд. И в будущем постарайтесь являться на занятия в надлежащем виде.

Я мрачно потопала к своему месту. Да уж, черная ведьма, пусть даже вооруженная до зубов терпением, бессильна перед всемогущим женоненавистничеством Фабиуса. Иногда мне казалось, что еще немного – и оно, мое терпение, лопнет, забрызгав моей же злостью не только магистра, но и всех вокруг.

Села рядом с Корнелиусом – весельчаком и паяцем, обладавшим поистине бесценным даром: он мог трещать полдня напролет и при этом не раздражать.

– Ви, ну ты даешь! – вместо приветствия тихо выдал однокурсник.

Но даже сказанная шепотом фраза заставила преподавателя повернуть голову в нашу сторону.

– Тишины! Я требую тишины! – На щеках Фабиуса расцвели ярко-красные нервические пятна. – Защита от темных сил – это тот предмет, который вы все должны как минимум ценить! Ибо, только зная основы обороны от черных магов, вы сможете выжить. А те же, кто полюбит данный предмет всей душой, – не только выживут, но останутся целы и невредимы. Так что советую быть вам всем внимательными.

– И любить мой предмет, – тоном преподавателя, но так, чтобы услышала лишь я, выдал сосед.

Корнелиус был тот еще лицедей и кривляка, передразнивать всех и вся умел мастерски. Я едва сдержалась, чтобы не прыснуть. Знать предмет, разбираться в нем – это понятно. Но любить? Моя старшая кузина Барлин, к примеру, считала, что, когда мужчина не способен любить женщину, он начинает любить что попало: родину, императора, защиту от темных сил, пирожки с мясом… А в том, что известная сердцеедка и кокетка Бар разбиралась преотлично в существах, которые когда-то вылезли из женщины и до самой смерти стремятся залезть в нее обратно, сомневаться не приходилось.

Между тем голос магистра Фабиуса начал стихать: он, все еще что-то бубня, повернулся к доске. Легкий пасс его руки, и грифель взмыл над землей. Пара мгновений, и на черной поверхности начали появляться четкие линии – схема пентаграммы защиты от демонов низшей ступени.

Я перерисовывала ее на лист, которым со мной поделился сосед. К несчастью, мой конспект сгорел синим пламенем, как и все пергаментные свитки, что упали в лужу. Занятие тянулось нескончаемо долго. Занудный голос преподавателя, засохшая грязь, которая стягивала кожу, мокрая обувь…

Удару колокола я обрадовалась, как иная новобрачная свадебному гимну. Увы, я сильно поспешила быть счастливой.

– Я не закончил! – Фабиус воздел корявый перст к потолку.

Мы поникшими лютиками опустились на лавки.

– Через четыре седмицы вы все должны сдать рефераты. Темы написаны напротив ваших фамилий вот тут! – Старик потряс в воздухе листом. – И учтите! Не успеете вовремя, до турнира Четырех стихий, долги я принимать не стану, зачет тоже.

Как всегда, в своем репертуаре: максимум пафоса, минимум адекватности.

Профессор оставил лист на кафедре и степенным шагом удалился. Мы же рванули со своих мест. Когда я увидела свою тему, то скривилась. «Руническое письмо на коже мага как элемент защиты от темных чар на примере тела покойного архимага Энпатыра Медная Кирка», – значилось корявым почерком рядом со скромным В. Блеквуд.

Была у белых странность: простые, ничем не примечательные маги носили фамилии, а заслуженные и прославленные – прозвища. Многие адепты в подражание великим и усопшим тоже обзаводились подобными в обход имени рода. Как мне казалось, делали это юные маги по двум причинам: для солидности и подстраховать себя. Что до второго, то тут все понятно: если совершит студиозус великий подвиг, чтобы его не поименовали по месту оного. Ведь зачастую геройствовать приходилось в какой-нибудь деревеньке Жабки, Заячьи Рожки или Комариная Пустошь. Вот и выходило порою у непредусмотрительных, что и имя вроде известное, а улыбку вызывает: Вольдемар Большие Животинки или Марселина Гадючья Топь.

Я уже хотела записать тему. Но тут чей-то палец, до этого заслонявший часть строчки с моей фамилией, исчез. И стала видна приписка: «Посещение усыпальницы архимага и перерисовка рун обязательна». Я чуть не завыла в голос. Мало того что это храм, куда ведьмам, пусть и неинициированным (а значит, еще с не совсем черной аурой), входить тяжело (скручивает так, что, того и гляди, сознание потеряешь), так еще и усыпальница, куда допуск для второкурсницы еще надо исхитриться получить. Как-никак мощи легендарного героя…

Покидала аудиторию в раздраенных чувствах. Да что за день сегодня такой! Вот это называется «проснулась и как давай жить! ». Надо срочно что-то с этим делать, а то такими темпами я к вечеру революцию совершу.

Перво-наперво нужно привести себя в порядок. Бытовые заклинания у меня выходили через раз, поэтому решила просто добраться до туалета и хотя бы умыться. Но, увы, видимо, сегодня я чем-то разозлила Темного бога.

На пути мне попалась Арелия со своей свитой. С этой девицей с первой встречи я была сама вежливость. Как показал опыт – зря. Некоторым, чтобы самоутвердиться, нужна мишень для метания заклинаний. И отчего-то именно я приглянулась блондинке. Может, потому, что была ее полной противоположностью. Арелия – эдакое небесное создание. Нимфа, мать ее, во всех смыслах! Отцом белокурой красавицы был эльф, а вот матушкой – крылатая прелестница. Только подозреваю, что среди родни полукровки все же затесались лепрекон с гоблином – уж больно характер у нее был паскудный. В Темногорье ее бы ведьмы точно приняли за свою.

Впрочем, это Вивьен из рода Блеквудов – неприметная серая мышка, которая терялась на фоне блистательной Арелии. А вот Вивианита Эрастис кон Торастас из клана Полуночных ведьм могла бы дать фору белой лабораторной крысе, возомнившей, что если она в виварии самая раскормленная и толст… красивая и непревзойденная, то и во всем мире так.

Знала бы недоэльфийка, что мне для соответствия образу каждое утро приходилось умываться уродреей – эликсиром, обратным по действию пресловутой гламурее. В результате тонкие черты лица становились грубее, изящество исчезало вовсе, кожа вместо загорелой и смуглой начинала казаться землистой, а цвет глаз из насыщенно-зеленого менялся на невзрачный серый, да и вся я в целом превращалась в далеко немилашку. Вот только эликсир отчего-то был бессилен против отцовского наследства – густых каштановых, слегка вьющихся волос.