Чёрное солнце. За час до рассвета - Лана Мерц

– Не-ет, – отмахнулся Рэй, – обойдусь пока чаем. И, надеюсь, у тебя найдётся что пожевать?

– Суп будет готов минут через десять. Пока ждём, расскажешь, где был, чего делал?

– И там и сям… По большей части бегал от мумий и голодных медведей. В общем, ничего особо интересного. Лучше ты мне расскажи, что нового в городе. Я только вчера прибыл, ещё не успел ни с кем толком пообщаться. Все ли кочки целы, все ли кошки живы?

При этих словах трактирщик улыбнулся ещё шире. С кошками в Талеке была связана целая легенда. Дело в том, что их в городе фактически не было. Возможно, причиной тому послужили расплодившиеся огромные крысы, вылезавшие из канализации по ночам. Либо их сморила какая-то неизвестная кошачья болезнь. Как бы там ни было, уже на протяжении многих лет все пушистики, осмелившиеся объявиться на улицах, вскоре бесследно исчезали.

– Кошек не видел, – весело сказал хозяин и, понизив голос, наклонился ближе к Рэю, – но вот пара кочек, увы, затонули. Одну, в подвале "Крепкого орешка", накрыли сразу после твоего отъезда. Вторую обнаружили не так давно под западным мостом, на окраине. А, и ещё к Вилли советую не заглядывать – говорят, он продался с потрохами. Но его уже заказали, так что готов поспорить – до конца недели крысёныш не доживёт. Из хорошего – новая кочка всплыла прямо на центральном рынке, рядом с пекарней. Об остальных, что за городом, мне не известно. ... Тиля, душенька, – обратился он к миловидной девушке, как раз вернувшейся из погреба с банкой соленья, – налей нашему гостю чаю покрепче.

Девушка бросила на Рэя недвусмысленный взгляд и удалилась на кухню.

– А она всё хорошеет с каждым годом, – заметил Рэй, машинально пригладив короткие рыжеватые волосы.

– Губу закатай, бабник, – усмехнулся трактирщик. – У меня на неё большие планы.

– Эй, хозяин! – Донеслось из-за наёмничьего столика. – Кончай трепаться и принеси нам ещё пенного и сухарей!

– Ладно, позже поболтаем, – сказал мужчина, подхватывая сразу четыре кружки, – у меня ещё столько интересных новостей! Приходи вечером, на ужин будет восхитительное рагу из баранины. Устроим праздник в честь твоего возвращения!

– Непременно, – пообещал Рэй без особого энтузиазма и, кинув на стойку целый золотой тин – плата за еду и за прикрытие – повернулся в поисках подходящего стола.

Его любимое место в ближайшем ко входу углу было занято седобородым стариком, который с нескрываемым интересом наблюдал за Рэем, неторопливо потягивая из стакана что-то явно покрепче чая. Было в его остром взгляде нечто, заставившее Рэя выбрать угол напротив, чтобы не оказаться к незнакомцу спиной. Хоть старик внешне и выглядел безобидным и безоружным, инстинкт подсказывал вору, что этого человека лучше всё время держать в поле зрения.

Заняв место, Рэй разложил на грязном столе потёртую карту города, достал заточенный кусочек графитного стержня и начал методично наносить на бумагу новые пометки. В местах, соответствующих "затонувшим" кочкам, он ставил жирные крестики. А точку рядом с пекарней обвёл в кружочек. Крестиков по сравнению с кружками стало заметно больше. Глядя на эту карту, Рэй приуныл. Особенно сожалел он о западном мосте. Удобное было местечко для пересидки во время облав. Неподалёку от него у Рэя имелся небольшой тайник, на который, судя по всему, теперь тоже можно было не рассчитывать. К счастью, в доме Элизы за комодом был припрятан неплохой запас на чёрный день. И оставался ещё подвал в приюте, который Рэй уже успел навестить этим утром. Там хранилась карта Талека, одежда и многочисленные парики для маскировки.

Наёмники загоготали на весь кабак и ударились кружками. Видимо, отмечали какое-то торжество. "Ах, да, – запоздало догадался Рэй, – сегодня же годовщина победы. " Парень широко зевнул и закрыл лицо ладонями. Ему сейчас было не до веселья. Он ужасно не выспался и чувствовал себя крайне разбитым. Вдобавок, воспоминания о сегодняшнем визите в приют испортили и без того мрачное настроение вора.

Всего час назад он был преисполнен радостного воодушевления, переступая порог дома, в котором вырос. Навстречу ему из всех дверей сразу высыпала толпа галдящих детишек.

– Дядя Рэй! Дядя Рэй вернулся! – Запищал один из мальчишек и, прорвавшись вперёд, с разбегу запрыгнул Рэю на руки.

– Хохоу! Да ты никак подрос, проныра! Я уж думал, ты навсегда останешься мелким таракашкой! – Рэй искренне смеялся вместе с детьми, подбрасывая в воздух то одного, то другого. Потом раскрыл набитую до отказа сумку. – А я вам кое-что принёс, – и каждому ребёнку в подставленные ладони посыпались леденцы, оловянные фигурки рыцарей, маленькие мячики, тряпичные зайчики и куколки разных цветов. Никто не остался обделённым, пару игрушек даже пришлось раздать повторно. Рэй оглядел восторженную толпу и заметил, что в доме появилось несколько новеньких. Но кого-то не хватало. Парочки пухлых близнецов– сладкоежек. – А где Джи? И Майло?

– Их забрали в семью. Ещё Сальву с Билли. А недавно и Бекку тоже.

– Серьёзно? – Опешил Рэй. – Даже Бекку?

На памяти Рэя из приюта за прошедшие двадцать с гаком лет было усыновлено в лучшем случае десять сирот. Остальные же обычно взрослели в этом доме и уходили сами. А тут – сразу пятеро за год. И среди них девочка, которую по возрасту никто бы уже не взял в семью. Тем более с врождённым дефектом зрения. Она была почти слепа.

– Да-да! – Снова пискнул мальчик. – Маман обещает, что в скором времени нас всех заберут! У нас у всех будет свой дом, представляешь!

– Представляю, – ответил Рэй, стараясь вернуть своему лицу прежнее воодушевлённое выражение. – Это… чудесно! Маман сейчас у себя? ..

Он поднялся по шаткой деревянной лестнице на третий этаж и, постучавшись, вошёл в спальню хозяйки приюта. Госпожа Гвендолин, как она сама себя называла, никогда не отличалась хрупкостью фигуры. И с момента, когда Рэй видел её в последний раз, она явно изрядно прибавила в весе. Маман утопала в любимом мягком кресле, окунув пухлые ноги в тазик с травяным отваром. На ней был чудовищный розовый пеньюар, а короткие и пушистые, как одуванчик, волосы, придерживала розовая же сеточка. Дряблое лицо, покрытое толстым слоем пудры и румян, ярко напомаженные губы и обведённые чёрной подводкой заплывшие глаза делали её больше похожей на владелицу борделя, а не детского дома.