Безумный Египет - Олеся Чертова

Стелла выбралась на самое высокое место и ступила на самый край. Отсюда открывалась завораживающая панорама ночного города. Несколько мгновений Стелла просто любовалась тихим мерцанием огней. Она не была уверенна, что тот, ради которого она здесь, её слышит, но в том, что она бесконечно дорога ему, Стелла не сомневалась. Она не знала, откуда была эта уверенность.

Стелла закрыла глаза.

– Амен, ты чувствуешь то же, что чувствую я? – проговорила она. – Значит, тебе сейчас тоже до боли страшно…

Стелла оттолкнулась от стены и прыгнула вниз. Лететь было легко и странно. В голове полностью отсутствовали мысли, и страх тоже отступил перед чувством полной отрешенности. Внезапно полёт оборвался резким толчком. Стелла почувствовала, что её будто подхватил ураган, и через мгновенье она ощутила твёрдую почву под ногами.

Стелла открыла глаза. Она стояла в своей комнате, и в шаге от неё стоял Амен. Он склонил голову и тяжело дышал.

– Амен, – она бросилась к нему, но он отстранился.

– Зачем ты это сделала? – голос его звучал глухо. – О чём ты думала?

– Я знала, что ты не дашь мне погибнуть. Мне нужно было увидеть тебя, поговорить с тобой, а ты не приходил…

– Стелла, я же сказал тебе тогда – забудь всё, что произошло. Считай это сном, выдумкой…

– Но ты же не забыл? – Стелла умоляюще смотрела на Амена. – Если ты здесь, и ты не смог дать мне погибнуть, – Стелла подошла ближе и коснулась его плеча, – значит, я не безразлична тебе, значит, ты… Ты не можешь просто оставить меня…

Он отвернулся и застонал.

– Да, я не могу оставить тебя, – он словно выдавливал из себя слова. – Ты, как болезнь, которая разрывает меня на части, – он отстранился от Стеллы. – Ты пробуждаешь во мне человеческие страсти, ощущения, которых я никогда не знал или давно забыл. Я не могу делать то, что должен, я всё время нахожусь рядом с тобой.

– Как рядом? – не поняла Стелла.

– Я, словно тень, преследую тебя повсюду, – он засмеялся. – Я проживаю каждую твою эмоцию, каждое твоё чувство. Ты вывернула меня наизнанку своими страданиями. Но я не ушёл. Я продолжал страдать рядом с тобой. Эта зависимость от тебя сделала меня рабом. И я не знаю, что будет дальше. Я слеп. – Он сжал голову руками. – Теперь я вижу только тебя…

– Так, может, ты просто… Просто любишь меня? – робко спросила Стелла.

– Любовь… – он улыбнулся. – Любовь – это ничтожная крупинка того чувства, которое я испытываю к тебе, Стелла. Ты стала всем моим существом, и я не знаю, как оторвать себя от тебя…

– Не надо, – Стелла подбежала к нему. – Не надо отрывать…

– Ты не понимаешь, о чём говоришь…

С какой мукой были сказаны эти слова. Стелле стало страшно.

– Так расскажи мне, и я пойму, – сказала Стелла. – Чем я могу помочь тебе? Я чем угодно готова пожертвовать ради тебя…

Амен качнул головой.

– Зачем? Я даже коснуться тебя не могу. Я не могу быть с тобой рядом. И если ты кому-нибудь расскажешь обо мне, тебя сочтут сумасшедшей, потому что я невидим! – последние слова он почти крикнул. – Но и это не главное. Ты очень сильно желала увидеть моё лицо. А я боялся тебе его показать… Но теперь уже не боюсь… – Амен отступил несколько шагов назад. – Возможно, это раз и навсегда положит конец твоим страданиям.

– Мне всё равно, как ты выглядишь… – выпалила Стелла.

– Зачем ты врёшь, Стелла? – Амен горько улыбнулся. – Я же знаю, что ты боишься. И правильно делаешь. Это издержки моей работы, Стелла. Ты видела мои руки, – он протянул вперёд ладони. На них были видны зарубцевавшиеся следы ожогов. – Звёзды бывают слишком горячие или взрываются прямо в ладонях. Тогда достаётся рукам. Так же достаётся и лицу, но его можно спрятать. Это здорово.

Он говорил вкрадчиво и тихо. У Стеллы мурашки поползли по спине.

– И потом, как по твоему выглядит мумия, которая таскается по свету несколько тысяч лет? Вряд ли она молода и свежа, не так ли, Стелла? Я должен был сделать это ещё в самом начале, но мне, признаюсь, очень хотелось, что бы ты вспоминала обо мне без отвращения…

Похоже, он будет говорить вечность, но так и не сможет решиться. У Стеллы сдали нервы: она резко протянула руку и сдёрнула капюшон с его головы. Амен вскрикнул и закрыл лицо руками. Но всего он закрыть не мог – густые медные волосы рассыпались по его плечам до пояса. Он отнял руки от лица и посмотрел на Стеллу, губы его страдальчески искривились. Он ждал, что она закричит, отвернётся, но Стелла смотрела на него, приоткрыв рот.

Есть понятие – совершенная красота – очень абстрактное понятие. Нужно признать, что для каждого понятие совершенной красоты очень индивидуально. Стелла много раз за эти мучительные месяцы придумывала себе лицо Амена, но он оказался совершенно не таким, каким она себе его представляла.

– Вот я какой… – хрипло произнёс он.

– Я вижу, – Стелла улыбнулась. – Ты как ангел…

Бледное, узкое лицо, точёный нос и большие, абсолютно чёрные, глаза – он был для Стеллы совершенным.

Амен внимательно следил за реакцией Стеллы.

– Не может быть, – он коснулся лба, щёк пальцами. – Моё лицо, если верить свитку, внушает ужас смертным и повергает бессмертных в уныние.

– Ты можешь сам взглянуть, если мне не веришь, – Стелла с улыбкой указала на зеркало, которое стояло за спиной Амена. – Твои бессмертные – просто дураки.

Амен покачал головой.

– Я не отражаюсь в зеркалах, Стелла…

– Тогда я знаю, что нужно делать! – обрадовалась Стелла.

Она бросилась к ящику письменного стола, отыскала чистые альбомные листы и карандаш.

– Я неплохо рисую, и ты сможешь увидеть себя… Хотя, конечно, я не смогу в точности передать всё совершенство твоей красоты…

Амен засмеялся. У него была широкая, светлая улыбка.

За окном лил дождь. Тёплый весенний дождик. Стелла сидела на кровати, сложив ноги по-турецки, и рисовала. По всем стенам её комнаты висели портреты Амена, но она не уставала его рисовать. А он, в те короткие часы, которые мог проводить с ней, рассказывал ей о дальних странах и прошлых веках. Иногда мама заходила к ней в комнату и, застав дочку за рисованием, очень удивлялась.