Титры пишутся на небесах - Мария Жукова-Гладкова

Уже после отправки Славы в психушку я узнала от свекрови, что и отец Славы в свое время тронулся головой. Сам Слава отца не упоминал никогда, с его матерью они расписаны не были, хотя ребенка он признал и дал свою фамилию. Я свекра ни разу в жизни не видела.

Славин отец фотографировал голеньких девочек – до начала полового созревания. Он не совершал с ними развратных действий, он перед ними не обнажался. Он предлагал им игру. Они раздевались, он фотографировал. Погорел на собственной внучатой племяннице – внучке родного брата. Она рассказала про то, как они играют с дедушкой Эдиком своему отцу, уже разведенному с ее матерью (племянницей дедушки Эдика, дочерью его брата).

Отец и запустил процесс. У дедушки Эдика нашли массу фотографий. Но его отправили в тюрьму, а не в психушку, где он и умер.

Я считала, что это не «тронулся головой», это по-другому называется. Возможно, это сидело в Эдуарде Леонидовиче с детства, а проявилось в очень зрелом возрасте. Но хоть никого не изнасиловал. Конечно, девочки получили психологическую травму, но не такую уж тяжелую. С ней можно справиться.

Я жила в одном кошмарном сне, я была на грани, я не знала, что мне еще сделать, чтобы найти деньги, но вдруг получила предложение стать суррогатной матерью – родить ребенка нефтяной королеве, которая не могла оставить бизнес без внимания. По-моему, ей не меньше, чем бизнес, хотелось удержать молодого мужа, и она, привыкшая принимать решения, нашла и тут оптимальный выход – суррогатная мать обеспечит ей наследника, рожденного от молодого спутника жизни, который очень хотел ребенка. И из бизнеса не выключится, и фигуру не испортит, и никакого плохого самочувствия, и никаких печальных последствий, с которыми столкнулись некоторые известные женщины, поздно родившие детей. Мне она предложила взамен то, что я хотела больше всего на свете.

Глава 3

Мужчина, пришедший в гости без приглашения, представился Константином, показал мне паспорт с питерской пропиской. Он сказал, что работает программистом и был рад помочь моим детям.

– Что натворил мой бывший? – устало спросила я. – Хотя, признаться, меня это мало волнует. Я его не видела несколько лет (последний раз – на суде) и желания такого не испытываю. Если вы пришли сюда в надежде его найти, то зря. Он здесь не бывает. Более того, проживание в одной квартире с ребенком, в отношении которого он лишен родительских прав, запрещено. Здесь живет его мать, но она тоже с ним не общается. И, как вы могли убедиться, она не разговаривает, а только одной рукой печатает на планшете. Вы зря его здесь ищете.

– Вы знаете, чем он сейчас занимается? – спросил Константин.

Я ответила, что знаю, чем он занимался раньше.

– Да, кузница там есть, – кивнул гость. – Я ее видел. И работы вашего мужа видел. Впечатляют.

– Где «там»? Раньше он трудился при кладбище. Признаться, я не в курсе, что произошло с его добром, пока он сидел в психушке. Мне было не до этого. И ни на какое его добро я не претендовала и претендовать не собираюсь.

– Ваш муж, то есть бывший муж, имеет кузницу на территории усадьбы своего отца. А вообще там организован экокурорт. И на этом экокурорте исчезла моя жена. Она была на седьмом месяце беременности. Она туда поехала в третий раз. И я знаю немало людей, которые туда ездили. Все в восторге. Там организуют специальные «недели для беременных». То есть там принимают всех, но предлагается и отдельная программа для беременных, очень популярная. Жена после двух предыдущих раз возвращалась счастливая и какая-то просветленная. Там есть акушерка, которая готовит к родам – объясняет, как все проходит, учит правильно дышать. Посмотрите их сайт в интернете и отзывы. Это не заказные отзывы. Там есть отзыв моей жены и наших общих знакомых. Там на самом деле здорово.

– Усадьбы своего отца? Экокурорт? Вы меня ни с кем не перепутали?

Константин покачал головой.

– Подождите, – сказала я и пошла звать на кухню Калерию Юрьевну – мою свекровь. Костю попросила повторить при ней все, что он только что сказал.

Калерия Юрьевна извлекла планшет из кармана и быстро застучала одной рукой: «Эдик умер в тюрьме».

– Правильно, – кивнул наш гость. – Эдуард Леонидович Пивоваров был владельцем и генеральным директором нефтеперерабатывающей компании «Э-Ойл». После его смерти осталась усадьба в экологически чистом – настолько, насколько это возможно – районе Ленинградской области. На территории усадьбы сейчас живут два сына покойного Эдуарда Леонидовича – Вячеслав и Иван. Они вместе со своими женщинами организовали этот экокурорт. То есть организовали Иван с женой, потом подключился Вячеслав с подругой. Жена Ивана – бухгалтер и там занимается своим делом. Но не только. Директор – Иван. Он занимается закупками всего необходимого для функционирования их предприятия. Подруга Вячеслава – акушерка, но там выполняет массу обязанностей. Вячеслав ремонтирует все, что ломается. Вообще они там вчетвером очень активно трудятся. У них нет наемного персонала. Возможно, он им и не требуется. Но двоим там не справиться, а вчетвером вполне реально. Они на самом деле очень много работают.

Константин рассказал, что Эдуард Леонидович Пивоваров в девяностые годы приобрел старую помещичью усадьбу, не сожженную большевиками, а использовавшуюся в годы советской власти в качестве пансионата. Она долгие годы принадлежала одному из крупных ленинградских заводов. Константин назвал этот завод. В советские времена многие предприятия имели свои здравницы.

«Он там работал», – напечатала на планшете свекровь.

– Да, я знаю, – кивнул Константин. – И стал одним из тех, кто завод приватизировал, то есть прихватизировал. Потом кого-то из акционеров убили, кто-то сам умер, и Эдуард Леонидович оказался владельцем контрольного пакета акций, то есть почти всех акций. Кроме него остались только миноритарные акционеры.

– Но вроде на территории Петербурга нефтеперерабатывающих заводов нет, – заметила я. – И я не уверена, что это вообще разрешено.

– Есть на территории Ленинградской области, – кивнул Константин. – Нефть поступает по трубопроводу из центров распределения. Западносибирская и волго-уральская.

«Сельхозтехника», – напечатала свекровь.

Константин подтвердил, что советское предприятие, на котором трудился Эдуард Леонидович Пивоваров, на самом деле выпускало сельскохозяйственные машины. В настоящее время это производство продолжается, но в гораздо меньших объемах. Фактически производятся только посадочные машины для автоматической посадки саженцев, именуемые в народе «сажалки». Эти сажалки после посадки могут использоваться для борьбы с сорняками в междурядьях, внесения удобрений. На них был и есть спрос, и решение специализироваться на сажалках было правильным. Комбайны производить сложнее, вероятно, и продавать сложнее.