Скандал в академии магии. Интервью с ректором - Екатерина Верхова

В голосе девушки засквозила паника.

Я с сомнением покосилась на Басика. Тот, будто в насмешку, вытянул заднюю лапу, всем своим видом выражая полный пофигизм. Разве что прямо тут вылизываться не начал. Так и то, потому что рот был занят.

– А завтрак со скольки? – уныло поинтересовалась я. Связываться с жертвой зельеварческих экспериментов не хотелось. По крайней мере, пока кот ко мне не привыкнет.

– Через полчаса начнется.

На том и порешили. Спать под этот скрежет все равно было невозможно.

Вчера вечером, узнав, что туалет и ванная комнаты на этаже, я была несколько… обескуражена. Но в то же время устала настолько, что почти с легкостью приняла этот факт. Сегодня же, хорошенько выспавшись, оценила все прелести туалета и ванной на этаже в полном масштабе.

– Это еще фигня, – протянула Нира. – Раз в месяц нам тут убираться придется.

– Чего? ! – опешила я. – Тут что, уборщиц нет? !

– Есть. Но дежурство – что-то вроде трудовой повинности, – равнодушно произнесла Нира, пока чистила зубы.

– То есть нанять уборщицу, скинувшись всем этажом, мы не можем?

Даже сам вопрос меня несколько уязвил, но я все же его задала. Скинуться. Всем этажом. Еще недавно выделяемой мне на булавки суммы хватало, чтобы оплатить уборку каждого этажа, включая комнаты. Многоразовую!

– Никто не пробовал, – пожала плечами Нира. Прополоскала рот и тщательно промыла за собой раковину. Пояснила: – Чем чище после тебя, тем трепетнее относятся к твоему графику уборки.

Ну уж нет. Убираться я не буду. Ни за что!

Мало того что эту идиотскую форму носить и ходить в общественный туалет, так еще и убираться в нем? ! После всех? ! Да что скажет бабушка, когда узнает, что ее внучка моет туалеты?

А ничего не скажет. Не узнает.

А вот матери я выскажу все, что думаю о канторовской академии.

Путь до столовой прошел мрачно. Я думала.

Скинуться на уборщицу всем этажом не такая уж и плохая идея. Может, вывесить объявление какое, чтобы отметились те, кому не улыбается мыть общественные туалеты.

На улице стояла все та же мерзкая погода, потому передвигались мы перебежками. Поленились брать с собой верхнюю одежду, да и Нира сообщила, что много кто так поступает.

Стоило мне зайти в здание столовой, настроение еще упало. М-да. Нет, я, конечно, и не ждала, что сейчас увижу «Звездное небо» – один из лучших ресторанов Кантора, – но и на такое… не рассчитывала.

Вразнобой расставленные хлипкие столики, казалось, могли рухнуть от лишнего вздоха, заляпанные поверхности вызывали рвотный рефлекс. К зоне выдачи подходить я уже боялась, но, мужественно сцепив зубы, все же сделала это. Лучше бы не делала.

В меню сегодня были жижа коричневая, жижа зеленоватая и нечто, отдаленно напоминающее кашу. Отдаленно, потому что слиплась она как клейстер.

– Вам кашу с фасолью или с курой? – грубым голосом поинтересовалась женщина в замызганном фартуке.

– Без всего, – с милой улыбкой отозвалась Нира.

– И мне, – вяло повторила я.

В такой ранний час в столовой никого не было. Пара-тройка человек сидели по углам, и все. На нас фактически не обращали никакого внимания. Получив по подносу, от внешнего вида которых пропадал всякий аппетит, мы направились к столу.

– М-да-а-а, – философски протянула я.

– Привыкнешь, – хмыкнула Нира, сразу сообразив, о чем речь. – Я тоже сперва нос воротила, а потом нормально.

Как можно к такому привыкнуть?

Я минут пять уговаривала себя хотя бы за вилку взяться. А когда наконец решились, меня отвлекли:

– Привет! Это ты вчера взрыву в западном крыле поспособствовала?

К нам за стол плюхнулся высокий крепкий парень и заинтересованно на меня уставился. Он пятерней взъерошил непослушные темно-русые волосы и поправил очки на переносице. Симпатичный. Я бы даже сказала, по-своему красив. Было в чертах его лица что-то отдаленно знакомое, будто я когда-то его уже видела. Вот только когда? И где.

И только потом до меня дошло, о чем он спрашивает.

М-да, аппетит испорчен окончательно.

– И тебе доброе утро, Честер, – ехидно протянула Нира. И потом уже мне: – Познакомься, звезда академии. Красив как бог, умен, как Р. К. Неррс, и силен как лев!

Честер, кажется, смутился. Пока Нира не припечатал финальным:

– По крайней мере, так периодически пишут на стенах женского туалета. Еще там пишут…

– Язва, – совершенно беззлобно заметил Честер.

Ну вот, на самом интересном месте.

– Так ты связана со взрывом?

– Нет, не связана. – И даже не соврала. К взрыву я и правда не имела никакого отношения.

– Взрыв спровоцировала декан Росс, Эрна просто минимизировала последствия, – вместо меня ответила Нира, за что была удостоена осуждающего взгляда.

– Это как? – с интересом уточнил Честер.

Ну, соседка по комнате и выложила ему все как на духу, пока я мрачно гипнотизировала тарелку. Пожалуй, есть все же хотелось. Я взяла вилку и начала расковыривать клейстер. Лучше бы я этого не делала.

– Ты училась в АВМе? Так?

Видимо, слухи везде расползаются со скоростью света – будь то светский прием или канторовская академия, все любят обсудить горячие новости.

– Училась. – Скрывать было бессмысленно. Наверняка Честер и про отца знает.

– Будет очень интересно посмотреть на тебя в деле, – произнес парень.

– Вообще-то она учится на факультете искусств, – с какой-то невероятной гордостью произнесла Нира.

Финальная фраза окончательно меня расстроила. Как вообще можно гордиться тем, что учишься на факультете искусств? Нире, как мне кажется, вообще это все не нужно – она и без того юный гений художественного ремесла.

– Искусств? – Честер опешил.

Конечно! Давите меня! Унижайте.

– Да, искусств. На большее я не гожусь, – саркастично ответила я. – Честер, без обид, но я сейчас не настроена общаться.

– Понял, не дурак. – Парень хрипло рассмеялся. – Попытаю в удобный для тебя момент, только дай знать.