Лицензия на убийство. Том 1 - Алексис Опсокополос

– Список очередников на наши концерты!

– У меня нет такого списка, – как обычно, не понял иронии амфибос. – Да и откуда бы ему взяться? Следующий заказ у нас аж через три недели на шоу «Словом и делом».

Лёха сокрушённо посмотрел на друга.

– Жаб, дружище, когда-нибудь мы накопим денег и обязательно сделаем тебе операцию на мозге, чтобы ты научился шутки понимать.

Амфибос не понял и этой «подколки» и потому ответил спокойно и без обид:

– Не поможет. Ты же знаешь: мы не способны понимать то, что вы называете юмором, иронией, сарказмом и всё прочее в этом духе. Это всё равно, что попытаться научить тебя летать.

– А мне кажется, меня научить летать легче.

– Не думаю, – снова на полном серьёзе ответил Жаб.

Но Лёху мнение друга по этому поводу не очень-то и интересовало, он посмотрел на часы и сказал:

– Так! Всё! Мне надоело ждать! Нам ещё лететь через метеоритный поток, полночи пялясь в мониторы, а я с ног валюсь. Лучше бы я три раза выступил, чем вот так сидеть и ждать неизвестно сколько.

– Ну, корабль через поток я проведу, здесь не переживай – выспишься, – сказал Жаб. – Но ждать действительно надоело. Хотя меня больше волнует, как бы нас вообще не оставили без денег.

– Да пусть только попробуют! Не посмотрю, что старикашка крут до безумия – хоть юанем меньше заплатит, и его день рождения совпадёт с днём его отбытия к пракальмарам!

Лёха со злости ударил кулаком по дивану и добавил:

– Всё! Достал он меня! Не могу здесь больше сидеть. Надо как-то его будить и забирать наши деньги.

– Как? – поинтересовался амфибос.

– Давай, ты пойдёшь и позовёшь его!

– Почему я? – искренне удивился Жаб.

– Потому что если я увижу интимные игрища старого кальмара, то неделю не усну! А для меня это вредно! А вот ты спокойно можешь неделю не спать без вреда для здоровья.

– А ты сначала постучи!

– Почему я? – в свою очередь, поинтересовался Лёха.

– Меня ожидание не так напрягает, как тебя, – спокойно ответил Жаб, подошёл к столу, на котором стоял поднос с фруктами, и, как ни в чём не бывало, принялся есть арбуз.

Бывший штурмовик едва слышно пробурчал себе под нос ругательства, упоминающие родню именинника и его знакомую, поднялся с дивана и подошёл к двери. Постучал в неё, но из кабинета никто не отозвался. Стэндап-комик немного подождал и постучал снова, в этот раз кулаком. Эффект был тот же – полная тишина с другой стороны.

– Сильнее надо, – не отрываясь от арбуза, посоветовал Жаб.

Лёха ещё раз ударил по двери кулаком, да так сильно, что ушиб руку. Это окончательно разозлило бывшего штурмовика, терпению пришёл конец, и он приложился к дверному полотну уже плечом, да ещё и с небольшого разбега. Хлипкий механизм ручки сломался, и дверь открылась настежь. Комедиант сразу же вошёл в кабинет, по пути начав извиняться:

– Хозяин! Я, конечно, прошу прощения, но мы очень торо…

Фразу Лёха не закончил, и это озадачило Жаба, который сразу же отложил арбуз.

– Лёха! – позвал амфибос друга, вставая с дивана. – Ты чего замолчал?

– Ж-а-а-а-аб! – донёсся в ответ истеричный вопль.

Амфибос в два прыжка преодолел расстояние до двери, заскочил в кабинет и наткнулся на стоявшего в полуметре от порога Лёху. Жаб чуть не сбил товарища с ног и уже собирался выругаться, но передумал, так как его очень удивил вид друга. Мало того, что Лёха, как заворожённый, слегка приоткрыв от удивления рот и немного выпучив глаза, смотрел в дальний угол комнаты, где стояла большая круглая кровать, он ещё и указывал туда пальцем.

Такое поведение было редкостью для бывалого штурмовика, поэтому амфибос промолчал и сделал несколько шагов в направлении кровати. Освещение в VIP-кабинете было минимальным, но оно всё же позволяло разглядеть, как на белоснежном покрывале из шерсти лакфанского козлика, посреди множества разноцветных и разнокалиберных подушек лежал именинник. И, что немаловажно, – лежал он без каких-либо признаков жизни. И это было не удивительно, потому что господин Чылоо был насквозь проткнут бильярдным кием.

– Кальмар всё, – грустно сказал Лёха. – Я, конечно, слышал, что бильярд – травмоопасный вид спорта, но не знал, что до такой степени.

Бывший штурмовик нашёл на стене выключатель и добавил освещения, после чего подошёл поближе к кровати. Он внимательно осмотрел юбиляра, будто хотел окончательно убедиться, что тот мёртв. Впрочем, особо осматривать смысла не было: кий был воткнут господину Чылоо в живот и выходил из кальмара ровно посередине спины. Даже для очень живучих существ такое ранение было критическим, а кхэлийцы особой живучестью не отличались, о чём комедиантам было хорошо известно.

– И вот что я тебе ещё скажу, дружище Жаб, – философски изрёк Лёха. – Это самое фиговое поздравление с днём рождения из всех, которые я когда-либо видел.

– И кто нам теперь заплатит? – спросил амфибос, которого сам по себе факт гибели кальмара сильно не расстроил. – Как бы теперь не замяли это дело.

Бывший штурмовик с интересом и удивлением посмотрел на друга и сказал:

– А говоришь, шутить не умеешь. Врал, что ли, мне всё время?

– Ты же знаешь, врать я тоже не умею, – ответил Жаб. – Как думаешь, нам теперь заплатят?

– Да я об этом сейчас вообще не думаю. Я думаю, как отсюда свалить быстро и незаметно.

– Значит, не заплатят, – негромко произнёс амфибос и тяжело вздохнул.

Жабу очень не хотелось уходить без денег; он нахмурился, ненадолго призадумался и сказал:

– А вдруг кальмар ещё живой? Мы же не знаем, как у него жизненно важные органы расположены. Мало ли.

– Жаб, для тебя две шутки за минуту – это перебор! Ты так за один вечер всю свою карму по юмору спалишь, – сказал Лёха, подошёл поближе к кальмару, внимательно присмотрелся к нему и добавил: – Что-то мне этот кий не нравится.

– Нормальный кий, что в нём может не нравиться? – сказал Жаб. – А вот то, что мы им играли – плохо. Вон тот небольшой скол на узоре я хорошо запомнил, он руку царапал.