Сомнение Гурова - Николай Леонов

Он быстрым движением схватил охранника за нос, крепко зажал его, заставил супостата скрючиться и произнес:

– Запомни, дружок, я полковник Гуров из Москвы, из Главного управления уголовного розыска. Мне не пристало подчиняться тем правилам, которые тут установил Кирилл Васильевич. Я буду сюда входить, когда мне надо, и ты всегда мне откроешь. Иначе я вызову наряд полиции, и мы разнесем эту вашу дубовую дверь к чертовой матери. Уяснил? Если нет, то я тебя сейчас на пол уроню, и будешь лежать, пока не уразумеешь.

Здоровенный охранник пытался сопротивляться, вырваться из пальцев сыщика, но сделать это ему не удалось. После того как Гуров в третий раз спросил, уяснил ли тот его слова, этот парень нехотя кивнул.

Тогда Лев Иванович освободил его нос, из которого уже капала кровь, и направился к лифту.

Квартира Прошиных находилась на пятом этаже из четырнадцати. Однако когда полковник вышел из лифта, у него возникло впечатление, что он оказался под самой крышей. Так много вокруг было окон и света. Он осмотрелся и сразу понял, в чем тут дело. Дом был разноуровневый. Этот блок, в котором находилась квартира миллионера, заканчивался именно пятым этажом. Только с одной его стороны нависала громада остальных девяти.

Возле лифта Гурова встретила женщина лет сорока в переднике.

– Меня зовут Галя, я горничная в семье Кирилла Васильевича, – представилась она. – Я вас провожу к Ольге Михайловне.

Они двинулись через анфиладу комнат, совершенно разных по своей отделке и убранству, но роскошных.

Вскоре сыщик оказался в помещении, напоминающем один из залов Эрмитажа. Мебель тут стояла соответствующая, словно взятая из дворца.

Здесь визитера встретила хозяйка всего этого великолепия. Ольга Прошина оказалась милой женщиной примерно сорока лет, одетой довольно скромно. Она предложила сыщику сесть, чтобы они могли побеседовать, однако он отказался.

– Спасибо, но мне прежде всего необходимо поговорить с вашей дочерью, – сказал Лев Иванович. – Можно сказать, что я только ради этого и приехал сюда. Потом, после беседы с Аллой, у меня, возможно, возникнут вопросы и к вам, и к вашему мужу. Но разговор с Аллой стоит на первом месте. Так что, пожалуйста, проводите меня к ней. Вы можете присутствовать при нашем общении или уйти. Это как хотите, сами решайте.

– Хорошо, я вас поняла, – сказала хозяйка дома. – Пройдемте к Алле. Она сейчас делает математику, но, возможно, уже закончила.

Гуров прошел по коридору вслед за Ольгой Михайловной. Она постучала в дверь и вошла к дочери.

Сыщик сразу отметил, что комната Аллы отличалась от всех прочих, которые он видел в этой роскошной квартире. Здесь не было ни позолоты, ни малахита, обстановка оказалась очень скромной, но яркой, веселой. Под потолком порхала пара волнистых попугаев, их клетка была открыта. В углу стоял аквариум с рыбками. Еще здесь было много зелени и самых разных игрушек.

За удобным, сделанным по специальному заказу столом сидела девочка лет девяти. При появлении незнакомого человека она нахмурилась и встала.

Аллу Прошину нельзя было назвать красавицей. В ее лице была какая-то неправильность.

«Наверное, девочка лицом скорее в отца, чем в мать, – подумал Гуров. – Хорошо бы, чтобы с характером у нее было иначе».

– Алла, Лев Иванович специально приехал из Москвы, чтобы расследовать то самое дело, – сказала Ольга Прошина. – Он хочет с тобой поговорить, задать несколько вопросов. Тебе еще много уроков осталось делать?

– По математике только одно упражнение, – ответила девочка. – Потом стих придется учить. Но это я быстро сделаю. Там и запоминать нечего. Так что я могу ответить на вопросы Льва Ивановича, а потом снова сяду за уроки.

– Алла у нас умница, – сказала Ольга Прошина, с любовью глядя на дочь. – Круглая отличница, лучше всех в классе учится.

– Ты ведь сейчас уже в третьем, да? – спросил Гуров. – Ведь когда это все случилось, ты была в первом.

– Да, я учусь в третьем, – ответила девочка. – Хотя мама с папой думали, что у меня не получится нагнать. Ведь я месяц была там, в том месте, после этого долго не могла никого видеть, учиться. Но потом все наладилось.

– Да, я понимаю, – произнес сыщик, доставая блокнот. – Можно я присяду здесь, к столу, чтобы записывать?

– А я вот тут устроюсь, в уголке, – сказала Ольга Михайловна. – Здесь побуду.

– Как хочешь, мама, – сказала девочка. – Но не обязательно тебе с нами сидеть. Я теперь не боюсь. – Она повернулась к сыщику и пояснила: – Я после этого долго всех незнакомых людей пугалась. Еще и поэтому не могла в школу ходить. До конца первого класса дома училась. Но потом это прошло. Так что сейчас я уже в порядке. – Словно для того чтобы подтвердить свои слова, Алла села почти вплотную к Гурову.

Сыщик открыл блокнот, но не спешил задать первый вопрос.

Он внимательно взглянул на девочку и сказал:

– Я хочу, чтобы ты поняла, зачем мы это делаем, снова тебя беспокоим. Этих бандитов, которые тебя тогда увезли и в плену держали, мы ведь так и не нашли. Они после тебя похитили еще двоих детей, могут еще кого-то украсть. Мы хотим их поймать, сделать так, чтобы никто из детей больше не пострадал. Я ради этого приехал из Москвы и надеюсь узнать от тебя какие-то подробности, которые помогут нам найти этих людей. Здесь важна каждая мелочь. Поэтому не удивляйся тому, что я буду тебя спрашивать о всяких вещах, вроде совершенно незначительных. Постарайся как можно больше вспомнить о тех днях. Хорошо?

– Да, я постараюсь, – серьезно ответила Алла.

– Тогда начнем. Я знаю, что тебя увел прямо из дома человек, одетый в форму полицейского. Ты его позже видела, когда преступники тебя в заключении держали?

Алла ненадолго задумалась, глядя куда-то в сторону, потом решительно покачала головой и сказала:

– Нет, не видела. Тот, в форме, он был русский. Волосы светлые, говорил как мы. Очки носил.

– Какие очки? Темные, солнцезащитные?

– Нет, обычные очки, без оправы.

– Усы, борода у этого полицейского были?