Выйти замуж за старпома - Наталия Полянская

– О… да, конечно. – Глаза Улманиса, затуманенные поэзией, приобрели более осмысленное выражение. Но теперь он смотрел на Лизу несколько иначе. Проблеск уважения? Нет, не стоит надеяться. – Вы можете приобрести их в любой оптике. Там вам подберут линзы и расскажут, как ими пользоваться. Это довольно просто. Если ваши глаза «примут» их, вы скоро будете недоумевать, как обходились без них раньше.

– А можно сделать это в Глазго?

– Разумеется, капитан, это же город, там живут люди. Значит, и оптики есть.

Это что – латышское чувство юмора? Лиза решила, что да. Ну, ответ на свой вопрос она получила, пора и честь знать.

– Благодарю вас, вы свободны.

Судовой врач ушел, оглядываясь и бормоча что-то. Лиза некоторое время смотрела на закрывшуюся дверь, потом перевела взгляд на учебники. «Первую главу, потом вторую и третью», – наставительно прозвучал в голове голос старпома. Лиза не числилась среди лучших студентов Мгимо, но училась совсем неплохо: помогала усидчивость и хорошая память. «Если я постигла азы международного бизнеса и делового администрирования, то разберусь и в этом».

Перед четвертой вахтой, которую нужно было отстоять именно ему, Валерий заглянул на камбуз выпить кофе. Гиви приветствовал его взмахом белоснежного полотенца и демонстрацией впечатляющего ряда белоснежных же зубов – то бишь улыбкой.

– Валера, дорогой! Чай, кофе?

– Потанцуем, – хмыкнул старпом. – Кофе, Гиви, как всегда.

В камбуз быстрым шагом вошел Гунтис Улманис. Вечно флегматичный прибалт, на сей раз, был чем-то взволнован – зрелище настолько нетипичное, что Валерий встревожился.

– Гиви, налейте мне кефиру, прошу вас. Двойную порцию! – латыш плюхнулся на стул.

– Гунтис, вы были у капитана? – осторожно осведомился Катанский. Врач скользнул по нему невидящим взглядом.

– О, да!

– С ней что-то не в порядке? – еще осторожнее спросил Валерий.

– Наоборот! – возразил Улманис с несвойственным ему энтузиазмом. – Раньше я думал, что с ней что-то не так, но теперь понял, как жестоко ошибался! Да, нелегок путь страданий и ошибок.

Валерий переглянулся с заинтригованным Гиви и спросил:

– Может, вы поясните свои слова, господин Улманис?

– А! Она читает Байрона! – махнул рукой латыш, но, увидев, что кок и старпом продолжают непонимающе смотреть на него, счел нужным пояснить: – Эта девушка читает Байрона – она не безнадежна! Это свидетельствует о высоком коэффициенте умственного развития.

– Байрона проходят в средней школе, – заметил Валерий.

– Но суметь понять, оценить! Я ошибался в ней. Она чудесная женщина. – И, прихватив стакан с недопитым кефиром, врач убрёл из камбуза. Валерий и Гиви проводили его озадаченными взглядами.

– Влюбился? – предположил кок.

Старпом только молча покачал головой. Влюбиться в такую девушку, как Лиза, может лишь безнадежный пессимист-романтик, вроде Улманиса. А здравомыслящие мужчины предпочитают… «Кого? » – шепнул живущий в глубине души бесенок. Ну, не таких, как Лиза, это точно.

Три главы Лиза осилила за рекордный срок и отложила учебник. «Случайная» литература старпома оказалась легким чтением для начинающих, вроде азбуки. Морской словарь девушка пролистала и тоже отложила. Возможно, имеет смысл взять его и прогуляться с ним по палубе. «Бензель – перевязка двух тросов тонким тросом или линем. Если она делается тонким тросом, то называется найтовом». Никаких ассоциаций. Если кто-нибудь ткнет ей пальцем в этот самый бензель, вдруг поможет?

Лиза открыла другую книгу. О, история парусных судов! Пожалуй, это она почитает сегодня на сон грядущий.

В открытый иллюминатор светило солнце, нежно плескалась за бортом вода. Лиза почти задремала над книгами… «Лахесис» замерла в сонном мареве. Наверное, чайки над мачтами тоже спят. Корабль уснул…

Глаза Лизы распахнулись. Постойте-ка! Клипер должен двигаться. Или они уже пришли в Глазго? Но по графику, корабль должен быть там завтра утром. А сейчас он обязан весело лететь по волнам. Что произошло?

Рассеянно прихватив морской словарь, Лиза вышла из каюты.

На палубе было жарко и тихо. На мостике стоял хмурый Поляков. Лиза кивнула ему и побрела по прожаренным солнцем доскам вперед, к носу. Паруса клипера бессильно повисли, «Лахесис» застыла, оказавшись в плену затишья. «Штиль. Так вот в чем дело».

Небо казалось бледно-голубым, почти белым. Невыносимо было смотреть на солнце, висящее в зените. И это в северных широтах! На юге, наверное, люди поджариваются мгновенно, как живые рыбы, брошенные на раскаленные камни.

У основания фок-мачты расположилась группа матросов – человек пять, в том числе, уже знакомый девушке Алиев. Лизу они не видели, и она остановилась подальше от них, облокотилась о поручень и стала наблюдать, как плещется бессильная вода. «Лахесис» все-таки двигалась, но почти неощутимо. Течения? Ох, о течениях она ничего не знает. Равно как и о рифах. Только о пиратах наслышана.

– Ты знаешь еще кого-нибудь лысого? – долетел до Лизы обрывок разговора. Она бросила короткий взгляд на матросов: они передавали друг другу какую-то бумажку, лица у них были озабоченные, а Алиев в волнении грыз авторучку.

– Помню, учился со мной один парень. Он голову все время налысо брил. Это считается?

– Нет.

– А я думаю, да.

– На «Коршуне» шкипер лысый был. Только я не помню, как его звали.

– Не помнишь, и молчи. Что толку.

– Вспомнил! – матрос постарше, с кривым носом, взял у Алиева авторучку. – Курзунов Григорий Игнатьевич, вот. Лейтенантом ходил на «Асбесте».

– В точку. Еще одного нужно.

– Ну, давайте запишем бритого!

– Ну, давайте. Черт с вами.

– Пиши: Михаил Тропарев его звали…

– Готово.

Бумажку осмотрели со всех сторон и одобрили. Потом кривоносый матрос скомкал ее, размахнулся и бросил. Белый комочек улетел за борт и сиротливо закачался на волнах. Лиза изумленно наблюдала за действом. Это языческий обряд, или как?

– Ну, все, Алиев, готово. Скреби!

Лиза выпрямилась: матрос Алиев приник к мачте, скребя ее пятерней и слегка посвистывая. Остальные заворожено наблюдали, покачиваясь в некоем подобии транса. Лиза ошарашенно моргала. Это конец, папа загнал ее на корабль, полный язычников. Сейчас они помедитируют, а потом зайдут на камбуз, возьмут ножи и пойдут ее резать, как поросенка с гречкой…

Не в силах справиться с любопытством, девушка сделала несколько шагов по направлению к группе и громко кашлянула.