Сокровище Великих Моголов - Наталья Александрова

И даже решил послать меня учиться в Петербург, поскольку сам когда-то закончил там исторический факультет университета. Нажал на все педали, нашел кучу знакомых, потратил денежки на мою подготовку – и вот я студентка.

Скажу сразу: история меня никогда не интересовала. Больше того, учебой я вообще не слишком заморачивалась. Ну так, тройки, четверки, по информатике – пять. А согласилась я на все только из-за того, чтобы уехать из дома.

Характер у моего папочки отвратительный, в своей семье он был тиран и деспот. Врать не стану, бить он меня никогда не бил, но словами мог запросто размазать по стенке.

Лет с пяти доставал. С ребенком-то словами легко расправиться, тем более язык у него всегда подвешен был, все же лекции читал. Кстати, я уже после узнала, что студенты его не любили, поскольку лекции были скучные и как преподаватель он очень вредный был.

Надо сказать, что мама никогда с ним не спорила, как-то умела сгладить все углы, не помню, чтобы он так издевался над ней, как надо мной. За меня она, кстати, в открытую никогда не заступалась, так что лет с десяти я перестала ей жаловаться – толку-то.

Все же какие-то вещи она пыталась до меня донести, просто, по-житейски. И, как выяснилось позже, кое-что до меня дошло. И в голове осталось, не в пример папочкиным разговорам.

Но все же папочка решил меня выучить на историка, чтобы я потом работала в архивах, писала толстые монографии и прославила его фамилию (можете себе такое представить? ).

И вот я студентка в большом городе.

Сразу начались неудобства. Денег, которые присылали родители, катастрофически не хватало, общежитие было ужасное, но самое главное: учеба. Мне понадобилась пара месяцев, чтобы понять: это не мое. Все, что пытались впихнуть в мою голову преподаватели, не то чтобы вылетало из нее, оно просто категорически не хотело туда попадать. И вовсе не потому, что я – полная дура. Ну не нравилась мне эта история, пыль веков и все такое прочее.

Однако пару лет я все же на факультете продержалась, просто замдекана нестрогий был. Но потом меня отчислили, к тому времени я уже работала то тут, то там, и мы снимали квартиру с одной девчонкой из Саратова.

Родителям я ничего про это не писала и летом не поехала в родной город, отговорившись подработкой, тем более что отец ворчал по телефону, что денег присылать скоро не сможет.

Потом я закончила секретарские курсы и устроилась на постоянную работу, так прошло еще два года, и я вздохнула свободнее, у меня появился постоянный парень, и даже подумывали мы с ним о совместном жилье, надеясь сэкономить.

В общем, время было хорошее, а потом я написала родителям, что закончила учебу и получаю диплом. И пока я раздумывала, как смонтировать фотку, где я с сияющим лицом держу на весу корочки на фоне здания Двенадцати коллегий, мне позвонила мама. И сказала, что очень рада, что я получила диплом и что теперь она складывает с себя все обязанности по моему воспитанию и уходит от моего отца.

Признаться, я малость обалдела от такого известия и спросила только, куда она уходит.

Мама рассмеялась и сказала, что отец ей жутко надоел со своей историей и что двух историков она просто не выдержит, и вообще, ей давно пора начинать свою собственную жизнь, чего и мне она желает. После чего мама положила трубку, я даже не успела ничего толком выяснить.

Далее телефон ее не отвечал, и я выпросила на работе отпуск и полетела в Новоуральск. Отцу звонить я не стала, знала уже, что только на грубость нарвусь.

В родном доме я застала незнакомую довольно молодую бабенку, которая расхаживала по квартире в таком виде, что сразу стало ясно: она тут если не живет, то ночует, причем часто.

Отец выглядел помолодевшим, но неухоженным, у мамы он был поаккуратней. Девицу он представил как свою аспирантку. На мой вопрос о маме он разразился потоком ругательств, и эта стерва так и стояла, слушая, нарочно не ушла. Да еще улыбалась так противно, что мне захотелось двинуть ей в морду. Еле удержалась.

Мне все же удалось кое-что выяснить у маминой подруги, которая и сама узнала обо всем недавно (как мама меня учила, не следует ничего выбалтывать про себя даже близкой подруге). Так что подруга обиженно сообщила мне, что мама уехала со своим коллегой, который в позапрошлом году овдовел, а в этом году получил в наследство квартиру в Москве от какой-то двоюродной тетки. И позвал маму с собой.

Она недолго думала, подала на развод и уехала, чтобы начать с ним новую жизнь. А про старую забыть.

Ну что ж, я решила, что раз она не хочет общаться с единственной дочерью, то и я навязываться не стану. Собрала кое-какие мелочи да и уехала.

Потом мне написала та же подруга. Сказала, что родители официально развелись и делили имущество. Из имущества у них была только квартира и дача. Мама взяла дачу, продала ее и перевела все деньги мне.

Я проверила – и правда перевела. Купила на эти деньги машину и больше с родителями не общалась.

С тем парнем мы разбежались, я пару раз сменила работу, сняла приличную квартиру и устроилась в эту фирму.

И все было хорошо, пока сегодня утром этот тип не втянул меня в отвратительную историю.

Я выехала за пределы города по Северному шоссе, свернула на приличную асфальтированную дорогу и подъехала к границе Шереметевского парка.

По правую руку от дороги, за старинной кованой оградой, начинался сам парк, и за парадным лугом виднелся желто-белый ампирный дворец, украшенный изящной колоннадой. На круглой площадке перед дворцом красовался памятник тому самому графу, который разбил этот парк и построил дворец.

По левую руку, за простым металлическим ограждением, возвышалась серая бетонная коробка научного института, выстроенная на закате советской эпохи.

Я ехала между этими двумя мирами, между восемнадцатым веком и двадцатым, и вскоре впереди показались бытовки и хорошо знакомая строительная техника.

Это и был наш объект.

Мы приехали как раз вовремя, бригадир Иваныч уже созрел для рукоприкладства. И то верно, уж больно противный тип ждал шефа с договорами и актами. Худой, какой-то облезлый и потертый, с жидкими бесцветными волосиками, зачесанными на одну сторону. И глаза, как у снулой рыбы.