Волчья тропа - Сергей Самаров

Капитан Одуванчиков, так ни у кого и не спросив про новинку, широким маршевым шагом двинулся к штабному корпусу, где перед лестницей поднятой рукой поприветствовал дежурного по штабу, уже засевшего за свою высокую стойку, за которой было удобно спать прямо в кресле, вытянув ноги, – все равно никому не видно, а сержант, помощник дежурного, всегда готов старшего офицера разбудить при приближении начальства – например, командира сводного отряда или начальника штаба, сурового и всегда нахмуренного майора Алексея Викторовича Смурнова, очень, похоже, свою фамилию уважающего и всем своим поведением подтверждающего свою «смурность».

– Репьин за мной идет… – не останавливаясь, предупредил Одуванчиков дежурного.

– Он к себе спать отправится. Так сказал… – лениво и сонно ответил дежурный, но сержант положил руку ему на плечо, и дежурный вовремя встал. По лестнице спускался старый служака и великий знаток и любитель безуклонительного выполнения всех воинских уставов майор Смурнов, которому Одуванчиков на ходу отдал честь.

– В оперативный отдел? – спросил майор.

– Так точно, товарищ майор.

– Поторопись. А то они уже зевают там, боюсь, уснут прямо за столами. Заждались… – Смурнов резко развернулся, желая двинуться вслед за командиром разведроты. – Пойдем. Может, и я что подскажу… Я давно этого Бацаева знаю. Лично знаком, еще со времен спорта. Хороший был когда-то боец…

Одуванчиков, до этого шагавший через ступеньку, сбавил темп, давая возможность начальнику штаба догнать его.

– Что фамилия эмира означает, знаешь? – спросил майор.

– Никак нет, товарищ майор.

– «Бац» по-аварски – «волк».

– Значит, по-русски он кто-то типа Волкова? – задумчиво произнес Василий Николаевич. – Обычно у полевых командиров и кличка бывает по фамилии. Волк… Что-то я слышал про такого эмира. Не помню только от кого…

– Из твоей бригады кого-то в Сирию отправляли? – прямо спросил Смурнов, давая действенную подсказку.

– В Сирию нет. А вот в Ираке наши бывали. Точно… – стукнул Одуванчиков себя по лбу. – Когда наши из Ирака вернулись, они рассказывали про эмира по кличке Волк. Говорили, что грамотно засады выставляет и в бой не ввязывается, а сразу после обстрела уходит. И так несколько раз за один маршрут. Из-за этой его манеры выставлять засады потери были большие. Мы даже специально разбирали этот метод и учились ему противодействовать.

– Вот-вот. На этом его и следует ловить. Это он и есть, – усердно закивал головой начальник штаба. – Мы с оперативным отделом именно это и разрабатывали.

Майор Смурнов был в отличном расположении духа и потому много говорил, хотя обычно он предпочитал молчать и только отдавал приказы. А Одуванчиков в присутствии начальника штаба ощущал некоторую неуверенность. Он даже рассчитывал проскочить мимо майора и без него посетить оперативный отдел, но Смурнов неожиданно решил вернуться.

Капитан Одуванчиков неуверенно пожал плечами. Он хорошо знал, что офицеры оперативного отдела обычно в мельчайших деталях прорабатывают план предстоящей операции, предусматривают все возможные варианты, стараясь учесть любую даже минимальную возможность хоть как-то изменить ситуацию и повернуть ее к участникам другим боком, не соответствующим правилам и нормам. Но реальность преподносит сюрпризы, и командиру роты потом приходится самому принимать необходимые решения и отдавать собственные приказы, не опираясь на разработки оперативного отдела.

– Что плечами пожимаешь, капитан? – понимая ситуацию лучше других, недовольно проворчал начальник штаба. – Опять будешь говорить, что оперативный отдел зря хлеб ест?

Оперативный отдел отряда входил в прямое подчинение майора Смурнова, и Алексей Викторович, как обычно, готов был с пеной у рта отстаивать достоинства своих подчиненных офицеров. Зная это, капитан Одуванчиков предпочел промолчать, тем более что лично начальнику штаба он такого не говорил, а что тому передали, он не знал, и, чтобы скрыть свое смущение, намеренно споткнулся о ступеньку, отлитую из шлифованного бетона, перемешанного с мраморной крошкой, и покрытую ковровой дорожкой.

