Ожерелье из золотых пчел - Наталья Барабаш

– Нормальненько! – Рая аж с места подскочила. – У одних ногти, у других фихуя! Эта малолетняя вообще небось к плите не подходила…

– Почему? – вдруг обернулась к нам Алекс. – Я отлично готовлю. Бриам, мелидзано, мусаку без мяса…

– Откуда вы знаете эти греческие блюда? – неожиданно подал голос молчавший с самого порта Димитрос.

И даже сквозь темный до черноты загар покраснел.

– У меня отец грек, – буркнула Алекс. – Я вообще живу в Афинах.

Мы с Машкой переглянулись. И только я хотела сказать, какая странная у нас подобралась компания, как Валерия вскричала дурным голосом:

– Куда они прут? !

Схватила Димитроса за руку.

– Капитан, посмотрите!

Все обернулись. Прямо на нас под острым углом шла яхта.

Димитрос чуть отвернул влево. Чужая яхта тоже отвернула влево. Димитрос вильнул к берегу. Яхта не отступала. Сидящий за рулем мужик в белой тенниске, похоже, решил нас протаранить. Мы все замерли, но, приблизившись к нам почти вплотную, этот идиот все же крутанул штурвал в сторону, заржал. Помахал нам рукой и зычно гаркнул:

– Привет едокам картофеля!

– Пьяный за рулем – преступник! – прокричала Машка ему в ответ. Только сейчас я узнала ее вечно поддатого ухажера.

Из каюты «Париса» высунулась недовольная голова женщины-кнопки, и яхта нашего нового знакомца, развернувшись, устремилась в синюю даль.

Валерия уставилась на Машку змеиным глазом:

– Вы что, его знаете? Избавьте нас от таких знакомых!

– Это еще мои друзья на подлодке не подтянулись! – хмыкнула Машка. И, повернувшись ко мне, расплылась в довольной улыбке:

– Вот ненормальный! Нашел нас!

Лично я ничего хорошего в том, что ненормальный нас нашел, не увидела.

* * *

Димитрос проводил глазами чужую яхту, повернувшую в сторону Ираклиона, и нахмурился. Чего привязались? Вчера этот «Парис» втиснулся рядом с ним на стоянке, теперь вот чуть не протаранил. Или это уже паранойя?

А все потому, что Димкин план не терпел посторонних глаз.

Высадить пассажирок купаться в какой-нибудь бухте, а самому наведаться к подводному кладу. Круизная яхта ведь чем хороша? Она как невидимка. На нее никто и внимания не обратит. Нырнуть, что-то еще достать. Поставить под водой крошечный буй – вдруг опять шторм все перебаламутит. И после рейса сразу двинуть в Афины. Пусть антиквары скажут, что именно он нашел. Ценности, которые стоит отдать в музей – для таблички с именем. Или обычное старье, чтобы продать и немного заработать.

Димка глянул на проплывающие мимо скалы, к которым ласточкиным гнездом прилепился один из самых дорогих ресторанов острова. И невольно подумал: счастливые люди там сидят. Никаких у них забот…

Ресторан «Минотавр»

– Что у тебя тут за мебель! – Ионидис пытался втиснуть свою тушу в прокрустово ложе тонконогого стула. Столик в ресторане над морем стоял у самого окна, и яркая синь с порхающими мотыльками белых яхт слепила глаза.

– Сейчас заменю! – суетливо подскочил официант. Через минуту он вынес на веранду большое кресло.

Антиквара Ионидиса на Крите уважали. Он оставлял хорошие чаевые. И не спускал обид.

Рядом с ним сидел посетитель совсем иного толка. Молодой, похожий на итальянского мафиози хлыщ с наколкой на плече и узкими, будто прищуренными глазами. Когда он наводил их на собеседника, казалось, будто на тебя уставилось лезвие ножа. Но перед Ионидисом хлыщ стелился и стальное сверкание глаз гасил.

– Я тебе говорил: действовать осторожно, – прошлепал толстыми губами Ионидис. – Твои чуть не угрохали мальчишку. Нормально? ! В итоге парень сбежал. Это что, по-твоему, работа? !

– Моя вина. Взял одного новенького. Ну тот и… Перестарался. Мы этого щенка найдем!

– Не надо искать. Я уже нашел. Яхту он у Лукаса взял, с пассажирками. Капитаном пошел. Дурак, а соображает.

– Бабами прикрывается?

– Нет. Скорее, хочет незаметно к своей находке наведаться.

– Что нам тогда делать?

– Слушать меня. Я опять все за вас сделал. У меня там рядом с ним свой человек. Как парень с маршрута сойдет – позвонит. Твои чтобы были наготове. С катером, а лучше – с двумя. Один в районе Ханьи, другой в Ираклионе. Мы не знаем, где это место. Тепленьким его надо взять. С добычей. Но без скандала.

Хлыщ сощурил глаза:

– Это как? Если с ним куча баб? Они же визг поднимут!

– Не будет он при них нырять, высадит где-то. Короче, она сразу мне доложит. И ты выдвинешься.

– Как я его найду? Эта твоя… которая там с ним. Я могу ей позвонить?

– Ты идиот? Придет время, скажу где – и найдешь. Связь держишь через меня. Как парня возьмете, сообщите пассажиркам, что у капитана, ну, не знаю, сердечный приступ и вы везете его в больницу. Чтобы раньше времени кипеж не подняли, пусть Лукас их эвакуирует. Да, еще: парень нужен живой, говорящий. Усек? Позже скажу, как узнать моего человека, чтобы дел не натворили. Все понял?

Хлыщ кивнул.

– Тогда вали. Дай пожрать спокойно.

Бритвоглазый подскочил с места.

Богатые клиенты изумились бы, услышав этот разговор тонкого знатока искусств с бандитом-отморозком. А Ионидис, вальяжно развалившись, уже тыкал подскочившему официанту в меню.

Через несколько минут тот налил ему из бутылки прохладное зеленое вино. И торжественно вынес из кухни фирменное блюдо: кучу морепродуктов на овальном блюде.

Ионидис лениво ковырял вилочками в горе осьминогов, лангустинов, крабовых клешней. Размышлял: сейчас все зависело от того, справится ли она.

Сморщив нос, подозвал официанта:

– Дверь на кухню прикрой! Жареной рыбой на весь остров воняет!

Нехороший запашок шел и от самого этого дела. Обоняние и чуйка у Ионидиса были отличные.

Запах смерти

Крит. 1628 год до нашей эры

– Как он?

Арья нетерпеливо глянула за спину братца Сатура, который только что вышел из покоев отца. Там, в спальне, царил настоянный на тревожных запахах лекарств полумрак: окна завесили тканью, чтобы солнце не слепило Миносу глаза. На лежанке виднелся только белый бесформенный куль. Говорят, кожа царя покрылась гнойными язвами и не терпела прикосновения даже легкой накидки.