Сделка обреченных - Давид Кон

– Жюль, не строй из себя злюку. – Лиза погладила парня по голове. – Ты же знаешь, это личное.

– Только не говори, что этот проводник – твой брат-близнец, с которым тебя разлучили в детстве.

Лиза рассмеялась.

– Нет, конечно! Судя по фотографии, этому господину сейчас лет сто. Жюль, мне очень надо туда поехать. Понимаешь? Очень!

– Хорошо. – Перно залпом допил пиво и встал. – Я же знаю: когда ты упрешься, тебя не переспорит ни один смертный. Езжай куда хочешь. К неизвестному старичку, к столетнему проводнику. А я все-таки, с твоего позволения, поеду в мастерскую и еще раз просмотрю модели. А ты, когда освободишься от мыслей о гробах на колесах и от идей сионизма, можешь ко мне присоединиться.

– Я приеду часа через два. – Лиза обняла Жюля. – Обещаю тебе.

– Ладно, – согласился Перно, размякая в ее объятиях. – Ничего не случится, если приедешь через три. В конце концов, завтра мы все равно будем лучше всех.

8

В списке жильцов дома 26 по улице Мюрело Андрей сразу нашел Мишеля Мартинеса. «Отлично, – подумал он. – Мартинесы, похоже, обосновались в этом доме всерьез и надолго». Андрей нажал кнопку у номера 5. В динамике запищало, зашуршало, и Андрей услышал молодой голос.

– Кто там?

– Здравствуйте! – произнес Андрей, стараясь тщательно выговаривать каждое слово. – Могу ли я поговорить с мсье Мишелем Мартинесом?

– Кто вы? По какому делу? – в голосе появились тревожные нотки.

– Я приехал из России. Мне очень нужно встретиться с Мишелем Мартинесом. Вы не могли бы открыть дверь, мсье? И тогда я все объясню.

– Из России? – тревожные нотки зазвучали набатом. – Вы адвокат компании «Белые ночи»?

Слова «Белые ночи» молодой человек произнес по-русски, и они прозвучали как «Бьели ноцчи».

– Нет, – Андрей замотал головой, заметив, что в домофон вмонтирован глаз видеокамеры. – Я не адвокат, я историк. Мне нужно поговорить о мсье Жильбере Мартинесе. Вы знали этого человека? Он жил в этом доме.

– Жильбер Мартинес – это мой дед, – ответил голос гораздо более спокойно.

– Дед? – Андрей отступил на шаг от глаза камеры. – А как я могу найти мсье Мишеля Мартинеса?

– Я и есть Мишель Мартинес. Но вам, скорее всего, нужен мой отец. Он тоже Мишель Мартинес. Но он живет за городом. Он переехал восемь лет назад.

«Госсе как в воду глядел, – подумал Андрей. – Чего они все стремятся за город? Тихий район, рядом парк. Живи – не хочу! Так нет, надо ехать в деревню».

– Вы можете войти, мсье, – услышал Андрей голос молодого Мишеля Мартинеса. – Я дам вам адрес отца.

Раздалось характерное жужжание открываемой двери, и Андрей вошел в подъезд.

9

В управлении Восточного экспресса Лизу направили к сотруднице по имени Петра. «Типичный синий чулок», – подумала Лиза, неприязненно косясь на узкие плотно сжатые губы, белесые глаза, высматривающие что-то в дальнем углу комнаты, и на небрежно разбросанные по плечам темные волосы. Петра была одета в белую блузку со странными узорами, жакет неопределенного цвета и темную юбку, которая плавно переходила в разношенные туфли на небольшом каблучке.

Посетительница тоже явно не понравилась Петре. Она долго не могла понять, для чего этой упрямой расфуфыренной даме понадобилась фамилия проводника, сопровождавшего двенадцатый вагон поезда в апреле 1935 года. Посетительница сидела, элегантно скрестив ноги, и бубнила что-то о дедушке, который ехал в этом вагоне и неожиданно исчез. Петра слушала невнимательно, размышляя над тем, почему некоторые личности считают нормальным навязывать занятым людям свои семейные проблемы. Она была опытной сотрудницей и уже придумала, как отделаться от этой занозы и избежать утомительного копания в пыльных папках архива. Она, конечно, не подаст вида, что возмущена, она запишет фамилию и адрес назойливой просительницы и отправит ее куда подальше, пообещав найти интересующие ее данные. А там… Может, пропадет у нее желание искать исчезнувшего давным-давно деда.

Но такой вариант посетительницу не устроил. Она заявила, что сведения нужны ей немедленно. Петра хотела было возмутиться. Не хватало еще, чтобы ей, с ее квалификацией и опытом работы, какая-то посетительница диктовала, как нужно работать! Но случайно проскользнувшее упоминание об участии посетительницы в завтрашнем грандиозном открытии Недели высокой моды в корне изменило ее отношение к происходящему. Петра осторожно задала уточняющие вопросы и убедилась, что это не сон. Сидящая напротив нее элегантная молодая дама действительно модельер. И не просто модельер, а автор коллекции, которая будет демонстрироваться завтра в специально перестроенном зале ресторана Laperouse сразу после коллекции Миучии Прада. Вот почему все данные нужны ей так срочно. Ведь завтра времени заниматься домашними проблемами уже не будет. Петра понимающе кивнула. А когда посетительница протянула ей пригласительный билет на это торжество вкуса и изящества, Петра была готова найти ей фамилии всех проводников, сопровождавших все вагоны Восточного экспресса, начиная с первого рейса в 1875 году. Петра вскочила, предложила гостье кофе, получила благожелательный кивок и заметалась, просыпая сахар и расплескивая кипяток. Ей было очень стыдно за свой рабочий жакет и белую блузку с глупыми кружевами. Конечно, нельзя так одеваться! Но она давно махнула на себя рукой, она привыкла общаться с бумагами и экраном компьютера. Кто же мог подумать, что судьба подарит ей такую удивительную встречу? ! Знай она о таком, конечно, надела бы свое любимое сиреневое платье, которое до сих пор она надевала только на свидания.

Петра поставила перед чудо-гостьей чашку кофе и тарелочку с печеньями и умчалась в архив, не выпуская из руки билеты, которые позволят ей вечером сидеть рядом со звездами кино, акулами бизнеса, а может быть, с министрами.

Лиза отпила из чашки немного весьма недурного кофе и откусила кусочек печенья. Напротив нее, на стене, висел плакат, призывающий совершить увлекательное путешествие из Парижа в Стамбул через всю Европу. Лиза едва успела познакомиться со всеми прелестями этой поездки, полюбоваться счастливым лицом красавицы, вкусившей от блюд в вагоне-ресторане и побывавшей на демонстрации фильма в салон-вагоне, как дверь открылась и вернулась Петра. В руках у нее было нечто среднее между небольшой папкой и большой книгой, выцветшее и источавшее характерный запах старины.