На третьем этаже они вместе свернули в коридор направо, миновали половину длинного и пустого из-за ночного времени суток коридора, и майор Смурнов без предварительного стука толкнул дверь кабинета оперативного отдела.

– Сидеть… – махнул Смурнов рукой, заметив, что оба сидевших за своими столами капитана начали вставать, а старший уже набрал в грудь воздух, чтобы произнести традиционные уставные слова доклада, такие любезные уху майора. – Только что расстались… Продолжайте работать.

Капитаны переглянулись, синхронно вздохнули и сели. На столах перед ними были разложены карты с различными отметками и стрелками.

– Василий Николаевич, подойди ближе, – потребовал майор, остановившись перед столом капитана Мимохожего и разворачивая на столе карту так, чтобы север смотрел вверх и строго на настоящий север – капитан Одуванчиков слышал, что майора Смурнова много раз пытались проверять, но компас у него, похоже, находился в голове, он никогда не ошибался. Из руки капитана Мимохожего Смурнов мимолетным жестом вытащил красно-синий, заточенный с двух сторон карандаш, чтобы использовать его вместо указки. – Вот, смотри. Это родное село Наримана Бацаева. Здесь у него проживают мать, старший брат, жена и трое детей – два сына и дочь. Сыновья еще малолетние. Дочь, старшая из них, собирается замуж за местного участкового, старшего лейтенанта МВД Мухаммеда Даниялова. В настоящий момент отряд Бацаева, – майор посмотрел на свои наручные часы, – уже должен был вступить в село. В селе трое полицейских, и это вместе с участковым – вся защита мирных жителей. О том, что там в настоящий момент происходит, можно только догадываться. Никакими данными мы не обладаем. Но Мухаммеда Даниялова мы предупредили, он должен организовать оборону. Вопросы? – не спросил, а потребовал Смурнов. – По лицу вижу, что они назрели.

– Первый вопрос естественный. – Капитан Одуванчиков в самом деле только и ждал, когда майор закончит говорить, не желая перебивать начальника штаба. – Численное количество банды Бацаева.

– По данным пограничников, которые отряд через границу по нашей просьбе пропустили без боя, пятнадцать-семнадцать человек. Точно рассмотреть помешала темнота. Данные у наблюдателей не сошлись. Небольшая ошибка допустима как в одну, так и в другую сторону.

– Вооружение?

– Ночной оптический прицел дает только приблизительные данные. Да еще пограничники жалуются, что заряд аккумулятора у их снайпера сел – плохо видно было, а определить вооружение поручили именно ему. Но у всех или автоматы Калашникова, или американские карабины «М-4». Два гранатомета. Гранатометы не парные – «РПГ-7» и «РПГ-18». Два снайпера, один молодой, со старенькой «СВД», но с мощным французским прицелом. Второй – в возрасте, более, видимо, опытный, с «ТКБ-0145К» [14 - «ТКБ-0145К» – советская и российская снайперская винтовка под калибр повышенной мощности 6 мм (под патрон 6х49 мм). Предназначена для противоснайперской стрельбы и для поражения целей в индивидуальных средствах бронезащиты на больших дистанциях. ] с таким же прицелом, что и у первого. Это снайпер пограничников в свой «ПСО-1» [15 - «ПСО-1» – самый распространенный оптический прицел в Советской и Российской армиях. ] хорошо рассмотрел. Он, видимо, толк в прицелах знает. Для крепления французских прицелов на обе винтовки кустарным способом специально установлены планки Пикатинни [16 - Планка Пикатинни – рельсовое крепление, используемое для обеспечения унификации креплений прицелов и т. д. ]. Прицелы стоят намертво – видимо, качественно пристреляны. Снайпер «погранцов» обратил внимание даже на то, что планки Пикатинни установлены кустарным способом – молодец! Все, кого пограничникам удалось рассмотреть, имеют при себе пистолеты и ножи. Теперь мое личное предположение: я достаточно хорошо знаком с Бацаевым, поэтому смею думать, что такой небольшой отряд он сформировал из бывших бойцов ММА или же просто бойцов различных единоборств, поскольку сам является одним из сильнейших в мире спортсменов среднего и полутяжелого веса. Начинал в среднем, потом устал вес гонять, невмоготу стало, и перешел в полутяжелый, хотя и там ему пришлось немного сбросить. Но немного – это допустимо. В общем, не рекомендую вступать с его отрядом в рукопашную схватку. Можно на непредвиденные обстоятельства нарваться.