Мой драгоценный кот - Наталия Полянская

Ресторанчик действительно оказался очень симпатичным. Кроме основного зала, имелось в нем несколько беседок на берегу искусственного пруда, обильно затянутого ряской и даже снабженного всамделишными лягушками. Лягушки приветствовали гостей нестройным хором, отчаянно нуждавшимся в дирижере. Мартин, слушая эту пародию на пение, дергал ушами.

Кот спокойно сидел на скамейке рядом с Алексеем, просматривавшим меню. Тася уселась напротив и с наслаждением вытянула ноги под стол, задев Алексея балеткой.

– Ой! Извини.

– Ни за что на свете, – пробормотал Алексей, не отрываясь от изучения меню. Тася заметила, что место для обеда он выбрал так, чтоб не выпускать из поля зрения автомобиль. Джип отлично был виден отсюда. Наверное, Алексей совсем недавно купил машину, с теплотой подумала Тася, и на таком дальнем перегоне переживает за нее, словно за живое существо. Только джип с собой в беседку, как кота, не затащишь. – Теперь ты мне должна по гроб жизни.

– Утоплюсь в пруду от отчаяния, – пригрозила ему Тася.

– Не утопишься, он мелкий. И роль Катерины тебе не идет.

– Точно, я же Глаша.

– Думаю, ты бы хорошо сыграла Офелию.

Тася вытаращилась на него.

– Ты шутишь?

– На этот раз серьезен, как ни странно. – Алексей захлопнул меню. Мартин зевнул, продемонстрировав здоровые зубы и розовое нёбо. – Мне кажется, ты сумела бы правдоподобно изобразить и надломленность, и сумасшествие. Я не прав?

Тася промолчала и потянула к себе потрепанную коленкоровую папку. Названия блюд расплывались перед глазами, буквы отсвечивали ядовито-зеленым. Офелия!

Однажды она решилась на Офелию. Не в театре, а… по-другому. И к чему это привело? Ни к чему хорошему.

– Извини, если сказал что-то не то, – произнес Алексей, явно обескураженный ее молчанием. – Все в порядке, Тася?

– Да. Все в порядке.

Не будет же она выворачивать душу перед случайным знакомым. Ему подробности Тасиной жизни совершенно ни к чему.

Подошедшая официантка разрядила обстановку. Тася изрядно проголодалась, а потому заказала и салат, и суп, и горячее. Утренняя булочка с корицей давно забылась.

Перед Мартином прямо на скамейку поставили миску, в которую Тася выдавила пакетик мягкого корма. Кот с минуту смотрел на это безобразие, а потом, отчетливо тяжко вздохнув, принялся за еду.

– Подумала – и стала кушать, – сказал Алексей и пояснил зачем-то: – Это из «Руслана и Людмилы».

– А я помню, – ехидно заметила Тася. – У нас сегодня просто день русской классики.

– Сейчас попробуем исконно русское блюдо – борщ!

– Украинцы с тобой не согласятся… – Девушка с аппетитом откусила кусок хлеба, зачерпнула из миски огненный борщ и аж зажмурилась от удовольствия. – А вообще мне все это напоминает сцену из фэнтези-книжки. Там герои обязательно едят в придорожном трактире, обсуждая дальнейшие планы. Ты мог бы быть странствующим колдуном, а я – ведьмой. У меня даже фамильяр есть, – Тася указала на кота. – Правда, обычно такие посиделки героев заканчиваются дракой с пришлыми наемниками, но, я надеюсь, мы этого избежим.

– Я тоже.

Еду принесли довольно быстро, и оказалась она вкусной. Не соврали отзывы в интернете.

После сытного обеда Тася слегка осоловела. Больше всего ей хотелось завалиться с Мартином на заднее сиденье и спать, однако она серьезно отнеслась к своим обязанностям штурмана. А поэтому заказала к десерту (три шарика ванильного мороженого, от души политых карамельным сиропом и присыпанных орешками! ) самую большую чашку кофе.

– Может, с собой тоже дать? – участливо спросила официантка. Тася отчаянно закивала: дать, дать, и тоже самую большую!

– Две, – вздохнул Алексей, потирая живот. – Иначе водитель уснет, не успев выехать на трассу.

Глава 4

Кофе помог. От ресторана отъезжали бодрыми и оживленными, а доносящаяся ритмичная музыка из динамиков способствовала пробуждению после сытного обеда. Алексей действительно составил неплохую подборку. Тут было то, что и Тасе нравилось, – Гребенщиков, «Сплин», «Алиса»… Встречались и незнакомые песни, в основном на английском, и Алексей охотно просвещал попутчицу касаемо исполнителей. Иногда Крапивин принимался негромко подпевать, и Тася тоже шевелила губами. Музыка и скорость перетекали друг в друга, расцветали охряными, бирюзовыми, карминовыми пятнами.

Только кот Мартин не присоединился к всеобщему веселью. Ему-то кофе не предлагали, поэтому зверь свернулся клубком внутри переноски и благополучно заснул.

«Точно, – подумала Тася, – точно как бородатая выхухоль! »

На сей раз она оставила дверцу переноски открытой, чтобы кот, если захочет, мог выйти. Конечно, это было не очень безопасно, ведь машина могла дернуться на трассе, перестраиваясь в соседний ряд, или резко затормозить. Однако Тасе не хотелось надолго ограничивать кота в его передвижениях. В конце концов, он привык свободно бегать по большому дому, а тут на четыре дня окажется заперт в маленьком пространстве. Она бы на месте кота взвыла, хотя Мартин до сих пор не выказывал особого недовольства. И выть не собирался.

Тася поймала себя на мысли, что ей очень нравится путешествовать. Своему попутчику она сказала правду: она еще ни разу не ездила на машине так далеко. И хотя с непривычки ноги и спина затекли, Алексей учитывал это и время от времени останавливался. Минут пять водитель и штурман разминали ноги, чуть ли не бегая трусцой вокруг машины, а потом забирались обратно и продолжали путь.

Во второй половине дня они въехали в Белоруссию и начали приближаться к Минску. Там предполагалась небольшая остановка, чтобы снова размяться. Водителю, как он заявил, требовалось встряхнуться, так как до места ночевки оставался еще довольно приличный кусок.

Тася, как ей показалось, полностью освоилась с обязанностями штурмана. С Алексеем она болтала совершенно непринужденно. На свете имеется довольно много безопасных тем для разговора: котики, путешествия, кино, музыка… Обо всем этом можно говорить бесконечно, чем, собственно, Тася и занималась. Иногда ей казалось, что она немножко забалтывает Алексея, и в конце концов она даже спросила у него об этом.

– Ты что, думаешь, будто ведешь себя, как у Жванецкого в миниатюре, – щебечет, щебечет, щебечет… – не договорил Алексей, и слово «идиотка» повисло в воздухе.

Тася, смеясь, кивнула.

– Да нет, все в порядке. Наоборот, мне приятно слушать твой голос. Вот видно, видно, что ты когда-то была актрисой!