Тень императора - Василий Сахаров

– А чего говорить? – Марк был доволен. – Сразу видно, что у меня превосходный советник, человек верный, умный и деятельный. Ты не зажимаешься и не боишься наших противников. Одно это, само по себе, ценно, и ход твоих мыслей мне нравится. Действуй. Однако запомни, попадешься на горячем, и я буду вынужден от тебя отказаться. Сейчас, как это ни печально, я не могу прикрывать своих сторонников полностью.

– Я тебя услышал, Марк. А что насчет Иллира, где он?

– Он обещал появиться сегодня.

– Неплохо. А что с экспедицией на Лесокрай?

– Вообще-то это государственная тайна, но от вас секретов нет. Вопросами планирования и организацией занимается генерал Фарр. Формирование эскадры и экспедиционного корпуса уже началось. Предварительно, срок выступления через три-четыре месяца. В эскадру войдет сотня военных кораблей и триста транспортов. В состав корпуса планируется включить шесть тысяч пехотинцев, пять сотен кавалерии, осадный полк, полсотни чародеев и двести жрецов. Место высадки не определено.

Марк нахмурился и добавил:

– Мне не хочется посылать корпус через океан, но Иллир настаивает, что это необходимо, и я ему верю. Высадка имперского десанта заставит эльфов выделить больше сил на охрану родного материка, да и наших жрецов ослабит. А чтобы все прошло так, как нам нужно, рядом с генералом Фарром будут паладины Иллира и среди них твой брат Айнур. Конечно, если он согласится стать паладином Иллира Анхо.

Император посмотрел на меня, очень внимательно и несколько настороженно. Возможно, он думал, что я попрошу оставить родственника в империи и не посылать молодого парня в экспедицию, из которой вернутся немногие. Однако я отнесся к этому спокойно, только сделал себе в голове зарубку поторопиться с внедрением кмитов, и пожал плечами:

– Брат учился на военно-морского офицера и его навыки в походе пригодятся.

Государь хотел что-то сказать, но нас прервали. В дверь постучались, и появился Юнгиз, который доложил:

– Ваше величество, к вам прибыл канцлер.

– Приглашай, – Марк встал, мы последовали его примеру и он произнес: – Завтра жду вас в Старом дворце. Будет прием и объявление новых указов. Пусть столичное общество увидит моего советника и поскрипит зубами. Пока они болтают, сплетничают и злятся, мы меняем мир вокруг нас.

Раскланявшись с Марком, под ручку с ламией, я покинул его покои и в приемной столкнулся с канцлером. При виде нас Тайрэ Руге скривился и прошел мимо. Молча. Ни слова, не сказал. Дурной знак, но мне начхать, и вскоре мы возвращались в столицу. На этот раз без посторонних и можно было разговаривать откровенно.

– Уркварт, а ты раньше с императором общался? – спросила Отири.

– Как сейчас, нет. Когда в гвардии служил, не по чину было. Потом еще несколько раз пересекались, на приемах и военных советах. А разговаривали один раз, когда мы Данце захватили. Но это уже при тебе произошло, ты должна помнить.

– Да, было такое.

– А к чему ты про это спрашиваешь?

– Хочется понять Марка и разобраться, что он за человек.

– Тут особо думать нечего, все просто. Он одинокий и несчастный человек.

– Вот как! ? – она удивилась. – С чего ты так решил?

– А ты сама подумай. Ни родни, ни друзей. Он всегда был один, и каждая сволочь при дворе пыталась с него что-то получить. Одним должность подавай, другим землицу, третьим рудники или право беспошлинной торговли. При этом он знал или догадывался, что смерть его близких, отца и матери, не несчастный случай, а убийство. И что ему оставалось? Быть марионеткой, которая выполняет чужие приказы, и ждать смерти от яда, шнура или клинка. Вся его функция – являться символом несокрушимости империи, олицетворять величие и зачать сына, который в свою очередь тоже станет марионеткой. Марк парень не глупый, гены хорошие, и он все понимал. И каково это, осознавать, что ты, несмотря на породу и ум, никто? Думаю, это страшно и я удивляюсь тому, что он не сбрендил, сохранил трезвость ума и не подсел на алкоголь или наркотики.

Ламия посмотрела на меня и покачала головой:

– Я привыкла к тому, что ты грубоватый воин и циник. Не ожидала от тебя таких слов про императора.

– Ты еще многого про меня не знаешь, Отири.

– Так и есть, – согласилась она и задала еще один вопрос: – Как ты считаешь, Марк нас не обманет?

– Сначала уточни, кого это – нас. Ты говоришь про Иллира или культ богини?

– Нет. Я про тебя и меня.

– Честно говоря, не знаю. Сейчас мы для него единственные близкие люди, не считая Иллира и сына с женой. Но полубог не человек и это дает о себе знать, а жена с ребенком у Канимов, они в Йонаре и, как говорят, возвращаться в столицу императрица не хочет. Вот и получается, что только нам он может довериться целиком и полностью, потому что мы его не предадим и похожи на него.

– Чем похожи?

– Хотя бы внешне. Мы молодые и разговаривать с ровесниками легко, если человек не зашорен. А я, ко всему прочему, еще и граф. Значит, тоже правитель, и каждый день сталкиваюсь с теми же проблемами, что и Марк. С той лишь разницей, что у меня возможностей больше, чем у него. Парадокс. Я граф, но не завидую ему, потому что он не свободен.

– Однако и ты не свободен. У тебя есть обязательства перед богиней, которая выбрала тебя, перед семьей и сюзереном.

– Согласен. Но над моим плечом никто не нависает и не принуждает меня к каким-то действиям. Жесткого давления нет, поэтому я всегда могу сделать выбор, а у Марка, до появления Иллира, его не было. Совсем. Никакого. Кругом ложь, обман и льстивые улыбки. Как так жить?

Ламия промолчала и о чем-то задумалась, а я девушку не дергал и вспомнил свое вчерашнее общение с семьей. Вечер, когда я собрал всех Ройхо за одним столом, удался. Вкусная еда, легкое вино, тихая приятная музыка в исполнении двух местных умельцев с гитарами, родные любимые лица и никого лишнего. Все мы много улыбались и шутили. Малыш Квентин переходил с рук на руки и к концу ужина так устал, что заснул. Сестры отнесли его в детскую, где передали под опеку нянек, и когда в трапезной остались взрослые члены семьи, я затронул серьезные темы. По крайней мере, они мне таковыми казались.